Александра Макарова-Кроткого, Руслана Элинина, Владимира Бурича и Геннадия Айги. Здесь же трехстишия Шота Иаташвили: «Спустились к реке и говорили о математике. / Не целовались и даже не прикасались друг к другу. / Потом рассвело, и она побежала к своему автобусу». В критической части Петр Разумов пишет о книге Кирилла Корчагина «Пропозиции»: «Вероятно, это такой нерв времени. Ощущение гибели и тревоги, и одновременно с этим какое-то хладнокровное если не любование, то, по крайней мере, бережное или даже нежное отношение ко всем предметам, пусть даже темным — что делать, если мы заслонены чем-то большим и страшным от того солнца, которое светило предшественникам». Нельзя не упомянуть о том, что открывается номер бодрым письмом редактора, сообщающего, что «сегодня в рядах нового СП уже более 150 поэтов, прозаиков, литературоведов, критиков, публицистов. А ведь организация была создана всего год назад. В 2012 году мы по-прежнему будем делать ставку на произведения членов Союза писателей ХХI века, который открыт для всех талантливых пишущих людей России, стран СНГ и Дальнего Зарубежья».
• Ноябрьский «Новый мир» (№11, 2011) публикует одно стихотворение Чеслава Милоша в переводе Олега Чухонцева, «Плацкарт» Станислава Бельского и подборку Виталия Пуханова: «Каждый день после школы мы шли воевать. / Оружие добывали в бою, кричали “ура”, / Пленных не брали. / Возвращались домой усталые и голодные, / Легкораненые, засыпали как убитые. / Родители не ругали, вспоминали свою войну. / В слове “война” было всё страшное и светлое, / Несбывшееся, настоящее время. / И мы уходили на войну, в полную свободу / Быть детьми. / Знали: война никогда не закончится, / Будем играть, пока нас не убьют, / Или не крикнут: “Домой!”» В этом же номере Вадим Муратханов пишет о книге Александра Кабанова, Кирилл Корчагин рецензирует книгу Аркадия Драгомощенко «Тавтология», а Владимир Новиков, сопоставив поэтику Наталии Азаровой и Дмитрия Быкова, приходит к выводу о том, что «два поэта идут параллельными путями, которые никогда не сойдутся. Это не только их личные дороги, но и маршруты двух поэзий: фундаментальной и прикладной. Нужны обе. Точнее сказать, обе существуют — и ни в зуб ногой — независимо от наших представлений о нужности». Статья довольно длинная.
Читать текст полностью
• «Звезда» (№12, 2011) предлагает вниманию читателя переводы Эдуарда Шнейдермана из черногорского поэта Милики Павловича и эссе Елены Невзглядовой о Георгии Адамовиче. В «Вестнике Европы» (№31-32, 2011) опубликована мини-антология «Из ленинградской и петербургской поэзии 1960—2005 гг.», составленная Роной Зеленовой: Кушнер, Кривулин, Соснора, Шварц, Стратановский и другие. Здесь же современные баскские поэты в переводе Владимира Луарсабишвили. В «Неве» (№12, 2011) стихи Александра Петрушкина: «не свои не чужие но обрати вниманье / перекрутив всю веру как будто бы выжимаешь / книгу подругу белье другие понятья / ты проживая эту сибирь не / выживаешь // слайды сморгнёшь местности мутоты тусовки / спросишь у твёрдой сойки — откуда это? / жидкостью станет камень и воздухом голос / как называется город? / какой-то Камень». «Дружба народов» (№12, 2011) публикует Геннадия Русакова, а также переводы Германа Власова из узбекских поэтов Вафо Файзуллаха и Рауфа Парфи: «УЛДИС БЕРЗИНЬШ СТРАСТНО ЛЮБИТ СЛОВА. Он ловит их осторожно за / хвост, как ловят стрекоз. Слова должны уметь как звенеть, так и шептать. Он ставит для них музыку, танцует вместе с ними и рассказывает им сказки длинными ночами в своем воображении. Вспоминает он и своего дедушку, владеющего птичьим языком военных. Дедушка улыбается, кивает ему головой. // Слова то выскакивая, а то все хором зубрят английский, узбекский, иврит, французский, арабский и... латышский. Всю ночь напролет слова не дают ему сомкнуть глаз. Слова лезут к нему в волосы и бороду, они вырываются оттуда, вонзаясь в глаза, как стрелы; входят под ногти с пронзительной болью. Боянская Елена стоит в дверях. // Куда собираются слова вместе с его сыном Антсисом с утра пораньше? Провожая свои слова, он удивленно задумывается. Покрикивая, он будит еще не проснувшиеся слова. Нужно окропить еще сонные лица слов кровью своего сердца. // Улдис Берзиньш страстно любит слова и целует их едва раскрывшиеся черные бутоны-листья».
