Олег Кохан: «Если Кира Георгиевна захочет – она все равно снимет свой фильм»

Продюсер Киры Муратовой об особенностях украинского кинопроизводства

Имена:  Кира Муратова · Кирилл Михановский · Олег Кохан · Сергей Лозница · Ширин Нешат

На этой неделе в прокат выходит «Мелодия для шарманки» — святочный макабр Киры Муратовой, впервые показанный почти год назад в конкурсе ММКФ и только что получивший «Нику» как лучший фильм стран СНГ и Балтии.

В понедельник в кинотеатрах «Художественный» и «Пионер» стартует ретроспективная программа «Вечно неизвестная Кира Муратова», в которой будут показаны картины: «Настройщик» (2004), «Чеховские мотивы» (2002), «Долгие проводы» (1971), «Короткие встречи» (1967), «Перемена участи» (1987), «Наш честный хлеб» (1964), «Астенический синдром» (1989), «Среди серых камней» (1983), «Два в одном» (2007), «Познавая белый свет» (1980), короткометражные фильмы «У крутого яра» (1961) и «Письмо в Америку» (1999) и документальный фильм «Кира» (2003).

Незадолго до ретроспективы и премьеры новой картины Муратовой на вопросы OPENSPACE.RU ответил продюсер «Два в одном» и «Мелодии для шарманки» Олег Кохан, который рассказал о том, что такое быть кинематографистом на Украине.


— Вы когда-то говорили, что хотите создать новое украинское кино. Насколько вы сейчас приблизились к этой цели?

— Мы ее уже реализуем. Правда, по ходу проявилась одна особенность. Обычно вектор развития направлен из центра к внешним границам, нам же приходится из окружающего развитого киномира заходить в свои во многом несовершенные пенаты. С такими параметрами рынка кинопоказа, как у нас, и без государственных дотаций выращивать проект сугубо на местном грунте — большой риск (новый президент Украины уже принял решение о поддержке национального кинематографа. — OS). Поэтому и дебют в полнометражном игровом кино Сергея Лозницы, и второй фильм Кирилла Михановского, производство которых мы осуществляем в копродукции, — это и есть начало того нового украинского кино. Которое — в этом у нас тоже нет сомнений — должно быть сразу интегрировано в европейский и мировой контекст.

Кстати, если говорить обо всех фильмах, в которых принимает участие SOTA Cinema Group, то я бы сказал, что наша творческая прописка сегодня уже как минимум европейская. Безусловно, «для чистоты эксперимента» свои, местные саженцы мы тоже собираемся взрастить, однако, к сожалению, сегодня это не так легко сделать. Национальный творческий потенциал пока не проявлен. За семнадцать лет государство удосужилось профинансировать лишь три дебюта — и при этом выпустило из стен Киевского национального университета театра, кино и телевидения имени Карпенко-Карого больше семидесяти молодых режиссеров. В такой ситуации достаточно трудно определить, какие темы близки этим режиссерам, владеют ли они современным визуальным почерком, какого масштаба проект им можно доверить. Впрочем, и здесь мы уже приближаемся к решению, которое, я уверен, позволит нам осуществить заметный прорыв.

— Система производства кино на Украине отличается от российской?

— Если мы подразумеваем весь механизм: от возможностей финансирования до возможностей кинопоказа, то тут отличия существенные. Как я уже сказал, в Украине государство держит кино и всю культуру на голодном пайке. Даже если и выделяются крохи из бюджета, то они предоставляются продюсеру в качестве госзаказа, со всем вытекающим несовершенством прав собственности на готовый фильм. И сколько мы ни убеждаем власти, что это рудимент планово-административной экономики, что во всех европейских странах и в России кино поддерживают дотациями, не претендуя на права собственности (даже если это возвратные схемы), — нам этот волюнтаристский подход изменить пока не удается. С частными инвестициями тоже не все складывается так, как хотелось бы. Ключевую роль здесь играет потенциал рынка, а он в зачаточном состоянии — всего 275 кинозалов. Надо учесть и перерождение самой аудитории, которая практически полностью выросла на голливудском кино. Телевидение также не обладает ресурсами, достаточными для покрытия приемлемой доли в финансировании производства фильма. Тем более что политика «на понижение» отформатировала аудиторию таким образом, что теперь более-менее интеллектуальное кино находится в отдаленной резервации ночного эфира, и это занижает его экономический потенциал. Да и сам по себе отечественный телевизионный рынок очень не развит — и жанрово, и по объемам. Поэтому отличия между нами, естественно, есть.

