— У меня к вам первый официальный вопрос. Давайте вы немножко расскажете, как вы пришли к продюсерству. Потому что вы тут самый звездный продюсер на самом деле. Вы привезли на «Кинотавр» три фильма, и совершенно очевидно: это фавориты конкурсной программы. Понятно, что они увезут с собой призы, что вы придумали некую новую волну в русском кино, что там говорить. Расскажите, пожалуйста, как вы дошли до жизни такой?

— Честно говоря, наверное, рано пока давать авансы, жизнь — она настолько коварна и жестока... мы предполагаем, а Бог располагает, даже не жюри, а Бог располагает. Про «звездность» это тоже не про меня и, я надеюсь, не про моих соратников... Даже, казалось бы, у нас сыграла Аня Михалкова (Борисевич имеет в виду «Сумасшедшую помощь» Хлебникова), в общем-то достаточно известный человек. И она мне очень близка тем, что это человек абсолютно не звездный, хотя и как человек, и как актриса даст фору, я думаю, большинству звезд «Кинотавра». А как пришел... Просто я с детства любил кино, смотрел все подряд, не гнушался даже смотреть индийское кино…

— Оно прекрасно.

— Да, все, что только можно было увидеть в кинотеатрах. Помню, еще в бытность нашу школьную были абонементы на просмотр. Мои одноклассники брали один абонемент и через день бывали в кинотеатре, а я брал сразу два. Учителя очень жаловались, даже родителей в школу вызывали, говорили: у вас ребенок бездельник, почему он каждый день ходит в кино? Ну, благо, у меня родители были спокойные... Я смотрел, смотрел, в какой-то момент подумал: хорошо бы делать кино. Причем без какой-то определенной цели, поскольку в те далекие восьмидесятые слова «продюсер» никто еще не знал. Мне мама сказала, что, наверное, тебе надо быть директором картин: режиссером ты все равно не потянешь, сценаристом тоже, а вот организовывать умеешь.

А дальше я попал в 91-м работать на Московский кинофестиваль, для начала меня взяли грузчиком. И вот там я посмотрел и Оливера Стоуна, и Гильермо дель Торо — его еще тогда никто не знал. А чуть раньше, на показах в Доме кино, я случайно попал на фильм и ничего в нем не понял, но это было такое впечатление… Это было «Сердце ангела». Я тут вчера сына водил на «Волчок», и он тоже ничего не понял. Но ему было интересно смотреть до конца, и он говорит, что это хорошее кино.

— А почему бы вам не сделать что-то вроде индийского кино, вот вы несколько раз его упоминали — это же действительно прекрасные фильмы. Какой был ваш любимый индийский фильм?

— «Танцуй, танцуй», «Танцор диско» и так далее... В детстве мы их смотрели не по одному разу.

— А сейчас, знаете, канал «Индия» есть на кабельном телевидении, там всё это показывают. И клипы — великолепные просто...

— Я пытался смотреть по одному из каналов индийское кино, там была линейка всех этих популярных фильмов. Нет, к сожалению, это уже не смотрится.

— А я недавно смотрела потрясающую индийскую версию «Белых ночей» Достоевского, фантастическую. Они выстроили декорации — нечто похожее на Париж, и они там тоже время от времени поют и танцуют.

— Наверное, в индийском кино всегда было что-то особенное, что-то совпадающее с голливудским идеалом. Не зря сейчас все «Оскары» взял «Миллионер из трущоб». Там ведь очень осознанно была взята американская мечта — в оболочке индийского кино; они только что не поют и не танцуют. Вот это совпадение и попадание в актеров дало феноменальный результат. Кто бы мог поверить?!

— Ну а как фильм-то? По-моему, не очень, согласитесь.

— Я все равно его отсмотрел и, как и большинство, считаю его достойной картиной. Это кино, которое выполняет четко поставленную задачу, которую ставит продюсер и режиссер. Часто же кино снимают, а потом думают, куда бы его пристроить. Ну не получилась коммерция, ну давайте сделаем подлиннее планы, тогда будет у нас авторское кино. Или давайте что-нибудь выкинем посередине, чтобы было непонятно, и будет у нас практически фестивальное кино. А в случае с «Миллионером из трущоб» что хотели, то получили.

Конечно, какие-то изменения на пути от сценария к фильму необходимы… Даже на своем опыте я знаю, что Боря Хлебников в процессе монтажа выстраивает картину. И «Последний день» Попогребского — это чисто монтажное кино. То есть вы не поймите неправильно: мол, они наснимали непонятно чего, а потом там лепят и думают: получится или не получится.