Однажды он даже написал вот что:


        Воображаемый разговор с Александром I

        Когда б я был царь, то позвал бы Александра Пушкина и сказал бы ему: «Александр Сергеевич, вы прекрасно сочиняете стихи». Александр Пушкин поклонился бы мне с некоторым скромным замешательством, и я бы продолжал: «Я читал вашу оду “Свобода”. Она вся писана немного сбивчиво, слегка обдумано, но тут есть три строфы очень хорошие. Поступив очень неблагоразумно, вы однако ж не старались очернить меня в глазах народа распространением нелепой клеветы. Вы можете иметь мнения неосновательные, но вижу, что вы уважили правду и личную честь даже в царе». — «Ах, ваше величество, зачем упоминать об этой детской оде? Лучше бы вы прочли хоть 3 и 6 песнь “Руслана и Людмилы”, ежели не всю поэму, или I часть “Кавк. Пленника”, или “Бахчисар. Фонтан”. “Онегин” печатается: буду иметь честь отправить два экз. в библиотеку вашего величества к Ив. Андр. Крылову, и если ваше величество найдете время...» — «Помилуйте, А. С. Наше царское правило: дела не делай, от дела не бегай...» — «В. в. (Ваше величество), вспомните, что всякое слово вольное, всякое сочинение противузаконное приписывают мне... Я всегда почитал и почитаю вас как лучшего из европейских нынешних властителей, но ваш последний поступок со мною — и смело ссылаюсь на собственное ваше сердце — противоречит вашим правилам и просвещенному образу мыслей...» — «Признайтесь, вы всегда надеялись на мое великодушие?» — «Это не было бы оскорбительно вашему величеству: вы видите, что я бы ошибся в моих расчетах...»
        Но тут бы Пушкин разгорячился и наговорил мне много лишнего, я бы рассердился и сослал его в Сибирь, где бы он написал поэму «Ермак» или «Кочум», разными размерами с рифмами.

        Тем и кончилась бы беседа поэта с царем, гибелью...
        Однако судьба Пушкина пока что щадила.
        14 декабря 1825 года на Сенатской площади произошла заварушка, которую назвали позже «декабрьским восстанием», когда были выведены полки, отказавшиеся подчиниться новому царю, и был убит генерал Милорадович, призывавший всех разойтись. Событие это, которое сейчас бы назвали «несанкционированный митинг», было вызвано недоразумением: великий князь Михаил Павлович, брат умершего царя, опоздал приехать из Варшавы и объявить, что великий князь Константин, прямой наследник, которому часть войск уже присягнула, отрекся от престола. Войска поэтому и не желали заново присягать объявленному государем Николаю. Бунтовщиков окружили, смяли, полки смешались, офицеров и солдат арестовали, отправили в крепость.
        Лишь позже на допросах выяснилось, что за этим стояло тайное общество, заговорщики, которые хотели воспользоваться моментом и требовать свобод, конституции и всего того, что они увидели, войдя с армией вслед за бегущим Наполеоном в богатую, аккуратную, свободную Европу (где не было рабов и русской нищеты). Многие офицеры привезли в Россию целые библиотеки, собрания книг немецких и французских просвещенных мыслителей. По-нашему, подрывную литературу...
