«Чужие индейцы напали на наших индейцев»

АНТОН САЗОНОВ следовал за Вернером Херцогом на протяжении всего визита в Москву и записал его советы начинающим режиссерам

На Московском кинофестивале состоялся мастер-класс Вернера Херцога — одного из последних, но активно действующих титанов мирового кино. Приезд классика мирового кино организаторы ММКФ приурочили к ретроспективе его лучших фильмов, предварительно одобренных режиссером. Помимо этого, Херцог лично представил москвичам две свои последние документальные работы — «Пещеру забытых снов» и «Счастливые люди: год в тайге», созданную совместно с российским документалистом Дмитрием Васюковым. OPENSPACE.RU публикует избранные фрагменты из выступлений Херцога перед зрителями.


О «Фате-моргане»

Если говорить о моем самом тяжелом путешествии, то на первое место я, пожалуй, поставил бы работу над «Фатой-морганой», снятой в пустыне Сахара. Во время съемок меня арестовали в Центрально-Африканской Республике. Никому такого не пожелаю, настоящее испытание на прочность. Там я серьезно заболел — подцепил малярию, передающуюся при укусе москитов. Силы быстро меня покинули, и я какое-то время физически не мог продолжать съемки, что для кинематографиста равносильно катастрофе.

Об «Агирре, гнев Божий»

Свои первые одиннадцать фильмов я снял на камеру, украденную из института-предшественника Мюнхенской киношколы. Этот фильм входит в их число. Хочу сказать, что, если вы являетесь режиссером, никогда не ждите, когда кто-нибудь предоставит вам аппаратуру или возможность снимать. Находите все необходимое для съемок собственными силами. Тем более сегодня, когда производственный процесс так сильно подешевел, когда появились цифровые камеры, а монтаж появилась возможность осуществлять на ноутбуке. Даже звукозаписывающая техника уже не так затратна, как прежде.

О «Строшеке»

В моей картине «Строшек» личность главного героя разрушает вовсе не Америка. Первую половину фильма действие разворачивается в Берлине, и именно в Германии начинает происходить распад личности Строшека. Далее герой Бруно С. переезжает в Соединенные Штаты в надежде начать новую жизнь на новом месте, но и там его мечты быстро рушатся. Америка лишь завершает тот процесс, который начался еще в Германии. Проблема, затронутая мной в «Строшеке», корнями уходит в человеческую природу, уничтожаемую той средой, в которой обитает главный герой.

О «Фицкарральдо»

Я бы никогда не снял этот фильм, не владей я в совершенстве искусством подделывать документы. Вообще, те задачи, что я поставил перед съемочной группой, с самого начала казались физически невыполнимыми. Помимо этого, сложности возникли с главным героем, которого играл Клаус Кински. Так что уметь управляться с сумасшедшим актером на площадке иногда бывает тоже очень важно. Я уж не говорю о том, что, помимо Кински, мне пришлось обуздать массовку, состоящую из более чем тысячи диких индейцев из джунглей. Кроме того, на съемках «Фицкарральдо» в меня много раз стреляли. В этом отношении я абсолютно убежден, что для мужчины не придумать опыта полезнее, особенно когда в вас не попадают.

Съемкам сопутствовало множество катастроф. У нас серьезно заболел главный актер Джейсон Робардс, которого в итоге пришлось отправить на военном вертолете в США. Съемочную площадку пришлось покинуть Мику Джаггеру из The Rolling Stones — он уехал в турне. И он тоже играл одну из важных ролей. Параллельно стояла ужасающая для тех мест засуха, едва ли не самая серьезная за всю историю наблюдений. Она вынудила индейцев из более отдаленных районов спуститься к нашему лагерю, раскинутому вдоль реки. В результате чужие индейцы напали на наших индейцев. Одному двухметровой стрелой прострелили горло, другому три стрелы попали в живот. Оперировать их пришлось тут же, на кухонном столе. Я выступил ассистентом на операции, которая длилась восемь часов. В результате они оба выжили.

Спустя два дня случилась новая беда. Пароход наткнулся на самые страшные пороги во всей Южной Америке, налетел на скалы. От столкновения пострадал оператор, камера раздавила ему руку. Анестезия к тому моменту закончилась, поэтому пришлось делать операцию без нее. Чтобы он не дергался, я крепко держал его голову. Но самым сложным испытанием оказалось одиночество, когда никто больше не верил мне, что я смогу перетащить пароход через гору.

Об американских фильмах

С тех пор как я сам переехал жить в Америку, мои фильмы стали еще более пессимистичными, чем со времен «Строшека». Они открывают глаза на самую темную сторону жизни этой страны. В «Плохом лейтенанте» показаны последствия урагана, но главной причиной разрухи Нового Орлеана являются коррупция и продажные полицейские, а не разрушительное природное явление. Фильм «Мой сын, мой сын, что ты наделал», выпущенный в том же 2009 году, вообще тихий хоррор. В каком-то смысле мой взгляд на Америку со времен «Строшека» стал более мрачным и беспросветным.

Но я бы не смог жить в стране, которая мне хоть немного не нравится. Мне симпатичен тот факт, что свобода информации в США закреплена законодательно. Какой бы документ ни выпустило американское правительство, он будет являться собственностью народа. Только благодаря этому я смог сделать свой документальный фильм «Далекая синяя высь», в основе которого лежит архивный материал НАСА, снятый в 1989 году астронавтами на 16-миллиметровую целлулоидную пленку. Когда я просил пленку у НАСА, они сказали, что могут отдать мне ее, поскольку любые их материалы принадлежат гражданам США. Я уточнил, принадлежат ли они в том числе и баварцам, на что мне ответили — баварцам тоже.

О «Пещере забытых снов»

Речь в фильме идет о пещере времен палеолита, рисунки в которой были сделаны тридцать две тысячи лет назад. Их автор — гомо сапиенс сапиенс. То, что мы нашли в пещере Шове на юге Франции, можно назвать пробуждением души современного человека. Подтверждают догадки ученых не только живопись, но и скульптуры. Там же были обнаружены первые музыкальные инструменты — флейты, сделанные из бивней мамонтов и других доисторических материалов, а также следы первичных религиозных верований, то есть почти все факторы, в совокупности формирующие современную человеческую цивилизацию. Я всю жизнь верил в эволюцию видов. Глупо ее оспаривать. Разве что есть ультраправые религиозные организации в США, которые отрицают ход истории.

О «Счастливых людях: год в тайге»

Половину моей семьи составляют русские. Это моя жена Лена, ее родители и ближайшие родственники. Все они родом с Урала. Поэтому мне совсем не чужда русская культура. Отсюда же такая симпатия к работе Дмитрия Васюкова и такое глубокое понимание сути его фильма.

Я никогда не был в тайге, хотя и хотел бы там побывать. И я не снимал фильм. Более того, мы даже ни разу не виделись с Дмитрием лично. Все наше общение во время моей работы над международной версией «Счастливых людей» проходило по скайпу. Разумеется, в процессе наложения закадрового текста в картину могли закрасться фактические ошибки, но если они и возникли, то совсем незначительные. Все-таки мы с Дмитрием Васюковым режиссеры, а не бухгалтеры. И наличие ошибок — естественно для кинематографа.

Дмитрий Васюков не смог представить свой документальный дебют в Москве, потому что он сейчас снимает продолжение цикла «Счастливые люди». Съемки его нового фильма с рабочим подзаголовком «Поморы» проходят на Белом море. Я очень горжусь тем, что он позволил представить его картину в России.​