Важные книги июля и августа

Путешествие слона, триумф эволюции, вспышка полиомиелита, любовь к Вильнюсу, происшествие с Бабой-Ягой, новый Оскар Уайльд, пульс Джулиана Барнса, стихи Гиваргизова и детская книга из Турции

Жозе Сарамаго. Странствие слона
«Странствие слона» — предпоследний роман великого португальца, написанный в 2008 году. В основе его — реальная история: король Португалии Жуан III, Благочестивый, дарит в дипломатических видах эрцгерцогу Максимилиану Австрийскому слона. Поскольку действие происходит задолго до появления грузовых самолетов, а моря в Вене нет, весь путь подарку предстоит преодолеть самостоятельно, пешком. Это, однако, не просто история о слоне Соломоне, его индийском погонщике Субхро и эрцгерцоге Максимилиане. И не только широкая панорама Европы XVI века. Это еще и исследование романного нарратива как такового. Авторская инстанция романа современна не происходящим событиям, но читателю. Так, например, после сцены спора двух персонажей о расстоянии до ближайшего города рассказчик поясняет, что далее будет пользоваться современными единицами измерения расстояний и в повествовании одновременно будут присутствовать два языка: один, понятный читателю — явно, и второй, архаичный — незримо.

Жозе Сарамаго. Странствие слона. — М.: ЭКСМО, 2011 / Пер. с португальского А. Богдановского


Томас Венцлова. Вильнюс: Город в Европе
Книга уже вышла на немецком, польском и литовском, а вот теперь и по-русски. Для полного комплекта не хватает идиша, но коммерческие перспективы такого издания представляются весьма сомнительными. Вильнюс здесь — образ навсегда ушедшей под воду истории довоенной Европы, палимпсест ее многовековой истории — и одновременно новый город в новой стране, принадлежащей уже совершенно другой Европе. Чтобы представить себе, о чем речь, можно прочесть вот эту краткую переписку. В особенности рекомендуется поклонникам вот этой книги бесед с Чеславом Милошем, где речь тоже постоянно заходит о Вильнюсе.

Томас Венцлова. Вильнюс: Город в Европе. — СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2011


Карл Циммер. Эволюция: триумф идеи
Циммер — не Докинз, книга его предназначена для более широкого круга читателей, чем, к примеру, «Эгоистичный ген». Речь в этом труде идет не только об эволюции как таковой, хотя Циммер немало места уделяет подробному и доходчивому разъяснению современного состояния эволюционной биологии. Его также интересует и эволюция самой идеи Дарвина, высказанной задолго до того, как палеонтологи выстроили хронологию развития жизни, и еще более задолго до того, как были совершены открытия в области генетики и молекулярной биологии, сделавшие понятным то, как все это работает. Выход этой книги по-русски, пусть и не слишком большим тиражом, особенно отраден. А то у нас креационизм до сих пор многие называют «альтернативной теорией», а по телеканалу «Культура» показывают «образовательные фильмы», в которых объясняется, что Бог творит живые существа на другом конце Вселенной и присылает их на Землю с метеоритами. В США между тем выход книги сопровождался показом по PBS соответствующего документального сериала. «Первый канал» предпочитает «Тайну воды». Увы нам.

Карл Циммер. Эволюция: триумф идеи. — М.: Альпина Non-fiction, 2011


Филип Рот. Немезида
Четвертый роман из цикла, образуемого «Обыкновенным человеком», «Возмущением» и «Унижением». «Немезида» — тридцать вторая по счету книга писателя, которому, между прочим, исполнилось уже 78. Действие романа происходит в 1944 году в Ньюарке (Нью-Джерси) во время вспышки полиомиелита, с которой борется, точнее, пытается бороться главный герой Юджин Бычок Кантор, заведующий летней спортплощадкой. В армию его не взяли из-за плохого зрения, и как только начинается эпидемия, он начинает драться за своих учеников, как на фронте, — но его противник, полиомиелит, наделен силой более страшной и существенной, чем германские войска летом 1944-го. После выхода книги писатель получил международного Букера — впрочем, не за конкретный роман, а по совокупности заслуг. Критики говорят, что «Немезида» — удачная книга, удивительно точно воссоздающая атмосферу тогдашнего страха перед полиомиелитом, вакцина которого была придумана только в 1962 году, — хотя начинать знакомство с Ротом обозреватель The Guardian советует с чего-нибудь другого; его выбор — «Людское клеймо», а мы бы, наверное, все-таки предпочли «Случай Портного». Отрывок из «Немезиды» можно прочитать здесь.

Филип Рот. Немезида. — М.: Corpus, 2011


Дубравка Угрешич. «Снесла Баба-Яга яичко»
Дубравка Угрешич — чуть ли не единственная из хорватских писателей — хорошо известна сравнительно широкому кругу русских читателей, которых с ней познакомил легендарный рижский журнал «Родник», опубликовавший, если я правильно помню, в самом начале девяностых смешной постмодернистский текст про писателей «Форсирование романа-реки» (его потом в начале нулевых переиздала «Азбука»). Угрешич, кроме всего прочего, специально интересуется русской литературой (она переводила Хармса и Пильняка). Нынешняя книга была написана для международного проекта Canongate Myth Series, для которого, кстати говоря, Пелевин придумал «Шлем ужаса». О своей героине Угрешич говорит: «Когда-то давно Баба-Яга была Великой Богиней. Пережив долгую и мучительную историю собственной деградации, Баба-Яга добралась до нашего времени, к сожалению, в виде собственной карикатуры». То ли это сказка, то ли феминистский манифест, то ли По-Мо, но во всяком случае, это смешно, умно и отлично написано. Здесь интервью с автором, правда, не об этой книге, а так, вообще.