        Тогда арестовали всех членов тайного общества. Их имя стало навеки «декабристы».
        Для Пушкина же это были его товарищи, единомышленники. Он незадолго до восстания, после смерти царя Александра, получив какую-то тайную информацию (а может, просто, как умный человек, сопоставил недоговоренности в письмах с чем-то, о чем ему отдаленно намекнул друг Иван Пущин, приезжавший к нему в Михайловское с пьесой «Горе от ума»), — так вот, он понял: пора, и поехал в Петербург, чтобы быть там, где все свои, царь-преследователь помер, и что-то вот-вот произойдет.
        Однако с дороги поэт завернул назад: ему перебежал дорогу заяц. Дурная примета! Пути не будет.
        Пушкин, не шибко молитвенный и церковный человек, тем не менее был бесконечно, по-детски, суеверен (влияние нянюшки, видимо). Он, как и весь народ, молился, но всюду искал и находил приметы, которые обеспечивают безопасность вернее (а они суть отголоски древнейших религий, идолопоклонства, когда народы «молились пню», то есть вырезанным из ствола дерева богам).
        И Пушкин, спасибо зайцу и древним верованиям, спасся. Его не повели в кандалах на каторгу через всю Россию пешком в Сибирь на рудники, как он предугадывал в своем несостоявшемся разговоре с царем.
        Он сидел в своей ссылке, подавленный разгромом и гибелью лучших людей России, своих товарищей, и все рисовал на листках профили казненных. Даже написал рядом «И я бы мог», примеряя на себя их судьбу.
        Осенью 1826 года за поэтом послал новый император, тот самый Николай, который недавно повесил пятерых декабристов и хотел поближе познакомиться с поэтом, чьи стихи нашли в сундуках каждого из казненных и в бумагах всех арестованных и осужденных на каторгу.
        Кстати, двое из повешенных сорвались с петли и упали. По негласным законам виселицы, по всем преданиям, их должны были помиловать. Но нет, царь велел вешать заново. Дважды казненные, вечная память для мучеников России.
        С таким императором должен был говорить бедный ссыльный поэт, которого взял из деревни и поволок в Москву огромный фельдъегерь немец Вельш. Пушкину не дали даже побриться. Двое суток скакал Вельш до его деревни Михайловское — и тут же, прибыв, схватил узника, сунул его в тесный возок, воткнулся рядом всем своим огромным туловищем и потащил неведомо куда и зачем. В Сибирь?
        Что испытывал поэт, которого «взяли» и полные двое суток безостановочно везли — куда? Он не знал. В том году были повешены и ушли на пожизненную каторгу его близкие друзья. Им он впоследствии напишет (опять-таки под угрозой ареста) «во глубину сибирских руд» послание: «...и свобода вас примет радостно у входа, и братья меч вам отдадут...»
        Нет. Мечта не сбылась. Те, что состарились и не погибли в Сибири, смогли вернуться только почти через пятьдесят лет...

