Только рефлексия sine ira et studio окажется продуктивной и для поэта, и для читателя, и для будущего исследователя.

Оцените материал

Просмотров: 14285

Без гнева и пристрастия

Мартын Ганин · 09/03/2010
МАРТЫН ГАНИН полемизирует с недавней статьей Валерия Шубинского, утверждая, что осмысленной враждебности не бывает, а продуктивной может быть только объективная и беспартийная критика

Имена:  Валерий Шубинский · Григорий Дашевский · Илья Кукулин · Лев Данилкин

©  Ellen Gallagher / Courtesy Shaheen Modern and Contemporary Art

Эллен Галлахер. Абу-Симбел. 2005

Эллен Галлахер. Абу-Симбел. 2005

Как-то приятель мой, человек далекий от литературы, позвонил мне, ознакомившись с некоторым литературным журналом, не самым толстым. Журнал вызвал у него заметное неудовольствие, которое он и поспешил мне высказать. «Ну поэзия ладно, — сказал он, — поэзия неподсудна, но проза! Если это современная проза, то мы погибли». Ну погибли не погибли, но подозрительно часто приходится вспоминать шутку Дмитрия Савицкого про «открыл новый тупик в прозе». Фраза, однако, запомнилась мне не этим, а странным «Поэзия неподсудна». Действительно, с чего бы это?

Собственно, разговор затеян по поводу статьи «Объективность и объект», опубликованной петербургским поэтом Валерием Шубинским в «Новой камере хранения». Текст этот на первый взгляд не вызывает существенных вопросов, — но только на первый. Вкратце посыл Шубинского состоит в том, что в силу определенных причин в современной поэзии чрезвычайно затруднен открытый разговор о неких «важных вещах». Входящие в условный «цех» поэты не предъявляют друг другу претензий, руководствуясь исторически сложившимся представлением о солидарности, которое в современных условиях изжило себя и оказалось тормозом развития. Несколько раньше (и иначе) об этой проблеме писал Григорий ДашевскийПора идти?», «Критическая масса», №2, 2004). В сущности, обе статьи о том, что открытое эстетическое размежевание могло бы оказаться для текущей поэтической ситуации плодотворным. Кроме того, в статье Дашевского прямо высказывается недовольство тем, что «слишком много поэтов, которых признают хорошими». Текст Шубинского, как мне представляется, содержит то же утверждение имплицитно: именно так представляется возможным (пусть автор меня поправит, если я ошибаюсь) истолковать его призыв к «осмысленной враждебности» в критике.

На первый взгляд к тексту Шубинского особых вопросов не возникает. На второй и третий — возникает, и множество. Возможно, и впрямь вошедшая в обычай солидарность является продуктом социокультурных реалий советской эпохи. Но существует ли вообще описываемый критиком пакт о ненападении? Что, если бы его не существовало, Аркадий Драгомощенко и Елена Шварц бросились бы писать «осмысленно враждебные» статьи друг о друге? Я не знаком с поэтической средой вовсе, и, возможно, Валерию Шубинскому виднее, но исходя из презумпции вменяемости я, например, как человек внешний по отношению к ситуации, предположил бы скорее, что Елена Шварц и Аркадий Драгомощенко признают друг друга значительными поэтическими величинами в рамках разных поэтик. Это действительно не предполагает любви, но любовь такое дело, сердцу не прикажешь.

«Поэт, принадлежащий к тому или иному кружку, может признавать, что участник другого кружка не менее талантлив. Но признать иную картину мира равноправной моей — не для литературного процесса или для вечности, а персонально для меня, я, конечно, не могу… И никто не может», — пишет Шубинский. Отмечая значимый переход к первому лицу, приходится, однако, признать, что фраза эта вполне себе верна, — однако для поэта, а не для критика. Вместе с тем всего через несколько предложений речь идет уже не о поэте, а о критике, — в частности, Шубинский критикует статью Кукулина в январском номере «Нового мира», говоря о том, что попытка беспристрастной аналитики оборачивается авторитаризмом. Мне представляется, что здесь имеет место некоторая путаница, вызванная одним всем известным печальным обстоятельством.

Читать текст полностью

 

 

 

 

 

КомментарииВсего:2

  • prozs· 2010-03-09 19:40:15
    Главред ОС о Емелине. Похоже, кстати:
    Емелин, на мой взгляд, куда ближе к тому, что сейчас принято называть актуальной поэзией ¬– собственно говоря, только в этом смысловом пространстве его литературный проект обретает многомерность. Вне поля, где действуют люди и институции, которым противопоставляет себя Емелин, его стихи размагничиваются, становятся просто-стихами – более и менее удачными. По сути дела, только на этом поле они и могут быть прочитаны по-настоящему – в контрастном свете старательно выстроенного «конфликтного» контекста. «Жидопидорасы» и прочие литературные враги Емелина являются его подлинными адресатами; в отсутствие противника его литературная стратегия разом теряет смысл. Случай Быкова – противоположный; здесь действительно приходится говорить о двух несообщающихся этажах, двух традициях, едва ли не двух параллельных литературах: с разными представлениями об удачах и неудачах, с разными критериями оценки текста, с разными авторами – и редкими, почти несуществующими точками совпадения. Здесь как раз нет ни пространства для полемики, ни обоюдной раздраженности или завороженности: конфликту неоткуда взяться.
    http://mariastepanova.livejournal.com/14556.html#cutid1
  • dkuzmin· 2010-03-10 10:08:06
    степень пересечения списков авторов разных проектов (в разной степени живых) — «Автографа» («Пушкинский фонд»), поэтических серий «Нового издательства», «АРГО-РИСКА», «Нового литературного обозрения», «Русского Гулливера» — гораздо ниже, чем раньше
    — Кажется, что как раз наоборот.
Все новости ›