ИСКУССТВО / УРАЛЬСКАЯ ИНДУСТРИАЛЬНАЯ

Что могут тайские фермеры понять в «Завтраке на траве»?

Екатерина Дёготь, Космин Костинас · 28/09/2010

Имена:  Арайя Расджармрернсук · Шон Снайдер

Продолжаем знакомить вас с произведениями, представленными на 1-й Уральской индустриальной биеннале. Сегодня – несколько видео, посвященных теме столкновения зрителя с чем-то превосходящим его обычные способности

Полностью фильмы можно будет посмотреть на специальной серии показов фильмов проекта «Ударники мобильных образов» в октябре; о времени и месте сообщим.


Шон Снайдер. Выставка. 2008

Родился в 1972 году в городе Вирджиния-Бич (США). Живет и работает в Киеве (Украина) и Токио (Япония).

В Киеве, где Шон Снайдер проводит часть своего времени, ему попался на глаза фильм советского режиссера-документалиста и оператора Израиля Гольдштейна (1918–2003) «Души прекрасные порывы» (1965). Действие фильма происходит в селе Пархомовке на востоке Украины. К сельским жителям приезжают репродукции шедевров Дрезденской галереи, а в местном музее проходит выставка работ современных мексиканских художников. Снайдер перемонтировал старый фильм, нарушил его хронологию, убрал закадровый голос самодовольного повествователя, которому все ясно, и вынес вырванные из контекста фразы в виде титров на белый фон. В результате вместо обычного и довольно наивного пропагандистского фильма получился фильм-вопрос о задачах и возможностях искусства.

Советская модель показа и восприятия искусства, какой она предстает в этом фильме, для современного автора выглядит необычной и по-своему новаторской. Перед деревенскими зрителями – не живописные или графические оригиналы, которые на аукционах стоят заоблачных денег и встреча с которыми так возбуждает сегодняшнюю зрительскую толпу. Перед ними репродукции. Экскурсовод в фильме вовсе не считает это чем-то особенным и называет все выставленное «нашей коллекцией».

Эта коллекция служит не самой себе, но прежде всего дискуссии – об искусстве, о состоянии общества. «Простые зрители» проявляют странную по нашим временам заинтересованность и верят, что искусство может изменить их жизнь. Но последний вопрос в фильме – «Что такое правда?» – остается без ответа.
Е.Д.

Арайя Расджармрернсук. Две планеты. 2008



Родилась в 1957 году в городе Трад (Таиланд). Живет и работает в городе Чингмай (Таиланд).

Художница из Таиланда живет в стране, где, как и в России, Индии или Бразилии, наслаиваются друг на друга не только разные этносы или классы, но и разные исторические пласты, практически разные цивилизации, проявляющиеся в совершенно различных человеческих опытах. Одни из этих опытов оказываются привилегированными, другие – оттесненными на обочину культуры и политической системы.

Для современного художника интересно прежде всего их столкновение, которое делает куда рельефнее многие из аксиом господствующей культуры.

Для своего видеоперформанса из серии «Две планеты» художница привезла в тайскую деревенскую глубинку увеличенные до реальных размеров репродукции классических произведений европейского модернизма. Фермеры и лесорубы прямо на своем рабочем месте обсуждают впервые в жизни увиденные ими картины Жана-Франсуа Милле («Собирательницы колосьев», 1857), Эдуарда Мане («Завтрак на траве», 1863) и Винсента Ван Гога («Дневной сон», 1889–1890) и руководствуются в этом своим повседневным опытом. Они смотрят на искусство с наивностью, не предполагая, что для восприятия этих картин им нужны какие-то знания или идеологические установки, и приходят к собственным выводам. И это очень не похоже на то, как почти такая же «встреча с прекрасным» разворачивается в фильме Шона Снайдера «Выставка», где действие происходит в украинском колхозе: советский художественный проект был очень дидактичным, он требовал от зрителя прежде всего понимания и знания. Но какая из этих моделей обеспечивает более глубокий контакт с искусством? И обязательно ли смотреть на модернизм как-то иначе, чем на любое другое искусство, – смотреть на него модернизированным взглядом?

