«Да и в Белом доме, наверное, от моего присутствия пользы мало, но все-таки – пошутить там, поговорить»

Станислав Говорухин в цитатах

Имена:  Станислав Говорухин

Избирательный штаб кандидата Путина возглавил режиссер Станислав Говорухин, известный по фильмам «Место встречи изменить нельзя», «Россия, которую мы потеряли» и «Благословите женщину». На фоне прокатного успеха фильма «Высоцкий», в котором неизвестный актер воссоздает на экране скорее Глеба Жеглова, чем заглавного персонажа, подобное решение представляется предельно рациональным — как минимум, с точки зрения расходования рекламных бюджетов.

Говорухин дебютировал в кино с картиной «Вертикаль» (что дает сейчас повод для многочисленных шуток в интернете), в начале перестройки оплакивал монархическую Россию, а в конце девяностых снял неоднозначно принятого «Ворошиловского стрелка» — про то, как ветеран войны, отчаявшись найти справедливость, мстит насильникам своей внучки.

Среди последних достижений Говорухина — открытие артистки Светланы Ходченковой, недавно замечательно сыгравшей в картине Томаса Альфредсона «Шпион, выйди вон» русскую разведчицу, а также скандально известное выступление в Госдуме по итогам «Кинотавра» 2009 года. Тогда режиссер обвинил своих молодых коллег по цеху в непрофессионализме и сознательном очернении российской действительности на потребу Западу (больше всего досталось картинам «Короткое замыкание» и «Бубен, барабан»).

Сегодня, в день возложения новых полномочий, после нескольких комментариев российским новостным агентствам Станислав Говорухин отключил телефон — но среди того, что он наговорил за последние двадцать лет, можно найти много интересных цитат.


«Ну, в общем, я не раздумывал, куда идти и зачем. Я, конечно, был там, в Белом доме. Ночь с 20-го я на улице ночевал. Проболтался и промок как зараза. Потом выпил, потом заснул. Все три ночи я был там. <…> Ну, могу сказать честно, мне было интересно просто до безумия. <…> Я, если уж так, откровенно говоря, ну не верил, что они отважатся на штурм. Поэтому никакой смелости с моей стороны не было. Я абсолютно не верил, что они отважатся. То, что армия, КГБ и МВД разложились, я уже понимал. <…> Да и в Белом доме, наверное, от моего присутствия, понятно, пользы мало, но все-таки — пошутить там, поговорить. <…> Был уверен, что это кончится хорошо. Но эта уверенность у меня появилась где-то только в середине дня 19-го числа. Потому что я сел в машину, поехал туда-сюда. Посмотрел. Понял, что должно быть. Если эта хунта отважится на кровь и аресты немедленные… А они уже не отважились! Или не сумели, что тоже возможно» (Интервью Евгению Додолеву, 1991).

«У нас на глазах другой человек — Абрамович — разворовывает Россию, переводит капитал за границу, купил “Челси”. Абрамович знает: ему жить там, а не в этой стране. Все, кто нарушил законы, увел деньги из бюджета, приватизировал незаконно целые отрасли народного хозяйства, должны отбывать наказание. Закон — для всех. Но строги почему-то только к Ходорковскому. Что за чушь?!» (Интервью газете «Аргументы и факты», 2004).

«…я сказал своим коллегам-депутатам, что наши фильмы гораздо вреднее западных. В голливудском кинематографе — годами отработанная система дозволенного, и есть принципы, через которые общество не позволит переступить. Потому и нашему зрителю эти фильмы не могут нанести морального ущерба. В отличие от нового русского кино, где абсолютное, на мой взгляд, отсутствие гражданского сознания и ответственности» (Интервью газете «Известия», 2007).

«Та же пакость, еще более вонючая, этот артхаус. Я уже не могу видеть эту живопись современную, эти селедки бесконечные, вытянутые уродливые дебильные лица... А они же ничего иного на Западе уже не понимают. Если мы заговорили о живописи — вы думаете, у нас существует школа пейзажа? У нас кто-нибудь может написать пейзаж так, как писали Коровин, Серов, Куинджи, Репин, Шишкин, Федор Васильев? Никто! И все сразу — в артхаус» (Интервью Ксении Прилепской, OPENSPACE.RU, декабрь 2009).

«Наши правоохранительные органы развалились, так же как развалилась система образования, промышленность, армия и много чего еще. У нас нет независимого суда — вердикты зачастую выносятся по звонку сверху или попросту покупаются. И откуда при всем этом у нас возьмется нормальная милиция?! Россия сегодня превратилась в страну воров. Быть честным смертельно опасно. Если ты занимаешь пост, допустим, начальника госимущества и остаешься при этом честным человеком, тебя быстро расстреляют на улице» (Интервью газете «Аргументы и факты», 2009).

«Пятерым молодым режиссерам поручили снять пять фильмов о любви, пять новелл. Все герои этих новелл ущербные люди или откровенные дебилы. Первый, если кто видел, это фильм "Открытие", до этого "Человек-креветка"» (На заседании в Госдуме в июне 2009 года, об альманахе «Короткое замыкание»).

«Андрей Лошак: А почему Вы не пойдете на следующие выборы?
Станислав Говорухин: Ну, во-первых, уже пора не отвлекаться от основного дела, надо писать книги, рисовать, сочинять сценарии, снимать фильмы, пока есть здоровье. И повторяю, что теперь там один в поле не воин, так что от того, буду я там или нет, ничего не изменится в кинематографе» (Журнал Esquire, апрель 2010).

«Прекрасно отдаю себе отчет в том, что уже и мозги не те, и смелость не та, но при этом уверен: все равно я еще могу оставаться на коне» (Интервью порталу «7 дней», 2010).

«…Сегодня весь прокат находится в руках американцев. Они и диктуют репертуар. <…> Сегодня очень хорошие, замечательные российские фильмы, а я их смотрю довольно много, даже не доходят до экрана. А если доходят, то весьма формально — в двух-трех кинотеатрах на всю огромную Россию. Я имею в виду такие фильмы, как “Воробей”, “Петя по дороге в Царствие небесное”, “Поп”, “Чудо”, “Два дня”, “Простые вещи”, “Елена”, “Волчок”... Я все время захожу в магазин с дисками, спрашиваю: “Что-нибудь наше, российское есть?” Нет. Или какие-нибудь “Выкрутасы”, “Елки”, “Гитлер капут!” и прочая гадость» (Интервью газете «МК-бульвар», 2011).

«— Вы же сами уже сколько лет находитесь в политике.
— Есть же определенная игра — там, за Кремлевской стеной. Мы в ней не участвуем» (Интервью газете «МК-бульвар», 2011).

«Надо подумать. Я ничего не знаю. Я должен сообразить, какая от меня польза и есть ли от меня польза» (Интервью Русской службе новостей, 8 декабря 2011).