Дубравка Угрешич. «Снесла Баба-Яга яичко». — М.: ЭКСМО, 2011


«Сохрани мою печальную историю»: блокадный дневник Лены Мухиной
Мы уже опубликовали отрывки из этой книги, но тем не менее включаем ее в нынешний список. «Лена Мухина оказалась на границах времен, — пишет во вступительной статье Сергей Яров, — войны и мира, детства и юности. Без всяких переходов она шагнула в жизнь страшную и беспощадную — оглушенная ею, не успев оглянуться и проститься со своим прошлым, не умея смягчить наступившего ужаса. Она хотела изучить “до атома” всю природу. И создать книгу о первой любви и дружбе. И поехать в горы, на море. И иметь альбом с красивыми фотографиями. И купить килограмм черного хлеба и пряников, обильно полить их маслом. И испечь пирожков с картошкой, мясом, капустой, морковью. Как ребенку, ей всего хотелось — и ничего не удалось. Она осталась на границах времен — по-детски непосредственная, не признающая авторитетов, не терпящая несправедливости, стремящаяся к чувственному, красочному, необычному».

«Сохрани мою печальную историю»: блокадный дневник Лены Мухиной. — М.: Азбука-Аттикус, 2011


Оскар Уайльд. Сочинения в трех томах
В связи с этим параграфом обзора мы предвидим законное удивление. Оскар Уайльд, конечно, важная фигура английской и мировой литературы, но не поздновато ли мы спохватились? Нет, поскольку впервые на русском выходят «Застольные беседы» — полное собрание устных рассказов писателя (общим числом сорок два). Впервые они были опубликованы через сто лет после смерти. В нынешнем издании «Застольные беседы», ко всему прочему, снабжены предисловием Акройда и подробным комментарием составителя, литературоведа Томаса Райта. В третьем томе — также не переводившийся ранее «Оксфордский дневник».

Оскар Уайльд. Застольные беседы / Предисловие Питера Акройда; пер. с англ. Е. Осеневой. — М.: Иностранка, Азбука-Аттикус, 2011

Оскар Уайльд. Портрет Дориана Грея / Пер с англ. М. Абкиной. — М.: Иностранка, Азбука-Аттикус, 2011

Оскар Уайльд. Портрет господина У. Г. — М.: Иностранка, Азбука-Аттикус, 2011


Джулиан Барнс. Пульс
Книга вышла по-английски в самом начале текущего года — и это семнадцатая книга Барнса и одновременно третий сборник рассказов, которых в книге всего четырнадцать. Действие части из них, например цикла из четырех текстов «У Фила и Джоанны», происходит в наше время. Других — в прошлом: в новелле «Каркассон», например, описан эпизод из жизни молодого Гарибальди. Критики сетуют на то, что сборник слегка распадается на отдельные тексты, то есть не до конца выстроен концептуально, но отмечают вместе с тем, что книгу эту обязательно должны прочесть все, кто еще считает Барнса «головным», холодным писателем — чтобы убедиться в том, что они не правы.

Джулиан Барнс. Пульс. — М.: ЭКСМО, 2011


Артур Гиваргизов. Когда некогда
«Играет папа в переходе. / Над ним проходит магистраль. / Нам с мамой очень надоело / Таскать туда ему рояль». «Самокат» предлагает нашему вниманию новый сборник стихов Артура Гиваргизова. Мне часто приходилось сталкиваться с тем, что его считают одним из авторов легендарного «Трамвая», — это не так, там Гиваргизов никогда не печатался, однако путаница возникает не на пустом месте: его стихи и короткая проза отлично вписываются в трамвайский контекст. Да и вообще, как замечает критик, «Артур Гиваргизов появился в детской литературе сравнительно недавно, но кажется — был всегда».

Артур Гиваргизов. Когда некогда. — М.: Самокат, 2011


Перихан Магден. Компаньонка
Мы привыкли к тому, что «LiveBook» издает книги для кидалтов, но «Компаньонка» — немного другой случай. Этот роман 1994 года — прекрасный образец новой литературы для подростков, которой увлеклись в последнее время (в смысле — и слава богу, что увлеклись) российские детские издательства. Перед нами рассказ о дружбе двенадцатилетней девочки и молодой женщины — собственно, ее компаньонки. Еще одно важное обстоятельство. Автор, Перихан Магден, — турецкая журналистка, активно критикующая нынешнее положение дел в стране (ее даже судили за «создание угрозы единству Турции») и выступающая, в частности, за отмену призывной армии. Кроме политических статей и детских книг она пишет стихи и вполне взрослые романы. Орхан Памук говорит о Перихан Магден, что она «одна из самых изобретательных и выдающихся писательниц современной Турции», — ни больше ни меньше.

Перихан Магден. Компаньонка. — М.: LiveBook, 2011 / Пер. с турецкого Аполлинарии Аврутиной​