Юрий Буйда. Синяя кровь

Автор не только рассказывает о восьмидесяти годах одиночества главной героини, но и создает собственную робинзонаду

Имена:  Юрий Буйда

Юрий Буйда пишет регулярно и издается много, однако пик его славы (наверное, не последний) пришелся на середину — конец девяностых. Тогда свет увидели роман «Дон Домино» (1994) и сборник рассказов «Прусская невеста» (1998); обе книги попали в финал «Букера». За последнее десятилетие Буйда опубликовал несколько романов, сборников короткой прозы и подборок рассказов в толстых журналах. «Синяя кровь», напечатанная в мартовском номере «Знамени» и вскоре выходящая книгой, претендует в этом сезоне на «Большую книгу».

В романе Буйда пересказывает историю жизни советской актрисы Валентины Караваевой, сохраняя основные вехи ее судьбы. Как и Караваева, главная героиня Ида Змойро прославилась на всю страну после съемок в «Машеньке» Райзмана, сыграла легендарную Нину Заречную в «Чайке», а затем попала в автокатастрофу и навсегда оказалась вне мира кино из-за чудовищного шрама на лице. Несколько лет Ида, как и ее прототип, провела в Англии с мужем, английским дипломатом, а затем вернулась в СССР, в провинциальный городок своего детства (Вышний Волочек в реальности, Чудов в романе). Там актриса прожила долгую жизнь, подрабатывая дубляжом иностранных фильмов и играя классические театральные роли перед видеокамерой, и умерла в глубокой старости и бедности.

Из драматичной истории Валентины Караваевой можно было бы сделать журналистское расследование вроде «Каменного моста» Терехова, но Буйда использует этот сюжет совершенно иначе. Неслучайно он в интервью говорит о себе: «Я рассказываю рассказы, повести и иногда романы». Вот «Синяя кровь» — это и есть такой рассказанный роман, в котором реальные перипетии вместе с выдуманными писателем обстоятельствами жизни героини составляют своеобразный сборник новелл. Город Чудов и некоторые из его колоритных обитателей были придуманы не исключительно для романа — так, доктор Жерех и Свинина Ивановна фигурируют в изданных незадолго до романа рассказах Буйды. И в этот причудливый мир, который населяют почтальонша Баба Жа, глава клана Однобрюховых Баба Шуба, несостоявшийся революционер-ассенизатор Мечтальон и алкоголик Люминий, а также десятки других маргинальных обывателей, писатель помещает обреченную на одиночество Иду Змойро. Подчеркнуто изолированный от остального мира Чудов — остров, где Иде суждено провести остаток дней после трагического окончания блистательно начавшейся карьеры в компании своего Пятницы — Алеши Пятницкого, рассказчика романа. Иде предстоит вершить «Страшный Суд художника над самим собой» — именно так в тексте определяется синяя кровь, наличие которой отличает по-настоящему большого художника.

Читать текст полностью Подмеченное рецензентами и видное невооруженным взглядом стилистическое родство романа с латиноамериканской литературой прошлого века (сам Буйда в этой связи упоминает Алехо Карпентьера) не представляется его важнейшим свойством. Буйда не только рассказал о восьмидесяти годах одиночества главной героини, но и создал свою робинзонаду (неслучайно в тексте целиком процитирован известный отрывок из романа Дефо, в котором перечисляются взятые Робинзоном с корабля вещи). Только город-остров, куда он поместил свою героиню, населен десятками запоминающихся второстепенных персонажей. Подобно герою Дефо, Ида обживает пространство, сохраняя в своем доме ключевые для него атрибуты, принадлежавшие полулегендарным жителям Чудова: «...богемский серебряный талер с маленькой дырочкой, в которую когда-то была продета тонкая цепочка. Банка с заспиртованным свиным сердцем. Лимонные чулки с инкрустацией “шантильи”. Сушеная заячья лапка. Два ружейных папковых патрона. Пачка шеллачных и виниловых грампластинок. Мешочек с фальшивым жемчугом, который в Чудове называли уклеечным». Робинзон всеми силами сохранял на необитаемом острове принесенные с собой приметы цивилизации, чтобы остаться человеком европейской культуры и не превратиться в дикаря; Ида сохраняет чудовские артефакты, чтобы сохранить себя — актрису, навсегда лишенную сцены и съемочной площадки. Запоминая же и рассказывая маленькие истории, Ида сохраняет для Алеши (а тот для читателя) Историю городка.

Рассказ — главный жанр чудовского речевого пространства: городские сплетни; соблюдаемые веками традиции; анекдоты и байки, которые рассказывают друг другу посетители ресторана «Собака Павлова»; хранимые аборигенами предания и легенды — всё это кем-то рассказываемые истории, составляющие мозаику удивительного мира, где живет Ида Змойро. Даже сюжеты Шекспира встают в один ряд с этими рассказами, когда Ида декламирует наизусть пьесы Барда пациентам местной больницы. Роман, по сути, и состоит из отдельных, автономных историй: об основавших город палачах из Голландии, привезших с собой стеклянный гроб со Спящей Красавицей и оставивших его в подвале дома, где через столетия выросла Ида. О пароходе «Хайдарабад» и загадочной гибели его капитана Холупьева. О возлюбленной Холупьева Ханне, матери второго мужа Иды. О втором браке Иды с генералом НКВД Холупьевым. О семье Холупьева от первого брака, сыгравшей большую роль в жизни главной героини. Об Александре Змойро, отце Иды, командире «Первого красногвардейского батальона имени Иисуса Христа Назореянина, Царя Иудейского». О приемном сыне Иды по имени Жгут, изнасиловавшем свою подругу, а затем подорвавшем себя и мать Иды гранатой. О великой актрисе Серафиме Биргер, близкой подруге Иды, совершившей самоубийство через полтора месяца после возвращения из лагерей. О девочках, по традиции на похоронах выпускавших из рук голубок. И еще многочисленные истории совершенно незначительных для сюжета персонажей, которые запоминаются чуть ли не отчетливее, чем магистральное повествование. В соответствии рассказа (как основы чудовского мира) рассказыванию (как главному методу и принципу автора) одно из главных достоинств романа. И фигура рассказчика — Алеши Пятницкого — является ключевой в построении нарратива.

Пожалуй, не один современный русский писатель не написал столько рассказов. И новый роман Юрия Буйды тоже можно назвать книгой рассказов: не сборником, мимикрирующим под роман, — именно книгой, которая содержит в себе рассказы, истории. Удача «Синей крови», самобытность и убедительность романа и объясняется этим умением Буйды рассказать большую историю, излагая небольшие автономные сюжеты. {-tsr-}Разве что в конце книги, где внимание автора концентрируется на детективной истории смерти героини, Буйда изменяет своему принципу, и концовка несколько теряется на общем фоне. Но в предпоследнем абзаце вновь повторяется своего рода summary — краткий перечень имен героев и предметов, чьи истории читатель узнал из романа и, скорее всего, надолго запомнил. Буйда не боится предъявить читателю прием, открыто назвать свои цели и средства их реализации — и читатель платит ему открытостью.

Сколько современных русских прозаиков могут похвастаться тем, что их книгам даже не верят, а доверят? Боюсь, Юрий Буйда — один из очень и очень немногих.​