• «Иностранная литература» (№11, 2011) в номере, посвященном Бельгии, сообщает читателю переводы Михаила Яснова из Жоржа Роденбаха и мини-антологию современной бельгийской поэзии в переводах Натальи Мавлевич и Натальи Шаховской. Вот, например, Вернер Ламберси: «Все что есть опирается на / то что рухнет // так берега больше нет / для моста и ковчега / когда воды / пускаются в пляску бури // а еще на соблазн / в необъятное возвратиться // пологим склоном / обрывающимся в пустоту». В «Вопросах литературы» (№6, 2011) статьи Евгения Шраговица «Генезис “Батального полотна” Булата Окуджавы» и Галины Шелогуровой — «Реликты рыцарского идеала в русской поэзии кризисной эпохи: А. Блок и Н. Гумилев». Шраговиц, в частности, пишет вот что: «При чтении стихотворения Окуджавы возникает вопрос: является ли "полотно" описанием реальной или вымышленной картины? Для того чтобы ответить на этот вопрос, достаточно посетить Галерею 1812 года в Эрмитаже и взглянуть на помещенный в торце галереи портрет Александра I верхом на коне, написанный Ф. Крюгером в 1830-е годы, или заглянуть в “Альбом: Все картины Эрмитажа”, доступный в Интернете. На этой картине Александр I представлен верхом на серой лошади с карими глазами, а на заднем плане виден Париж, то есть картина отсылает к событиям 1814 года. Согласно легенде, серая лошадь под Александром — это Эклипс, подаренный ему Наполеоном во время их последней встречи в Эрфруте в 1809 году, хотя по другим данным это любимая боевая лошадь Александра по кличке Марс. (Вообще, русских императоров на картинах часто изображали на серых или белых лошадях.) Есть в Эрмитаже и еще один конный портрет Александра I (художник Л. Поль по оригиналу О. Кипренского, 1820-е годы). На этом портрете под Александром серая лошадь с карими глазами и челкой вороною, а его свита состоит из младших братьев; пожалуй, по композиции и деталям эта картина ближе к “Батальному полотну”, чем картина Крюгера. Во всяком случае, “претендентов” на роль оригинала для песни Окуджавы, как видим, много». В этом же номере Александр Жолковский разбирает стихотворение Владислава Ходасевича «Перед зеркалом», высказывая предположение, что претекстом для него является «Смерть Ивана Ильича» Л.Н. Толстого.
• В «Волге» (№11-12, 2011) — цикл Марии Степановой «Киреевский», стихи Елены Сунцовой и Владимира Кучерявкина: «Война, везде война… как сладки нам враги, / Когда по сердцу скачет солнце, словно мячик, / Когда — о, далеко — расходятся круги / По небесам, и черный автоматчик // Бежит по тротуару, весело стреляя…// О, ангел мой, как правильно в груди / Стучит живое мясо — люби, надейся, жди… / Ах, вот и ночь ползет, зевая. / И по небу огонь кричит, от края и до края». В этом же выпуске подборка Галины Ермошиной. В критической части среди прочего Олег Рогов рецензирует сборник стихов Владимира Салимона, а Алексей Александров пишет о первом номере тольяттинского литературного альманаха «Графит». В критической же части «Знамени» (№12, 2011) Александр Уланов размышляет о Введенском а Ирма Кудрова — о Марине Цветаевой. Публикуется также окончание мемуара Бориса Мессерера о Белле Ахмадулиной: «я изо всех сил пытался разъяснить Ионеско, чем вызвана наша с Беллой решимость вернуться в Союз. Мы с Беллой не были диссидентами. Мы являли собой некий российский феномен, трудный для понимания западным литераторам, — мы постоянно сталкивались с этим непониманием. Взгляды Беллы на происходящее в стране, так же как и мои, ничем не отличались от взглядов наших ближайших друзей, писателей-диссидентов. Но само творчество Беллы было несколько иного свойства. В стихах и прозе Беллы прямая политика просто отсутствовала. Ее бесценный художественный дар, “трагического звучания”, как назвал его Родион Щедрин, побуждал ее описывать свои чувства, природу. В этом была ее поэтическая