Последняя «Гроза» Генриетты Яновской

Марина Давыдова · 13/01/2012

В конце минувшего года один из лучших спектаклей московской афиши был сыгран последний раз. На OPENSPACE.RU – фрагменты уникальной съемки, сделанной в Авиньоне-1998

Генриетта Яновская поставила «Грозу» в 1997 году. В том же году на Авиньонском фестивале высадился впечатляющий отечественный десант: включенные в основную программу Авиньона-1997 спектакли Петра

Читать!

Фоменко, Камы Гинкаса, Анатолия Васильева, Резо Габриадзе и прочих наших мэтров стали звездным часом русского театра на главном европейском форуме. «Русский сезон» — невиданный случай — решено было продолжить. И в 1998 году в Авиньон среди прочих спектаклей из России приехала и «Гроза» Яновской. Фрагменты, которые вы увидите, были сняты как раз тогда, в 1998 году. И действие их разворачивается не на привычной площадке ТЮЗа, а в типичном для театрального Авиньона пространстве одной из старых церквей Прованса, в которое и оказалась вписана великая русская трагедия.

Впрочем, у Яновской «русскость» эта (а у Островского есть среди прочих чудесная ремарка: «Все персонажи, кроме Бориса, одеты по-русски») — с оттенком какой-то советскости. Мир ее спектакля менее всего похож на старую добрую провинцию. Дымковские игрушки, обрамляющие сценическое пространство, и развешанные на деревьях пасхальные яйца — лишь знак патриархального уклада глубинки. Не стилизация, а именно знак. Действие «Грозы» происходит не в маленьком русском городке, а скорее в большой коммуналке — в ее давящем и гнетущем пространстве, где царит вечная теснота, а герои все время сталкиваются друг с другом и оказываются невольными свидетелями чужих бесед. Здесь все и всё на виду. Никуда не скроешься — только вверх, под колосники. Наверху происходят сцены объяснения в любви, оттуда же произносит (а точнее, прокрикивает) свой знаменитый монолог о грозе-благодати Кулигин, которого Игорь Ясулович играет не резонером, а местным сказителем, несостоявшимся поэтом, все свои монологи ритмизующим по законам поэтической речи.

Фрагмент 1

Копировать код видео в буфер

В этом спектакле нет кровопийц, надрыва и сгущенных красок темного царства. Мерзость жизни стала привычной. К обидам и оскорблениям здесь относятся запросто, как к должному. В первой сцене Кудряш и Шапкин разговаривают с Кулигиным, демонстрируя почти уркаганские замашки. Но это они не со зла. По привычке. Раз слабее — должен терпеть. Даже купец Дикой (Владимир Сальников), лишенный всякой барственности и больше похожий на забулдыгу, тиранит Бориса тоже больше для порядку. Никому, кроме Кулигина, это не кажется ни безнравственным, ни жестоким.

В этом темном царстве советских предместий, в многонаселенном городе-доме (а спектакли у Яновской почти всегда населены безымянными персонажами) Кабаниха Эры Зиганшиной парадоксальным образом сама излучает свет. Она тут почти как наседка. Надо и по хозяйству распорядиться, и сына уберечь, и больному приживалу игрушку подарить. Она-то лучше других знает, что «закон» и «обряд» — это всего лишь формальность. Но перестань их соблюдать — и все пойдет прахом.

Читать текст полностью

Версия для печати

Вставить в блог

Видео:

Комментарии Всего:4

Комментарии

Anton_Khitrov· 2012-01-14 20:24:14

Прекрасный спектакль, один из моих любимых. Спасибо.
Виктор Рудниченко· 2012-01-15 01:48:40

Из зала-то этот унылый, плохо сыгранный провинциальный авангард смотрелся с трудом, а на видео - и подавно.
olegzhuk7897· 2012-01-15 03:13:29

Anton_ Khitrov, присоединяюсь.
aleksey_kiselyov· 2012-01-15 04:56:04

фрагмент 4 - действительно ценные кадры. спасибо!