«Серная кислота» Амели Нотомб

Новый роман инфернальной бельгийки - «легкое чтение» про концлагерь-шоу

Амели Нотомб прославилась тем, что умудряется прилюдно проходить курс психоанализа за счет благодарной аудитории. В отличие от своего вечного антипода, Анны Гавальда, Нотомб не пичкает читателя легко усваиваемыми дамскими романами в культурном сиропе: залог популярности инфернальной бельгийки с буйным воображением – ее душевные травмы, подаваемые с неизменным мастерством, в упаковке увлекательной и лаконичной интриги.

Тем не менее свести все творчество писательницы к общему знаменателю и выставить оценку непросто – по простой причине: в сорок один год она – автор более пятидесяти романов. «Серная кислота» и «Дневник ласточки», выходящие под одной обложкой – две вещи, из которых вторая играет роль балласта – зато первую стоит прочесть. По объему оба произведения – нечто среднее между романом и повестью: очень неудобно для издателя. Да и для рецензента, который вынужден оправдываться за свое исключительное внимание к «Серной кислоте».

В «Серной кислоте» речь идет о самом рейтинговом шоу в истории телевидения – миниатюрном, но настоящем лагере уничтожения, чей двигательный механизм – «телегеничность страдания». В одно прекрасное утро Организаторы устраивают облаву на улицах Парижа и в вагонах для скота отправляют случайных прохожих на съемочную площадку – далее по сценарию. «Газеты подняли шум. Журналисты изрыгали пламя, властители умов метали громы и молнии. А публика после первой же передачи вошла во вкус. Реалити-шоу под неброским названием “Концентрация” оказалось на первом месте по рейтингу. Никогда еще не бывало на экране прямого репортажа из ада».

Читать текст полностью Сюжет лишь на первый взгляд кажется мрачной антиутопией: на самом деле он не то чтобы нов и, к сожалению, совсем не из области фантастики. Это вариация на тему печально знаменитого «Стэнфордского тюремного эксперимента», который был проведен в 1971 году американским психологом Филиппом Зимбардо. Тогда условную «тюрьму» на две недели заселили добровольцами, случайным образом поделенными на «охранников» и «заключенных»: происходящее постоянно снимали на камеру. Зимбардо планировал исследовать реакцию человека на ограничение свободы и тюремные условия, а также влияние навязанной социальной роли на поведение. Успех превзошел все ожидания. Затею даже пришлось свернуть раньше времени: уже через шесть дней эксперимент вышел из-под контроля, подопытные озверели, в условной тюрьме процвели безусловные пытки.

Видеокамеры, бывшие для Зимбардо лишь рабочим инструментом наблюдения, в романе Нотомб занимают центральное место: «Настал момент, когда им показалось мало, что люди вокруг страдают, и понадобилось зрелище этих страданий». Сама писательница, однако, не следует за организаторами шоу и зрелищами не увлекается; «Серная кислота» – не очередная сладострастная спекуляция на Холокосте.

Есть ряд общих мест, которых не избежать, принимаясь писать о лагере уничтожения, пусть даже «игрушечном» (ведь в этом и состоят правила «игры»): обезличивающий тюремный номер и цена человеческой индивидуальности, кризис веры (если такое возможно – значит, Бога нет), и априори невыводимая теоретически шкала: чем ты готов поступиться ради спасения жизни? А ради куска хлеба?

По всем этим темам Нотомб пробегается афористично, по верхам: ни одна из них не могла бы получить сколько-нибудь полного развития на романном пространстве в чуть более ста страниц, да автор на это и не претендует. Отвлекшись на сей раз от индивидуального психоанализа ради психологии масс, Нотомб написала изящный социальный памфлет в художественной форме, а этот жанр требует одной темы и довольствуется одной, но удачной метафорой. Этой темой стала разъедающая нас всех «Серная кислота» – коллективная вина, а метафорой прямого попадания – телевизионный пульт. Реалити-шоу «Концентрация» существует постольку, поскольку есть спрос, главные преступники – зрители, сначала создающие шоу стопроцентный рейтинг, а затем и прямо определяющие нажатием кнопки кандидата на выбывание.

«Призыв к молчанию получил оглушительный резонанс. “Замолчим!” – кричали обложки журналов. Ежедневная газета с огромным тиражом заполнила первую полосу единственным словом: “Молчание!” Радиоканалы сообщали всему свету, что больше не скажут ничего, ну просто совсем ничего на эту тему.
Рейтинг взлетел до небес».

«Остроумие» – слово, в данном случае не совсем уместное. Назовем это способностью в неожиданных и метких обобщениях зайти немного дальше, чем прочие. Несмотря на серьезность поднятой проблемы, «Серная кислота» – то, что называется «легкое чтение», и не прикидывается ничем другим: ее законное место на полке – рядом с «Американским героем» Ларри Бейнхарда и «Сагой» Тонино Бенаквисты.