Покупка Ковальчуком акций «Первого канала» – история не про телевидение, и писать о ней следовало бы в рубрике «Политика», если бы на OPENSPACE.RU была такая рубрика, а в этой стране – политика
Имена:
Роман Абрамович · Юрий Ковальчук
© ИТАР ТАСС
Константин Эрнст и Владимир Путин
Сделка, о которой давно говорили в кулуарах, состоялась — «Первый канал» теперь на четверть принадлежит структурам Юрия Ковальчука. Это логичное завершение недавнего передела телевизионного рынка, в результате которого ковальчуковский медиахолдинг НМГ стал владеть РЕН-ТВ и «Пятым каналом»,
а также компанией «Видео Интернешнл», крупнейшим продавцом телевизионной рекламы. Никто не удивлялся, что именно «Первый канал» является с прошлого года основным клиентом этого агентства, что работники «Первого», а не РЕН-ТВ сменили на «Пятом канале» отстраненную от дел команду Александра Роднянского и Владимира Ханумяна. То, что после этого «Пятый» стал показывать программы из библиотеки «Первого», было явным признанием родства: телеработники не крепостные, переходят когда и куда хотят без всякого Юрьева дня, но телеконтент обычно связан со своим каналом-правообладателем более прочными узами. Ну а то, как активно осенью 2010 года представители сторон (Романа Абрамовича, НМГ и «Первого канала») отрицали факт сделки и саму ее возможность, почти ни у кого не оставляло сомнений: сговор произошел, дело лишь за официальным оформлением.
Сюжет о визите Путина на «Первый канал», показанный за пару дней до новости о приобретении акций, теперь уже никто не трактует иначе, как смотр строя и песни тем лицом, в чьих интересах они приобретались.
Просочившуюся откуда-то информацию, что 25% акций крупнейшего телеканала страны были проданы Романом Абрамовичем за смехотворную с точки зрения бизнеса сумму, обсуждать смешно. Абрамович, всем известно, медиабизнесом не занимается, приобретал некогда эти акции у Бориса Березовского не по бизнес-соображениям и не по бизнес-соображениям с ними расстается. Можно долго высчитывать, как должна была измениться капитализация «Первого канала» за последнее десятилетие, и вопрошать, почему Абрамович получил за этот пакет так немного. Реально оценить то, что он получил в результате сделки, мы, скорее всего, не можем — вероятно, это не выражается в денежных знаках.
Собственно говоря, история не про телевидение, и писать о ней следовало бы в рубрике «Политика», если бы на OPENSPACE.RU была такая рубрика, а в этой стране — политика. По крайней мере, в здешних местах водятся политологи, вот пусть они и гадают, в чем разница между социальными обязательствами и платой за выход из игры; почему власть решила сменить ящичек, где обычно держит разные медиаактивы и деньги на текущие выборные расходы; и означает ли произошедшее опалу или долгожданную свободу для Абрамовича. Мы же рассмотрим новую диспозицию с точки зрения телевизионного рынка.
Читать текст полностью
Во-первых, ничего нового в ней нет. Да, самый громкий матюгальник страны («Первый канал» охватывает вещанием 98,8% нашего населения) теперь полностью в руках власти (51% акций официально у государства и 25% — у доброго друга государства). А что, прежде им пользовался кто-то другой?
То ли причиной не очень звучная фамилия, то ли любовь к длинным яхтам, но факт принадлежности пакета акций «Первого канала» Роману Абрамовичу как-то не особенно афишировался и не очень охотно подтверждался. До сих пор точно неизвестно, имеет ли он отношение к оставшимся 24% акций. Объявление о сделке — знак, что Юрий Ковальчук сочтен более подходящей персоной на роль компаньона и совладельца государства.
Будет ли новый владелец больше интересоваться медийным бизнесом как таковым? Имеет ли он личные творческие планы, понимает ли специфику? Судя по тому, как призвали, а вскоре судорожно отозвали Роднянского (чья концепция только начала реализовываться на «Пятом канале», а на РЕН-ТВ даже и начать не успела), с пониманием пока не очень, хотя, скорее всего, причины стремительной смены личного состава тоже далеки от бизнеса.
Надо ли здесь искать подоплеки? Иногда сигара — это просто сигара, признавал старик Фрейд. Основной мотив на поверхности: в предвыборный год власть мобилизуется, берет под усиленную охрану ключевые объекты: мосты, почту, телеграф (читай — телевизор). Вроде волноваться нечего, поляна давно зачищена, войска отмуштрованы, караулы расставлены, враг (читай — оппозиция) ничтожно мелок и безнадежно скомпрометирован. Нельзя предположить, что такое отточенное и верное орудие, как «Первый канал», вдруг подведет и выстрелит не туда или недостаточно кучно. Но люди с настоящей волей к победе предпочитают перебдеть, накануне важных сражений они тщательно проверяют боеготовность орудий и личного состава.
Что мы имеем на данный момент? Волны эфира населяют три больших кита-медиахолдинга: ВГТРК, «Газпром-Медиа» и НМГ (водоплавающих помельче можно в расчет не принимать, у них другой бизнес, просто энтертейнмент). Все так или иначе подведомственны власти. ВГТРК — официальный госрупор; «Газпром», как известно, национальное достояние, государствообразующее предприятие; НМГ же принадлежит другу и соратнику премьера.