        Обычно дорога до Москвы занимала восемь суток. Но тут благодаря спешке, «небритый, в пуху, измятый», как говорил о себе Пушкин, он был доставлен в Москву самым быстрым образом. По всем колдобинам и буеракам грунтовой дороги, по осенним водомоинам тащил его посыльный, возок останавливался только для смены лошадей. Видел ли что-нибудь Пушкин через окошко кареты? Узнал ли дорогу в Москву? Именно там в то время сидел только что коронованный царь Николай.
        Приехали в город, кони встали, седока выгребли на улицу и поволокли в какой-то богатый дом по всем ступеням, спотыкающегося, изможденного, готового на казнь.
        А это был Чудов дворец, где обитал император.
        Пушкин впоследствии рассказывал Н. Лореру о том, что произошло в царском кабинете.
        Николай встретил пригнанного поэта словами:
        — Брат мой, покойный император, сослал вас на жительство в деревню, я же освобождаю вас от этого наказания с условием ничего не писать против правительства.
        — Ваше величество, — отвечал Пушкин (после двух суток дороги, бессонницы и мучительных предположений он, наверно, был потрясен до глубины души добротой царя, он ведь об этом и мечтал все пять лет), — ваше величество, я давно ничего не пишу противного правительству, а после «Кинжала» я вообще ничего не писал.
        (Слово «противного» здесь означает «против».)
        Поэт то есть жалуется государю, что перестал писать, то есть в результате действий покойника царя, который упек его в ссылку, он полностью выдохся. Ну, это обычная жалоба поэтов. Им бы только найти виноватых и сердобольного слушателя.
        Новый царь, однако, оказался не из таковских. Он, как бы помиловав преступника за все предыдущее, тут же начинает допрос по новому делу:
        — Вы были дружны со многими из тех, которые в Сибири?
        Пушкин, несмотря на те двое суток и предшествовавшую ссылку, повел себя так же, как его друзья-декабристы на дознании в крепости, то есть блюдя свою честь дворянина. Дворянин не солжет.
        — Правда, государь, я многих из них любил и уважал и продолжаю питать к ним те же чувства!
        Царь все глубже загоняет иглу:
        — Можно ли любить такого негодяя, как Кюхельбекер?
        Тут надо заметить, что все знали: Кюхельбекер был другом Пушкина с детства, с лицея.
        Говорить о Кюхельбекере таким тоном значило оскорбить Пушкина.
        Кюхля, растяпа, вечный стихоплет, неуклюжая немчура, над ним все лицеисты смеялись. Над маленьким Пушкиным тоже. Прозвище у него в первый год, по некоторым данным, было «Обезьяна». Ребята из аристократических семей всегда помнили, что Обезьяна — безродный негр по прадеду, «арап», которого для забавы держали при дворе, как держали карликов и уродов. Двое отверженных дружили друг с другом, Пушкин и Кюхля. С ними был и Иван Пущин.
        Пушкин, разумеется, сейчас же кинется защищать друга. На это был довольно-таки простой и грубый расчет. Но как поступил поэт?
        — Мы, знавшие его, считали всегда за сумасшедшего.
        Пушкин, истерзанный гений, как бы предвидел в тот момент всё, всю дальнейшую историю русских арестов и казней: власти — царские и потом советские — сумасшедших не трогали. (Их арестовывали и массово ликвидировали только одержимые идеей здоровья нации, аналогично психбольные фашисты, в Германии и сопредельных странах, куда ступал их сапог.)
        Пушкин продолжал:
        — И теперь нас может удивлять одно только: что и его с другими, сознательно действовавшими и умными людьми, сослали в Сибирь!
        Умница. Полный выигрыш. Защита почище шахматной. Не унизив, только указав на диагноз, пытался спасти Кюхлю.
        Но, как всегда — спасая других, мы спасаем прежде всего себя.
        Пушкин вывернулся из этой ситуации.
        И заметьте, что он говорил «мы» и «нас».
        Как бы от имени всех своих друзей-лицеистов. Но!
        «Мы» мог называть себя в России только один человек, император, и то официально.
        Императором оказался в этот момент нищий, бесправный, загнанный в угол поэт.
        Царь, прирожденный интриган, но пока что еще не слишком опытный властитель, тут вынужден был вернуться к роли спасителя заблудшей души. Его правление началось с казней и каторжных дел, и стон стоял по русским усадьбам: все же были между собой в родстве! (Аристократия наша всегда оставалась малочисленна и повязана взаимными женитьбами. Императоры запрещали мезальянсы, то есть неравные браки, и супружества заключались только среди своих.)
        Так что новому царю стоило слегка поворотить оглобли.
        Тем более что, повторимся, императорская фамилия, Романовы, совсем недавно была замешана в отцеубийстве: все считали, что будущий царь Александр, родной брат Николая, знал о заговоре против их батюшки, государя Павла I, и не препятствовал удушению родителя. И что странная смерть Александра в Таганроге была самоубийством по причине больной совести...
        Итак, сын задушенного Павла и брат Александра, подозреваемого в соучастии в убийстве, царь Николай, сам убийца пятерых декабристов и мучитель своих сограждан-каторжников, лучших офицеров России, вдруг сказал:
        — Я позволяю вам жить где хотите.
        Тут он, спохватившись, перешел на «ты», на манеру всех русских начальников снизу доверху.
        — Пиши и пиши, отныне я сам буду твоим цензором.
        (То есть: все, что напишешь, давай сначала мне.)