Читать текст полностью Впрочем, позитивный сдвиг в политике украинской власти по отношению к культурным индустриям произошел — буквально в последние полгода. Во-первых, вступила в силу европейская конвенция о совместном кинопроизводстве, которая теперь позволяет нам быть легитимными партнерами. Во-вторых, принят закон, которым предоставляется широкий спектр налоговых льгот. Правда, последние вступят в силу только с 1 января 2011 года и если этому ничто не помешает (например, их временно не заморозят в законе о бюджете, как однажды уже было).

— Как вы оцениваете украинские кинокадры, подготовку специалистов?

— Знаете, самые главные кинокадры, творческий цех, за многие годы идеологической и экономической стагнации вымывались — кто в Россию, кто в дальнее зарубежье. И Алексей Петренко, и Людмила Гурченко, и Сергей Гармаш, и Марина Могилевская, и Сергей Маковецкий, и Алексей Горбунов, и многие-многие другие. Из пятерки лучших российских сценаристов — трое выходцы из Украины. Сколько наш Богдан Ступка получил призов за участие в российских фильмах? Так что своим потенциалом мы щедро делимся. Года три назад начали выпускать своих сценаристов, и если их не уведут к себе телевизионные продакшены, то ими тоже поделимся. Вот с режиссерами только не сможем так активно: у вас и так большая конкуренция, да и сильнее у вас молодые, тем более теперь, когда произошло такое финансовое вливание в инфраструктуру и оборудование ВГИКа.

— Как на Украине оценивают вашу деятельность?

— Я не знаю, какой линейкой можно измерить общественную поддержку. Где этот термометр? Если речь идет о СМИ, то журналисты с удовольствием пишут о наших фильмах и ходят на премьеры. Это мы чувствуем чуть ли не ежедневно. А простого обывателя, к сожалению, в основном интересуют сериалы, шоу, политика и кто поедет от Украины на «Евровидение». Акции протеста мы тоже пока не устраиваем, так что оценить общественную поддержку сложно. Вот, например, когда Дмитрий Астрахан в Белоруссии объявил, что для масштабной массовой съемки нужны люди, бесплатно — пришли тысячи две-три. Это действительно можно назвать народной поддержкой. Мы же, напротив, теперь сами являемся инициаторами или участниками социальных общественных движений — премьера и прокат фильма Киры Муратовой «Мелодия для шарманки» осуществлялись в рамках благотворительной программы, деньги от которой были перечислены беспризорным детям.

©  SOTA Cinema Group

Олег Кохан

— Как люди на Украине относятся к тому, что Кира Муратова снимает фильмы на русском языке?

— Несмотря на то что Кира Муратова снимала и снимает фильмы на русском языке, называя себя «русскоязычным режиссером, живущим в Украине», мы, выполняя требования законодательства, дублируем их на украинский. Поэтому с фильмами и Муратовой, и Балаяна отечественные зрители знакомятся в виде, который не вызывает нареканий у национально продвинутой аудитории.

— Если бы вы не стали продюсировать фильмы Муратовой, на Украине для нее нашелся бы другой продюсер?

— Нашелся бы. Наше Госкино практически всегда поддерживало Муратову, а это львиная доля производственного бюджета. И дополнительные источники нашлись бы. Если Кира Георгиевна захочет — она все равно снимет свой фильм. Другой вопрос, кто и насколько качественно реализует стратегию продвижения картины, обеспечит выпуск в прокат, — здесь могут быть проблемы.