Ателье E.P.S. Huayco. Arte al Paso. 1980–1981



Ателье E.P.S. Huayco – так называется коллектив художников, работавший в Лиме (Перу) в 1980–1981 годы. Аббревиатуру E.P.S. («предприятие общественной собственности» – empresa de propriedad social) художники иронично позаимствовали из другого контекста: во времена правления генерала Веласко Алварадо так обозначались кооперативные производственные объединения. Хуайко – перуанский диалектизм, означающий «наводнение» или «оползень» и восходящий к слову wayqu («глубина, долина») из языка коренных жителей кечуа. Название коллектива, таким образом, отсылает и к наводнению как природному бедствию, чреватому катастрофическими социальными последствиями для села, и к наводнению как метафоре массового переселения крестьян в промышленные мегаполисы вследствие провалившейся аграрной реформы. Видео Arte al Paso, представленное на выставке, ставит вопрос о социальной миссии, ограничениях и компромиссах, присущих искусству в контексте израненного, изуродованного эксплуатацией общества. Этот фильм одновременно коллаж из экономических данных, призыв к народному восстанию и – на примере конкретных художественных акций – постановка вопроса о роли искусства в социальной борьбе. Одна из таких акций была осуществлена в публичном пространстве Лимы и затрагивала социальные и культурные коды, стоящие за художественным изображением. Людей различных социальных слоев попросили высказать свои предпочтения относительно образов разных категорий. Среди этих категорий были интернациональное (западное) христианское искусство и местная христианская иконография, модернистское абстрактное искусство и абстракция в художественном творчестве коренных жителей, международный реализм и местные реалистические изобразительные традиции. Этот эксперимент еще раз доказал, что за художественными образами стоят определенные идеологические словари, и потому они отнюдь не невинны. Тем самым художники подтвердили необходимость соотнесения художественных средств с задачами социальной борьбы.
К.К.

 

 

 

 

 

КомментарииВсего:3

• kustokusto· 2010-09-30 13:54:55
  Это какя-то лысенковщина. Попробуйте сжать что-нибудь Вагнера в МР3 с битрейтом 28 и дать послушать какому-нибудь меломану - только потом очень быстро отбегайте - а то и поколотить может А петеушник легко проглотит - потому - неофит.
  Конечно коды, конечно язык (который наивным зрителям забыли растолковать) - но вы рассматриваете только композиционную матрицу картины - а это только часть произведения. За бортом остаются - непосредственное впечатление,реальный размер картины , угол взгляда на полотно , кадрировка просмотра, влияние освещения , показ композиции в размере ,подлинный цвет, фактура, наконец. Это очередная шутка логоцентризма или "занимательная социология". А уж соревновательная часть ...
  В общем - надо признать - Рабинович - ты своим свистом опять всех победил.
• tushan· 2011-05-12 05:24:26
  kustokusto, по эксперименту Хуайко я с вами согласен (хотя не согласен по остальным). Но вы настолько тошнотворно, определённо, безвозвратно занудны, что даже искреннему любителю и даже фанату живописи с вами говорить не о чем.
• tushan· 2011-05-12 05:30:39
  и если третьим лицам нужно пояснение -
  1 Вагнер в битрейте 28 будет звучать заебись
  2 цель показов была в трансляции произведений вне кода (в случае советского союза - намеренно и принципиально, с настолько концептуальной целью что вам и не снилось)
  3 логоцентризмом страдают как раз люди, которые уже дошли до бликов от освещения. Безусловно, хорошее произведение искусства выигрывает от правильной подачи, а кое-какие и зависят от неё. Но вы же мимо кассы стреляете. Кроме хуайки, эксперимент правомерен: создана определенная социальная ситуация и соразмерные репродукции. ДА, когда одеяло сравнивают с фреской, эксперимент теряет смысл. Но когда таиландские крестьянки ведут себя по отношению к картине на два порядка правильней, чем все посетители Пушкинского музея (от людей с блокнотами до опаздывающих на поезд), порочность эксперимента уже совсем не так ясна.