«Хочу сделать музыкальный мультфильм в стиле жесткое порно»

А также мультфильм по Лимонову, русская «Корпорация монстров», «Крошка Цахес» и другие мечты русских мультипликаторов в ожидании бюджетов

Имена:  Алексей Демин · Алексей Туркус · Алина Татарская · Андрей Бахурин · Андрей Соколов · Елизавета Скворцова · Максим Цыплаков · Мария Муат · Мария Якушина · Михаил Алдашин · Наталья Березовая · Олег Куваев · Олег Ужинов · Рим Шарафутдинов · Сергей Меринов

 

МАРИЯ ТЕРЕЩЕНКО рассказывает о том, как финансировалась российская анимация прежде и теперь, и спрашивает у режиссеров и художников, какие мультфильмы они хотели бы снять, если бы у них были для этого все возможности.


Русская анимация живет по собственному календарю — стык сезонов выпадает на февраль — март. В это время ежегодно проходит отчетный фестиваль в Суздале. Тогда же Министерство культуры РФ обычно начинает конкурс анимационных проектов, претендующих на получение госфинансирования. В этом году прием работ начался 9 марта и закончился 8 апреля.

История постсоветской господдержки кино полна мифов и легенд, интриг, неожиданных поворотов и разного рода абсурдных обстоятельств. Самым интересным ее моментом стало введение принципа торгов, который практиковался последние несколько лет. На сайте zakupki.gov.ru вывешивался список «лотов», и деньги на кино выдавались ровно по тому же принципу, что и на ремонт дорог. В описании лота расшифровывалось, какой именно мультфильм хочет видеть государство, и указывалась цена вопроса. Например: «авторский фильм по живописи современного российского художника» (1,7 млн), «приключенческий фильм о духовных ценностях» (5,98 млн), «иносказательное повествование о проблемах детской дружбы» (3,2 млн), «сериал для детей о победе добра над злом» (7,5 млн), «истории из жизни русской деревни» (2,99 млн), «фильм о духовно-нравственном воспитании подрастающего поколения» (3,2 млн), «притчи северных народностей» (2,5 млн), «романтическая история по мотивам известной сказки» (1,25 млн), «авторский фильм по мотивам незаслуженно забытого автора» (1,38 млн), «музыкальный сериал на олимпийскую тему» (2,27 млн) и пр.

Воображение так и рисует безумного креативщика из министерских кабинетов, который зачем-то придумывает для аниматоров такие головоломки, предлагая им ни с того ни с сего снять «фантазию на тему Пиросмани», «авторскую семейную историю» или «современную интерпретацию старой французской сказки».

«Авторской семейной историей» стал фильм Ирины Литманович «Домашний романс»


На самом же деле за многими чудесными формулировками стояли реальные планы и намерения конкретных студий. Если в 2009 году возникал лот с названием «Авторское видение стихийного бедствия», то продвинутый пользователь сразу понимал, что скоро появится новый фильм Ивана Максимова из цикла «Содружество с капризной природой», а именно — «Приливы туда-сюда». А если требовалось что-то «из истории классической музыки для детей», — значит, студия «М.И.Р.» продолжала свой сериал «Сказки старого пианино».

Отрывок из фильма «Шуман»


В лучшие годы список мог насчитывать до семидесяти пунктов (это не считая полнометражного кино), а общий бюджет дотаций на короткометражную анимацию составлял без малого 300 млн рублей (в минувшем году, принесшем сокращение бюджета, общий объем заказов составил около 220 млн руб.).

На один лот подавалось от одной до четырех заявок (в 2010 году на 44 объявленных Минкультом лота было подано 68 заявок, в 2009-м соотношение было приблизительно 70/90). Запечатанные конверты после определенной даты вскрывались под протокол и рассматривались с точки зрения их формального соответствия. Часть отсеивалась именно на этой стадии — из-за того что в заявке, например, не прошиты страницы, отсутствует один из необходимых документов или неправильно указан срок исполнения контракта — вместо положенных 12—18 месяцев исполнитель собирался сделать свой мультфильм за пять. Иногда ошибки в оформлении приводили к тому, что тот или иной лот вообще, оказывается, не востребован и деньги оставались у государства (в прошлом году так случилось с тремя лотами). Но чаще формальные недостатки выбивали одного из участников, оставляя контракт второму соискателю. На этом конкурс по лоту считался завершенным, и художественная сторона проекта вообще не рассматривалась (так, в прошлом году судьба 37 из 44 лотов решалась без экспертной оценки художественного качества проектов).

До изучения сценария и эскизов дело доходило редко. В этих случаях эксперты (чиновники, кинокритики, продюсеры и режиссеры) по двадцатибалльной шкале оценивали социальную значимость проекта, его творческую выразительность, художественную целостность, содержательное своеобразие, увлекательность и актуальность.

Довольно любопытно сравнивать результаты голосований и последовавший за ними кинематографический результат (жаль только, что поле для сравнения слишком мало). Так, в 2009 году студия «Центр национального фильма» выиграла право делать мини-сериал для детей. Они соревновались за эту возможность еще с одной студией и при экспертном голосовании заработали 80,57 балла (из возможных 100). В конце 2010 года зритель получил готовый мини-сериал под названием «Снова двое», который был показан на минувшем Суздальском фестивале и уже выложен в интернете.

Сериал «Снова двое»


И это еще не самый плохой вариант. Про некоторые лоты вообще сложно понять, на чем же в итоге сердце успокоилось, поскольку фильмы так и не были представлены на суд общественности. А сама государственная система, такая прозрачная в деле распределения денег, становилась совершенно непроницаемой, когда дело доходило до результатов выполнения заказанных работ.

Разумеется, лотовая система, будто списанная с какого-нибудь произведения Кафки, вызывала у всех причастных (даже у самих чиновников) весьма негативное отношение. И, к всеобщей радости, в этом году была отменена.

Теперь конкурс будет проходить по другим правилам. Вместо лотов Минкульт объявил «приоритетные темы». Для анимации они сформулированы так: темы фильмов для детей (в том числе сказки); темы фильмов культурно-образовательного содержания; темы фильмов о межнациональных отношениях и проблемах толерантности в обществе; темы фильмов, являющиеся экранизацией отечественной и зарубежной литературной классики; темы фильмов, являющиеся экранизацией современной литературы.

Как работает новый принцип, станет понятно через пару месяцев, когда в сети появятся итоги конкурса. Но сложно представить, что произойдет принципиальный сдвиг. Маразматичность системы лотов заключалась не только в порядке проведения конкурса, но и в том, что государство рассматривало анимационное кино с точки зрения его функциональности, предпочитая экранизации оригинальным сценариям, делая акцент на воспитательно-развивающем значении и совершенно игнорируя собственно художественное качество кино. Как в формулировках тех заказов, так и в нынешних приоритетах нигде не сказано, что фильмы должны быть хорошими, красивыми, талантливыми, интересными, хоть в чем-то оригинальными. И в этом есть главное коварство нашего государства, которое, как это часто случается, поддерживает не искусство, а свой образ в нем. Создавая таким образом питательный бульон для произрастания большого количества никому не нужных мультфильмов. И пока государственная продукция в большом своем проценте поучает и воспитывает несуществующих детей, реальные дети все больше смотрят зарубежные мультики, ориентированные в первую очередь на то, чтобы привлечь зрителя, а уж потом — чтобы его чему-то учить.