        Согласно другому свидетельству, встреча началась с такого царского приветствия:
        — Здравствуй, Пушкин, доволен ли ты своим возвращением?
        Пушкин «отвечал как следовало».
        — Пушкин, — спросил далее Николай, — принял ли бы ты участие в четырнадцатом декабря, если б был в Петербурге?
        — Непременно, государь: все друзья мои были в заговоре, и я не мог бы не участвовать в нем. Одно лишь отсутствие спасло меня, за что я благодарю Бога!
        На что властитель страны отвечал по-отечески:
        — Довольно ты подурачился; надеюсь, теперь ты будешь рассудителен, и мы более ссориться не будем. Ты будешь присылать мне все, что сочинишь. Отныне я сам буду твоим цензором.
        Барон М. А. Корф, приближенный царя, пишет в своих записках: «Я, говорил государь, впервые увидел Пушкина после моей коронации, когда его привезли из заключения ко мне в Москву совсем больного».

Страницы:

• « Предыдущая
• 1
• 2
• 3
• Следующая »

Отправить:

Пушкин — это:

КомментарииВсего:44

• talik· 2010-10-13 13:55:58
  Научпоп какой-то....картинок еще смешных не хватает.
• anthar· 2010-10-13 14:15:28
  какая-то удивительная пафосная ерунда, непонятно на кого рассчитанная.
• karambolina· 2010-10-13 15:14:03
  а мне нравится
• wonnegut· 2010-10-13 17:06:36
  Такой "блоговый" вариант получается. "Лимбус" объявил старт флеш-моба "О любимых писателях" и энное количество "тысячников" подхватило идею. Судя по Петрушевской - легкое чтение для тех, кто запамятовал кто такой господин писатель N.
• wonnegut· 2010-10-13 18:34:31
  Но, конечно, местами всем бы так писать... :)
• sir-charlie· 2010-10-13 18:46:36
  Вообще-то, чудовищно(((
  И - для Петрушевской - совершенно непростительно. Так и не понял, кто является адресатом рассказов про наше все и нескончаемого "французика"-"французика"-"французика". Дети? Едва ли. Глупые, очень глупые дети на сеансе внушения? Возможно... Очень глупые дети-иностранцы? Скорее всего... Только стоит ли на них так давить?((
  
  Единственное, что доставило, - какое-то выстраданное "Но попробуй противостоять нечистым на руку профессионалам…" ))) Только при чем тут Пушкин?
  
• sok· 2010-10-13 19:00:06
  А где про Тайные записки 1836-1837 годов?
• fajum· 2010-10-13 19:24:38
  А про литературу-то где?
• trepang· 2010-10-13 19:45:28
  н-да.
• levina· 2010-10-13 19:48:54
  Может, это стеб? Стилизация обывательских мифов о Пушкине и "как Ленин обманул жандармов"? А это вообще Петрушевская написала? Как-то угнетает...
• petryagina_d· 2010-10-13 20:21:24
  мне кажется, интереснее Вересаева о Пушкине написать нельзя
• surat· 2010-10-13 23:20:28
  По сравнению с первым вариантом, опубликованным НГ-Афишей, это просто шедевр. Даже часть ошибок поправили.
• iisakov· 2010-10-13 23:50:59
  дурной стиль, странный выбор лексики
  
• voblavobla· 2010-10-14 01:26:42
  мда. я даже дочитать не смог (что редкость). на фоне, например, гандлевского их той же книги людмила степановна выглядит, скажем так, довольно жалко
• voblavobla· 2010-10-14 01:33:02
  Сергей Гандлевский. Гибель с музыкой (о Бабеле) - http://magazines.russ.ru/znamia/2009/9/ga15.html
• dbshchelov· 2010-10-14 03:09:37
  Как литературное произведение, удобоваримое и вполне усвояемое.
• cincinnat1· 2010-10-14 07:25:59
  Это какой-то абсолютно совершенный текст. Гениальный просто. даже не знаю как обьяснить. Петрушевская - лучший русский писатель настоящего момента. И предыдущего. И последующего.
  