сущность, и ей невозможно было что-то подсказать или направить в какое-то иное русло. Белла была существом, которое нигде, кроме России, не могло жить. И конечно, русский язык был ее Родиной. Жить в эмиграции, лишиться прямой поддержки глубинной русской речи она не могла и не хотела. Это совершенно совпадало с моим мировоззрением. Я считал, что главное для художника — его художественное кредо, а не место жительства. По существу, мы в своем творчестве просто игнорировали существование советской власти по той простой причине, что, на наш взгляд, присутствие политики в произведении вредило его художественности. Ионеско внимательно слушал и старался через плохой перевод вникнуть в то, что я объяснял ему». В смысле стихов в номере имеются среди прочего Константин Ваншенкин, Михаил Дынкин и цикл Ф.К. «Виды небес Юго-Западной Сибири», сквозь который просвечивает интонация лимоновского «Русского», только, пожалуй, еще более печальная: «Корова, вставшая по колено в воду, пошевелилась, / И вдруг вышла на берег возле кустов. / Стало тихо в комнате, и открылось / Время до пятидесятых годов. // Ясные летние дни, отражаясь в белых и зелёных бутылках, / Прошли все до одного над обеденным столом, / И огромное мрачное небо, шевеля волосы на затылках, / Вдруг поднялось, и было слышно, как в доме покатилось стекло».
• На «Полутонах» за отчетный период появились «Песни восточных славян» Бориса Херсонского, тексты (и графика) Василия Бородина, а также одно стихотворение Павла Настина: «еще цветы / цветы еще среди цветов / не слишком сильный боковой / и точное касание в где запах / еще не слишком желтых тростников // освобождаемся не мы / но место нас / среди цветов / то точное касание где запах / еще цветов не тростников». Кроме того, опубликованы стихи Игоря Бобырева, Кирилла Широкова, Гавриила Маркина, Василия Голобородько (в переводе с украинского Анастасии Афанасьевой) и Максима Бородина: «я еще не умер / и не умру никогда / города / которые мне снятся / не будут сниться / мне уже нечего терять / поэтому я / никогда не умру / такие мерзавцы не умирают / они живут вечно / в назидание остальным / смелым / настоящим / живущим / смеющимся / я никогда не умру / потому что любить не умею / что такое любовь / череда бесконечных встреч с другими людьми / я выбрал / я выбыл из этой игры / я никогда не умру / потому что / умер вчера / так мне сказали в порту / при разгрузке / души моей». Кроме того, в смысле отдельно стоящих публикаций имеется подборка Бахыта Кенжеева в журнале «Шо» и стихи Виктора Коваля в «Новой газете». «Новая Польша» публикует стихи Януша Джевуцкого в переводе Игоря Белова. Здесь же большой блок, посвященный мандельштамовской конференции в Варшаве, в частности статьи Романа Тименчика «Ахматова и Мандельштам» и Петра Мицнера «Путь Мандельштама в Польшу». Кроме того, имеется небольшая подборка стихов польских поэтов, посвященных Мандельштаму.
• По части видео в сети появился выпуск передачи «Вслух» с участием Сергея Тимофеева (отчего телеканал «Культура» не может присовокупить себе на сайт какой-нибудь приличный плеер для видео, загадка. Хоть бы на YouTube выкладывали, что ли). На канале «Цирк “Олимп”» появилось видеоинтервью Всеволода Некрасова и чтения Льва Рубинштейна.
{-tsr-}Там вообще довольно много всего интересного, запишите адрес в свои «молескины». Обновился и «Гвидеон» (выкладывающий видео, слава богу, на YouTube, но при этом убирающий из своего кода возможность вставлять ролик напрямую. Зачем, не постигаю). Так вот, Кибиров Live, клипы на стихотворения Андрея Черкасова, Сергея Морейно и Владимира Друка. Кроме того, там же опубликован клип на стихи Галины Рымбу, ставший победителем фестиваля «Пятая нога» (в рамках фестиваля «СловоNova», Пермь, 2011):
• На сегодня, пожалуй, все. Хороших вам праздников, и до встречи в Новом году.
