Социально-инструментальный эффект текущей литературы давно уже близок к абсолютному нулю.

Оцените материал

Просмотров: 11583

Одно слово

Владислав Кулаков · 26/02/2010
ВЛАДИСЛАВ КУЛАКОВ о том, что такое на самом деле русский постмодерн и чем мы ему обязаны

Имена:  Всеволод Некрасов · Лидия Гинзбург

©  Getty Images / Fotobank

Одно слово
В 1990 году Лидия Гинзбург объясняла «мелкотравчатость» современной литературы, ее неспособность к диалогу на равных с литературой первой половины ХХ века отсутствием в гуманитарной сфере новой системы взглядов, обладающей столь же масштабным воздействием, как, скажем, психоанализ или экзистенциализм. Автор этих строк тогда же в статье, опубликованной в газете «Гуманитарный фонд», с несколько излишней горячностью, свойственной тому неспокойному времени, доказывал: есть такая система взглядов, и имя ей постмодернизм.

Слово «постмодернизм» воспринимается сейчас как обозначение радикального направления в литературе и искусстве, отличающегося пародийной эксцентричностью и в общем-то уже неактуального. Между тем такое употребление этого слова всегда лишь уводило в сторону от сути дела. Чем так, лучше уж вообще его не употреблять.

Конечно, поэзия рождается не из духа философии. Скорее, наоборот. Однако поэзия и философия не чужды друг другу. Это сообщающиеся сосуды, и, если в одном сосуде случится какое-то возмущение среды (а новое — это всегда возмущение), в другом тоже обязательно что-то произойдет. Чаще всего возмущения начинаются сразу с двух сторон.

И поэзия, и философия объединяются более широким культурологическим единством, которое можно назвать «эпохой», «ситуацией» или еще как-то. Именно сравнения с предыдущей эпохой, эпохой модернизма, не выдерживала, по мнению Л. Гинзбург, современная литература. Что чистая правда, если говорить о той литературе, которую имела перед глазами и имела в виду Гинзбург, — о советской официальной, подцензурной литературе. В советском мире о новой системе взглядов задуматься было невозможно по определению — какая еще система, если уже есть единственно верное учение? Попытки всерьез задуматься грозили выпадением из этого, как тогда казалось, единственного наличествующего мира, что оборачивалось настоящей онтологической катастрофой. Чувство самосохранения заставляло как-то обустраиваться в наличествующем мире — правда, ценой отказа от реальной новизны, что заведомо обрекало литературу, поэзию на художественную вторичность.

Разумеется, это оправдывалось верностью (мнимой) традициям — 1920-х годов, Маяковского и — в более рафинированном, книжно-интеллигентском варианте — классики XIX века, Пушкина. Вопрос сущностной новизны снимался с повестки дня верностью (на сей раз подлинной) еще и той давней российской традиции, в соответствии с которой литература рассматривается не сама по себе, а как некий социальный инструмент, служащий решению определенных гражданских задач и общему смягчению нравов. Эта традиция и сегодня превосходно себя чувствует, совершенно игнорируя тот факт, что социально-инструментальный эффект текущей литературы, действительно сильный в советские времена, давно уже близок к абсолютному нулю.

Читать текст полностью

 

 

 

 

 

КомментарииВсего:8

  • www_stikh_com· 2010-02-26 18:48:50
    бла бла бла к чему все это?
  • neudoktor· 2010-02-26 19:15:43
    Безмерно радует употребление слова "наличествует", пусть и дважды подряд, респектую.
    А вот со статьей действительно не понятно, о чем, пардон, базар. Новые генерации создают новые направления, старые отмирают за ненадобностью.
  • Grjomka· 2010-02-26 20:58:25
    Бред какой-то, и сейчас есть людей, пишущих достойные произведения
Читать все комментарии ›
Все новости ›