Государство контролирует добрую половину национального телевещания — при полном отсутствии общественного. Это можно сравнить с Китаем, Северной Кореей и другими суверенными демократиями. При этом незаметно, чтобы у государства была в этом деле какая-то ясная линия, сверхзадача, идея, кроме собственно контроля. Оно не имеет своей концепции телевидения. Оно не знает, как надо, и если иногда устами отдельных представителей власти говорит, как не надо, то в самом общем виде: поменьше, господа, насилия и разнузданности.
При этом, судя по жестам и лексикону отдельных представителей власти, стилистически им ближе всего какой-нибудь НТВ, где с насилием и разнузданностью все в порядке. Власть и сама не чужда реприз в этом духе, достаточно вспомнить про обрезание в адрес иностранного журналиста. От внимания власти не могло укрыться, какой эффект такие шутки производят. Телеканал НТВ давно сравнился по популярности с первым и вторым, которым по охвату уступает.
Власть не может полностью рассчитывать на свой официальный медиахолдинг, ВГТРК. Не в последнюю очередь — по причине постепенной утраты его телеканалами, прежде всего основным, «Россия-1», позиций на телерынке. Процесс перераспределения зрительского внимания в пользу мелких и нишевых каналов коснулся всех, но госхолдинг тут выглядит бледнее других — это вчерашнее телевидение для ретроградной аудитории.
Олег Добродеев, руководящий ВГТРК с самого начала путинской эры, сумел несколько встряхнуть и отстроить всероссийскую гостелекомпанию под реалии нового времени. Но против эффекта первой кнопки вкупе с продюсерской энергией Константина Эрнста оказался бессилен. Не только рейтинг новогоднего выступления президента на «Первом канале» выше, чем на втором. У «Первого» и все остальное выше, тогда как у второй кнопки явная творческая импотенция: за много лет ни одного заметного телепроекта (экранизации не считаем), ни одного интересного телепродюсера, ни одной яркой телезвезды (крохи со стола «Первого канала» в виде поношенного Максима Галкина также не считаем). Госканал под управлением Добродеева, чьи интересы всегда были сосредоточены на политике, проигрывает в зрелищности «Первому» и НТВ, которые давно усвоили, что политика хороша как приправа к зрелищным шоу и ориентироваться надо не на неясные вкусы власти, а на понятные предпочтения зрительских масс, тем более они чаще всего совпадают.
Любой власти приятно ассоциировать себя с успехом (не может ли быть, что Абрамович утратил доверие вместе с высокими позициями в списке «Форбса»?). А Константин Эрнст, что бы ни говорили о нем ненавистники зомбоящика, безусловно, наиболее успешный медиаменеджер. Управляемый им медиаресурс удерживает лидирующие позиции на рынке не один год, несмотря на изменения конъюнктуры и отток зрителя в нишевое телевидение и сеть. Немудрено, что именно ему, а не официальному госхолдингу власть доверяет освещать ответственные мероприятия, от инаугурации президента до «Евровидения». Словом, «Первый» лучше рифмуется с премьером, да и с Первым Лицом Государства, кто б ни явился носителем этих титулов.
Власть в новом медийном раскладе пересматривает свои подходы к пропаганде, разнообразит инструментарий. В ее арсенале теперь и большие каналы, и нишевые канальчики, медиа для леди и джентльменов, для пожилых и подростков — на разные электоральные вкусы. Вот вам ВГТРК: на «России-1» официоз, мелодрамы и герои вчерашних дней для отсталой провинции, «Культура» работает для узкой прослойки гнилой интеллигенции, на «России-24» чистая информация. У «Газпром-Медиа» яркий развязный НТВ для выпускания пара и яркий развязный ТНТ для того же в молодежной среде плюс спутниковый пакет «НТВ-плюс». У холдинга НМГ не самый широкий, но самый разнообразный ассортимент. «Первый канал» — телевизионный мейнстрим, массовая платформа, РЕН — более нишевой, остросюжетный, с ноткой вольнодумства (новости от Михаила Осокина и аналитика от Марианны Максимовской). А «Пятый канал» пока tabula rasa, поле для эксперимента. Как различия полутонов в политическом спектре: кому пресный Грызлов, кому пряный Жириновский, кому чистая молодежь из нашистов. Кому сильная рука Путина, кому либеральная улыбка Медведева.
Станут ли они делить между собой поляну? Есть ли причины полагать, что приобретение Ковальчуком акций «Первого» означает возможность выбора на выборах, как намекнул Марат Гельман? Это пока слишком туманная перспектива. В чем можно быть уверенным — конкуренция между холдингами и их телеканалами обострится. Независимо от того, за разных кандидатов они будут выступать или все за одного, соревнование будет жестким, им в любом случае есть за что бороться. Так соревнуются обитательницы одного гарема или подразделения одного предприятия. Как минимум — за милости босса.
{-tsr-}P.S. В твиттах кто-то заметил, что теперь на «Первом канале» появится «смотрящий» от Ковальчука. Рискну предположить, что новый «смотрящий» может появиться у всего телевидения: кто-то должен занять место, пустующее после изгнания Михаила Лесина. Логично, если его займет тот, в чьих руках уже находится священный атрибут «смотрящего» — «Видео Интернешнл».
Автор — независимый журналист