«Дневники мертвецов» Ромеро

Неживой журнал классика фильмов ужасов

Всегда навалом прощелыг с патентом на всяческие мертвым припарки. С этим заурядным сбродом реаниматоров у Джорджа А. Ромеро нет ничего общего. Во-первых, в покойнике он уважает его неживую природу и завсегда отстаивает право мумий на медленную ходьбу, отлично понимая, как это красиво. Про живеньких кадавров — не к нему.

Во-вторых, старый добрый труп в фильмах Ромеро — питательная добавка к той или иной актуальной проблематике. Покойники Ромеро выявляют степень разложения живых, а это самая настоящая партизанщина. Контркультура шестидесятых затеяла деконструкцию личности автора, которая завершилась в конце семидесятых окончательной его, автора, смертью. Джорджу Ромеро удалось объединить освободительные практики интеллектуалов и поэзию для широкой публики из драйв-иннов: все, что для этого понадобилось, — шеренга трупов. Так что нетленную фильмографию этого веселого худого старика справедливее всего описывать в поэтике революционного гимна.

Повстанческая армия мертвых впервые стянула свои нерегулярные кости где-то под Питтсбургом в 1968 году и выдвинулась под камуфляжным флагом жанра ужасов. Это была «Ночь живых мертвецов» — первый фильм Ромеро. Немногим позже на другой стороне земного шара, в городе Ленинграде, обнаружатся неприкаянно разлагающиеся партизаны некрореалиста Юфита. С коллегами-антиподами они, впрочем, так никогда и не встретятся.

Шествие беспечных едоков в новом фильме Ромеро уже захватило всю планету. Его герой — студентик киношколы — снимает дешевый фильм ужасов. Но не понарошку восставшие мертвецы превращают фильм в реальность, а съемочный процесс — в летопись конца света. Понимая, что его лента станет «последним фильмом на земле», студент готов предложить зомби на закуску не только своих близких, но и себя самого.

В «Земле мертвецов» 2005 года рука жмурика-повстанца поднимала с земли автомат, как некогда обезьянья лапа хватала палку и камень. Сегодня в ладонь удобно ложатся цифровая камера и сотовый телефон. Гниет эта ладонь или просто чешется, уже не столь важно. Потому что для Ромеро разницы между живыми и мертвыми словно и не существует. Смотреть на мир сквозь объектив видеокамеры и верить, что «то, что не снято, того и не было», а именно этим заняты герои «Дневников мертвецов», — для Ромеро все равно что не жить. А стало быть, какая разница, кто именно ведет видеоблог конца света — студент киношколы, выплачивающий сто тысяч долларов за семестр обучения, или гремячий скелетушка с сотовым-раскладушкой?

Сегодня Ромеро откровенно предпочитает динамичному сюжету сатиру. Не думая о зрителе, он заводит нудную заочную полемику о допустимой резвости мумий с Заком Снайдером, бодро перекроившим классический «Рассвет мертвецов». Потом устраивает издевательскую радиотрансляцию новостей о восставших трупах, где за дикторов читают приятели Ромеро — от Квентина Тарантино до Гильермо дель Торо. Причем дель Торо доверено произносить текст про беспорядки, учиненные «нелегальными иммигрантами, ошибочно принятыми за мертвецов». За шутками хорошо ощущается свирепость, которая, похоже, накрыла сегодня всех стариков с кинокамерой — от Вуди Аллена до Джорджа Ромеро, стариков, смертельно уставших от беспредельной тупости мира, который подленько прозябает — ни холоден, ни горяч, ни жив, ни мертв.