  как так получилось?
• leaf_o_wind· 2010-10-14 10:38:13
  facepalm
  
  Кто-то всерьез считает, что "мыльнооперный" рассказ о жизни поэта способен заинтересовать его творчеством подростков ("учебник" ведь впервую очередь для них пишется? или зачем?)
  А это точно Петрушевская? слог какой-то... странный
  "Кстати, один из повешенных, Каховский, сорвался с петли и упал". Кстати!
• inga_lev1999· 2010-10-14 13:22:07
  Вот как Петрушевская о Пушкине пишет - как о Мандельштаме, Соловки вспоминает, репрессии. Контекст. А Абрам Терц, Смнявский бедный, который сам сидел за литературу, писал совсем по-другому - Пушкин у него "на коротеньких эротических ножках", о легкомыслии писал, весельи, божественной безотвественности перед людьми. Как Пушкин о Моцарте. И, в общем, оба правы, наверное.
• kontrapunkt· 2010-10-14 14:21:09
  Плохо и примитивно написано. Возмущает высокомерное похлопывание по плечу и желание стать вровень. Удивительно, как весьма посредственные писатели непреодолимо стремятся присвоить себе чужую славу. Так и хочется крикнуть: "Руками не трогать!"
• wonnegut· 2010-10-14 15:51:24
  2leaf_o_wind: Не думаю, что любой "учебник" интересен "учащимся" средних/старших школ. Больше того книга (пусть даже "учебник") в названии которого есть прилагательное "альтернативный" вряд ли когда-либо может стать пособием/подспорьем хоть бы даже и для внеклассного чтения. Так что осядет этот учебник станет забавным подарком эстетам и напускным или реальным интеллектуалам (книга же лучший подарок как минимум потому, что дешевле айФона).
  
  С другой стороны, этот сборник разношерстных эссе - воплощение в жизнь мечты (а то и требований) многих бывших "учеников": позвольте нам писать сочинения так как мы ХОТИМ, а не так, как вы нас ЗАСТАВЛЯЕТЕ/УЧИТЕ. А среди такого рода творческих работ может быть всякое: и "французики", и "клэш ментальностей", и "DJ Заболоцкий", и многое другое.
• sir-charlie· 2010-10-14 16:45:51
  1. Только сейчас сообразил (туго соображаю), на что же больше всего похож текст.
  На текст из УЧЕБНИКА))).
  Но не просто учебника - а худшего советсткого (= анитисоветсткого, какая разница) учебника.
  Это даже не пародия - не смешно.
  Ухудщенно-расширенный вариант статьи из беадресного (нет в природе таких адресотов) учебника как бы для средней школы, рекомендованного Минпросом РСФСР.
  
  2. А зачем, и как можно!, писать такое писателю,как помнится, очень хорошему писателю и драматургу, - совершеннейшая, неразрешимая загадка(((
  
• Bunbury· 2010-10-14 20:50:29
  "Потом поэт должен был подойти к барьеру, близко к оскорбителю. Теперь была очередь иностранца. И он хладнокровно, с пустым сердцем, сделал свой точный выстрел".
  Это я схожу с ума? Или все же Пушкин стрелял вторым, уже будучи раненым?
• kustokusto· 2010-10-15 01:40:42
  ==Болконский после измены Наташе Ростовой долго не мог оправиться. Он оправился только после того, как подъехал к дубу.==
  
  Текст просится в мультфильм. Стиль понятен, ирония оценена - браво!
• Yojechkin· 2010-10-15 08:54:38
  меня уже отталкивает - " написанный писателями». как-то уж очень по-дилетантски ..или это постмодернистская мода - масло с маслом жевать?
• mariko· 2010-10-15 10:19:54
  прекрасный текст.спасибо.
• few-days· 2010-10-15 10:24:00
  замечательно. спасибо!
• AAD· 2010-10-15 12:46:22
  Кажется, все хорошо и славно, но когда сообразишь, что Исаакиевский собор в 1837 году еще не был достроен, то так перестает казаться. С мелкого вранья начинается большое недоверие.
• Erk61· 2010-10-15 14:24:42
  "для царя Александра I такое злодеяние, ..., было нельзя,"
  За такое ИЗМЫВАТЕЛЬСТВО над русским языком, особенно в статье о ПУШКИНЕ, Л. Петрушевскую стоит ПОСАДИТЬ НА КОЛ, предварительно сожгя ВСЕ её "творения".
  А рядом - повесить за тестикулы редакторов, пропустивших ЭТО в печать.
• marusy116· 2010-10-15 15:15:47
  если бы у нас, в свое время, были бы учебники с такими статьями, мы были бы другими - лучше.
• Warchan· 2010-10-15 17:01:47
  По поводу ошибки в статье смотрите: http://community.livejournal.com/petrushevskaya/42597.html
• Bunbury· 2010-10-15 17:47:14
  И все же, кто стрелял первым: Пушкин или Дантес? Вопрос, кстати, тоже к редактору.
• voblavobla· 2010-10-16 14:20:45
  По поводу ошибок: http://covenarius.livejournal.com/120293.html?thread=773093#t773093
• tati-a_nn_a· 2010-10-16 21:52:36
  А что, по-моему в духе времени. Народу попроще да побыстрее. Собрать все последние сплетни, залить их дозами в мобильный и в качестве "интеллектуального бестселлера" вымучивать в день по странице этой преподобной чуши. Если так про Пушкина, то я просто сочувствую другим писателям, что же от них-то останется?!
• Eric· 2010-10-19 01:52:02
  "И из-за врагов и их ненависти он в конце концов потерял в жизни все, то есть свою честь, и пошел на гибель..." - как это, "потерял честь"?
  "Когда за несколько дней до погребения его везли с дуэли..." - ??
  "Один грек-предсказатель вывез его в лунную ночь в поле..." - сначала была немка Кирхгоф.
  "Он мучился, что Россия знает больше, чем было" - ???
  