— Вы имели отношение к производству фильма Ширин Нешат «Женщины без мужчин». Сейчас есть целая плеяда современных художников, которые идут в игровое кино, Нешат одна из них. Что вы думаете о стирании граней между разными формами медиаискусства, о перетекании арта в кинематограф?

— Думаю, что это перетекание идет в обе стороны. Встречное движение тоже есть — Питер Гринуэй, например, который стремительно ушел от кино к визуальному многоэкранному арту, создавая смешанные виртуальные композиции из видеоизображения, текстов и световых эффектов. Просто это естественный процесс поисков нового — как в содержании, смыслах, так и в форме их выражения. В первом случае авторы стараются уходить от примитивных драматических коллизий, линейной повествовательности, в глубокую психологическую достоверность или адреналиновую энергетику боевиков и саспенса. Во втором мы переходим от двумерного стандартного изображения к трехмерному пространству или его иллюзии, в прорывы осязательных, тактильных и других новаций восприятия. Такие эксперименты, безусловно, нужны. Происходит взаимообогащение, эксперименты подпитывают язык кино. Но при этом мы не должны его разрушить. То есть если это будут только эксперименты, мы рискуем в итоге утратить базовую основу — кино как понятное для самой широкой массы высказывание. Мы не приветствуем деструкцию ради деструкции. Все должно быть в меру, любые новшества должны обогащать и встраиваться в традицию.

— Международные фестивали часто мыслят «территориями». «Женщины без мужчин» — еще и иранское политическое кино. Каково в этой «территориальной» палитре место украинского и российского кино?

— Как и для любой неанглоязычной национальной кинематографии, это место в фестивальном авторском сегменте, только здесь мы и можем конкурировать с другими странами. Мы тоже можем стать модным трендом, точно так же, как румыны или турки. Чтобы добиться такого признания, надо либо показать свою культурную самобытность, либо представить оригинальное во всех смыслах яркое авторское высказывание. А чтобы достичь успеха в глобальном коммерческом кино, нужно, во-первых, снимать кино на английском языке, а во-вторых, задействовать структуры с международным маркетингом.

Иными словами, именно эти ингредиенты обеспечили максимальные сборы фильму Тимура Бекмамбетова «Особо опасен», хотя, на мой взгляд, «Дозоры» были лучше. Ни одна локальная кинематография не может ничего противопоставить тяжелой артиллерии в виде голливудских звезд, спецэффектов и многомиллионных рекламных бюджетов. У себя дома, да, первенство в бокс-офисе можно отобрать, но это совершенно не означает, что этот фильм будет столь же популярен в другой стране и во всем мире. Где еще может собрать кассу «Самый лучший фильм», кроме своей территории и СНГ? Так что или ограниченный прокат ― или стратегия глобализации для осуществляемого проекта.

— Как вы выбираете режиссеров, с которыми работаете? Или это они выбирают вас?

{-tsr-}— Каждый из нас ежедневно осуществляет много различных выборов. И каждый такой выбор, словно ствол дерева, можно рассматривать как продолжение целого сплетения отдельных корней-факторов. Работа с настоящим мастером — это один вид взаимодействия. Открытие нового имени также трудно с чем-то сравнивать. Главное достоинство именно в разнообразии и спонтанности. Это как в танце: партнерша может быть опытной, и это одни впечатления, а может быть дебютанткой — и тогда это совсем другой регистр чувств. Нет задачи выбрать одно или другое — это было бы так же неправильно, как ставить перед ребенком вопрос, кто лучше — папа или мама. С молодыми кинематографистами, безусловно, труднее, и риски больше. Но и результаты, если вы добиваетесь успеха, более значимы. Работа с мастерами тоже испытание, здесь большая ответственность за уровень собственного профессионализма.