Портреты политблогеров: о Корее и Бирме – с любовью

Андрей Ланьков и dragon-naga – блогеры-страноведы

Имена:  Андрей Ланьков

Опубликовав уже пять портретов блогеров, обнаруживаю, как в нашу эпоху онлайн-медиа изменяются отношения между пишущим и читающим. Их герои незаметно становятся частью моей авторской жизни, а виртуальность и реальность смешиваются. Поневоле вовлекаешься в какой-то эксперимент, как в субатомной физике, где на движение частицы влияет сам факт наблюдения за нею исследователя. Вот никак не может успокоиться несколько взбудораженный Сапожник, одновременно польщенный и неудовлетворенный. А вот обиженный Ольшанский закрывает от меня свой фейсбук.

Но это так, лирическое вступление-отступление. Сегодня хотелось бы поговорить про двух российских блогеров, живущих за границей, непревзойденных специалистов по «своим» странам, Корее и Бирме, соответственно.

Андрей Ланьков — известнейший российский кореевед, уже много лет проживающий на юге Корейского полуострова, где он профессорствует в престижном университете Кунмин. Признан он не только, а может быть, не столько, в России, но и в самой Корее, и на Западе. Его охотно интервьюируют ведущие мировые телекомпании.

Редко когда любовь к чужой стране выражается с такой степенью вовлеченности в ее жизнь и поглощенности ею. Серьезный политолог и историк, Ланьков обладает счастливой способностью писать живо, увлекательно и разносторонне. Посвятив себя Корее, он не сосредотачивается на каком-нибудь одном аспекте. Он разбирает с равной степенью дотошности и бытовые мелочи, и высокие политические материи. Едят ли корейцы собак? Почему кореянки не прикрывали грудь? Является ли корейской «корейская» морковь? Где родился Ким Ир Сен? Есть ли атомная бомба у Пхеньяна? Ответы даются одинаково подробно и серьезно.

Андрей Ланьков не сразу пришел к демократичному Живому Журналу. Сперва он вел другие сайты — www.okoree.by.ru (зеркало lankov.oriental.ru). Но после сосредоточился на ЖЖ как наиболее адекватной форме презентации своих мыслей и наблюдений. Любопытно отметить, что комментарии в его журнале отключены — что никак не сказывается на его популярности у всех, интересующихся Кореей. При этом сам Ланьков активно участвует в комментировании иных корееведческих (и не только) блогов.

В нем нет ни малейшего академического снобизма и высокомерия, столь свойственных отечественным профессорам. Он душевно щедр к коллегам и не забывает их похвалить за удачные публикации, всегда обращает на них внимание читателей своего блога. В своем стремлении помочь науке, поспособствовать удовлетворению спроса на информацию о Корее, он даже якшается с такими шумными, но одиозными блогерами, как Маккавити.

Правда, время от времени он замолкает на длительный срок — то по семейным делам, то ввиду загруженности работой, но всегда честно заранее предупреждает о своем «погружении», что не мешает ему порой «выныривать», чтобы прокомментировать в блоге какое-то уж совсем из ряда вон выходящее событие.

Корея, как известно, делится на два государства. Конек Ланькова — КНДР, мрачная страна, где уже в третьем поколении правят диктаторы-коммунисты, по масштабам своих кровавых безумств сопоставимые разве что с Пол Потом. Но последний был скромен и не выпячивал свою личность, а семья Кимов создала вокруг себя культ, превзошедший поклонение перед Сталиным и Мао. Закрытость Северной Кореи способствует популярности блога Ланькова — читателей поневоле привлекают загадочность, абсурдность и жестокость тамошней жизни, которые невозможно представить даже вчерашним советским людям.

И в этом холодном лабиринте азиатской бесчеловечности, ставящей в тупик западных исследователей, Ланьков ориентируется вполне уверенно — ему помогают и опыт жизни при коммунизме в СССР, и собственные наблюдения, полученные в Пхеньяне, где он учился в молодости, и внимательное изучение архивных документов, а главное, кропотливая работа, которую он ведет, опрашивая беглецов с Севера, — уникальный исследовательский проект, который еще далек от своего завершения.

Ему удалось собрать массу любопытнейшего бытового материала, который позволяет Ланькову, например, сделать следующий вывод — на протяжении последних 15—18 лет северокорейское общество претерпело радикальную трансформацию. Дабы все население не вымерло от голода, властям пришлось пойти на определенные послабления, допустив некоторые элементы рынка.

У Ланькова в блоге имеется множество захватывающих историй из первых рук о том, как выживают корейцы на Севере, на какие ухищрения они пускаются ради заработка. Перед читателем возникает гротескный вариант НЭПа в стране, где остановились почти все заводы и фабрики и миллионы людей обратились либо к натуральному хозяйству, либо к примитивным ремеслам, мелочной торговле и контрабанде, а то и к гастарбайтерству в приграничных районах Китая.

Ланьков — не кабинетный ученый, он изучает объект в динамике и развитии, показывает, какой была жизнь при старшем Киме и чем она отличается при сыне и внуке. Он не упускает возможности продемонстрировать парадоксы этого ужасного зазеркалья, например, что люди на Севере полагают карточную систему благом, ибо ее отмена в середине 90-х привела к смерти от голода нескольких сотен тысяч человек.

Известна фотография Корейского полуострова, сделанная со спутника ночью — Север весь черный, а Юг залит электрическим светом. Но Ланьков приводит и другие примеры, рельефно показывающие разницу между двумя частями Кореи. Это и резкая разница в росте между южными и северными призывниками — естественное следствие недоедания на Севере, и такой факт, поражающий северян, что на Юге горы сплошь покрыты лесами, тогда как у них на родине все деревья давно вырублены и вершины стоят голыми.

Ланьков терпеливо разъясняет в блоге разницу между КНДР и КНР — почему Пхеньян не идет и не пойдет в обозримом будущем по пути Китая или Вьетнама. Этот вопрос задают ему с настойчивой регулярностью. Ответ его прост — если бы не было Сеула, Пхеньян давно принял бы рынок всей душой. Но открыться миру, а главное, открыть мир собственному населению — это означает расписаться в собственной неудаче, показать наглядно, что небывалые жертвы были принесены напрасно, что Север безнадежно отстал от Юга.