  И эта сто раз опрвергнутая чушь про "кольчугу" - скучно, господа. И не смешно.
• shaumaenigma· 2010-10-19 18:37:36
  Возмущенные комментарии, я думаю, являются неотъемлемой частью текста.
• agll· 2010-10-20 13:36:19
  да нет, скорее недоумённые. ну уж очень плохой текст.
• theAK· 2010-10-21 18:24:08
  Я думал, будет про литературу, про непризнание живого гения. Но и за эту информацию спасибо, а также за сквозящую в статье боль. Второе: гениальность определить можно, идя прямо по тексту и отмечая моменты, когда испытываешь восторг. Их количество и есть мера гениальности. Наоборот: разочарования - минусы. Посчитайте и увидите. Третье: есть сегодня гений в литературе, равный Пушкину. Это Марина Пахомова, поэтесса. Также гонимая и не публикуемая. Почитайте: http://www.marina-pakhomova-1.narod.ru/
• pont-neuf· 2010-10-21 21:50:37
  Моцарт не умирал в нищете, это миф
  странно, что Петрушевская этого не знает
  
• pont-neuf· 2010-10-21 22:27:32
  текст - какой-то пошлый фарш из анекдотов, слухов, сплетен и баек, бесстыжая безграмотная гадость, да еще и написанная с таким пафосом, что краснеешь, читая - от обиды и злости
  Петрушевская либо издевается - зло и жестоко, либо выжила из ума
  одно другого не исключает
• snowisland· 2010-10-24 20:03:50
  Классная статья! Для учебника - самое то.
• Vturbin· 2010-10-26 19:21:13
  Ужасный текст
• marys12· 2010-10-28 00:36:53
  По радио Культура прослушала передачу с Людмилой Петрушевской Во-первых, разрешите присоединиться к поздралениям в её адрес. Во-вторых, выразить восхищение тем, что она в своем творчестве остаётся актуальной, вписываясь по-новому в современный культурный процесс, меняясь вместе со временем. В-третьих, к сожалению, текст о Пушкине мне не понравиля. Он похож на школьное сочинение. Такие "знания" вбиваются в голову на всю жизнь без желания их пополнить потому, что оставляют у ученика иллюзию, что он знает всё.
• turusov· 2010-10-28 18:00:49
  дорогие друзья и недруги!!
  
  прекрасный текст!
  
  как будто бы Петрушевская не знает, что на Дантесе не было кольчуги и что они с Геккерном пидарасили, а не за Полетикой бегали.
  
  почему же она так пишет? а ХОЧЕТ. ей - МОЖНО. помните: "вы спросите, зачем я так пишу - чего ж за дело вам, хочу"?
  
  по поводу языка:
  
  ОНА может так писать и думать. ЕЙ это уже дозволено. вы еще так мыслить и разговаритьвать не умеете. через пятьдесят лет, когда придет время ставить памятник, вы поймете, что так и в самом деле можно говорить, - да только уж поздно будет.
  
  Дима Трунченков