Британомания. Эпилог

Хроники разгула «английской болезни» в Москве. Оральная история из трех частей в изложении очевидцев. Часть III

​ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Часть I. 1991—1995 и Часть II. 1995—2000

Анджей ЗАХАРИЩЕВ фон Брауш, группа «Оберманекен»
Были вероятности другого развития событий, но примерно в 2001 году они исчезли. Думаю, что во многом виноваты черные деньги, коррупция в культуре и шоу-бизнесе. Эта отрасль не считает нужным зарабатывать, а только тратит, и так получилось, что у нас в стране культура оказалась завалена черным налом, в эту область пробрались какие-то герои Чарльза Диккенса и сплошные Джоны Сильверы. У них нет понимания того, какие приборы надо создавать, у них есть лишь понимание того, что деньги жгут ляжку, как в фильме «Калина красная», да? Аккумулируется огромное количество людей и ресурсов на дорогостоящий проект вроде Алсу, а это же абсолютная фикция, это не творчество, а… школьный альбом выпускницы! И из моих знакомых — не буду показывать пальцем — очень многие обслуживают вот такие фиктивные проекты, а их сотни, и под влиянием этой коррумпированной энергии чахнут. Углеводородный период новейшей истории России пагубно сказался на развитии культуры, увы.

Антон ВАВИЛОВ, группа Twiggys
Когда в конце девяностых появился интернет и за ночь можно было с определенной долей везения скачать целый альбом, это было потрясающе. Если раньше нужно было предпринимать огромное количество телодвижений, чтобы разобраться во всем этом, то теперь уже все зависит от тебя. Ну и культура слушания тоже изменилась — раньше я, например, полторы недели боялся слушать новый альбом Cardigans, потому что думал, что там будет говно. Сколько раз я, например, прослушал альбом Suede? Десять? Сто пятьдесят? Двести? Не знаю, сложно сказать. А сейчас я слушаю альбом, который мне нравится, три раза, максимум семь раз. Я ходил единственный раз на выборы — за Ельцина голосовать. Потому что тогда показалось, что мы скоро будем жить, как все: там альбом выходит — и у нас альбом, там по радио гоняют — и у нас то же самое.

ЗДЕСЬ

©  Виталий Белоусов  ⁄  ИТАР-ТАСС

Группа Muse на презентации русского издания New Musical Express. Москва, 2001

22 сентября 2001 года — в «Лужниках» проходит концерт группы Muse, одновременно ставший презентацией русского издания New Musical Express. Ровно через два года журнал закрылся. Сайт Musical-Express.Ru живет до сих пор.

Аня ДОРОДЕЙКО, журналистка российского издания NME
Я попала в NME через несколько дней после поступления в университет, ответив летом на объявление с примерно следующим содержанием: «Ищем авторов в совершенно новый музыкальный журнал. Опыт работы журналистом не приветствуется». Пробный текст был про моего любимого тогда Ричарда Эшкрофта, который как раз в тот момент начал петь соло, и он, по-моему, пошел в первый номер.

Редакторам журнала Руслану Шебукову и Ире Филипповой хотелось создать неформальный язык, такой же хулиганский, непафосный и по возможности изобретательный, как и в британском оригинале. Из других принципов британцев мы переняли следующие: никогда не посылать статьи на заверение пресс-секретарям и PR-агентам, не стесняться своих эмоций и впечатлений, пытаться самим искать тренды, а также не слишком волноваться по поводу имиджа наших героев. Когда музыкант нас вдохновляет, мы так и скажем: он лучший из лучших, понимаете; он большой молодец и клевый чувак. Если он нас потом разочарует — ничего, отругаем его беспощадно, но по возможности весело. Скажем: «Ноэл Г. опозорился, нах». Еще британский NME часто пишет о группах, знакомых только очень узкой прослойке населения, как о всем известных звездах. Например, в прошлом году у них везде были девушки из Warpaint — и мы тоже пытались находить своих звезд. И другой момент — NME позацикливается некоторое время и идет дальше, потому что новая музыка появляется каждую минуту. Этим принципам мы тоже старались следовать в своих авторских статьях и делали все, чтобы они ярко проглядывали и в переводах.

Переводы сочинений британских коллег нас очень увлекали — авторитетные музыканты в них были персонажами, которые пускались в пьяные приключения и совершали глупости. Тем самым они становились родными нам самим и, как мы поняли из писем, нашим читателям. Одним из наших любимых британских журналистов был Марк Бомонт, который в жизни, к счастью, противоположность своему альтер-эго язвительного гада, писавшего изощренно, безжалостно и заковыристо. Лучше я не буду цитировать его рецензию на альбом Travis.

Игорь ТОНКИХ, Feelee Promotion
У брит-попа против американской сцены — что у того хомячка против свинки — значительно лучше пиар. И его влияние на ширину брюк, сдается мне, выше, чем на музыку. Хотя иногда кажется, что Британия сейчас — естественный природный заповедник рок-н-ролла, где влияние поборовшего Штаты хип-хопа не так велико.

ТАМ
7 сентября 2003 — Пит Доэрти, пока его группа The Libertines выступала в Японии без него, вломился в квартиру своего согруппника Карла Барата и украл несколько предметов, в том числе старую гитару и компьютер-лэптоп. 7 сентября он был приговорен к шести месяцам тюрьмы. Первый срок заключения Пита Доэрти закончился 8 октября 2003 года.



Сергей КИСЕЛЕВ, группа Revoltmeter
Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе — науке это неизвестно. Билет до города суфражисток нам до сих пор не по карману. Но все равно быть англофилом в России хорошо и полезно по ряду причин. В ситуации, когда родные березки поставляются в комплекте с веревочкой и мыльцем, хочется равняться на тех, кто дал нам пример дивного совмещения простых истин в наиболее удачной пропорции. Немного агрессии, немного босяцкого шика, две пинты гордости за свой флаг, щепотка цинизма, желание быть одиноким среди толпы, небрежность гения, мечтательность аутсайдера — смешать, но не взбалтывать. Так уж получилось, что именно на Британских островах придумали этот коктейль и вообще слово cocktail.

Общая нить связывает нас с ребятами с Альбиона. Причем со всеми сразу. Моды, Леннон и Лайдон, Марк Эдвард Смит и Кёртис — далее со всеми остановками, вплоть до наших дней. Мы знаем, что такое серость, строгость и скука окружающего нас бетона.

Они боролись с разлагающимся трупом викторианского ханжества. Мы боролись с тупостью совка. They were kicking against the pricks. We are kicking against цыганский шик. Наследие лишенцев-родителей, вонь бандитизма девяностых. Каждая поездка в маршрутке — визуальное оскорбление, оскорбление словом и песней.

Где брать противоядие? Только в наушниках, только на глянцевых страницах старых номеров Vox, Select, NME — бережно храню их с начала девяностых, внутри законсервирован целый мир. Я выстроил вокруг себя баррикаду книг о любимых сказочных героях: от язвительных мемуаров Люка Хейнса до энциклопедии манкунианской сцены The North Will Rise Again: Manchester Music City 1976—1996 (автор John Robb). И я счастлив.

Аня ДОРОДЕЙКО, журналистка российского издания NME
Создатели русского NME добивались, чтобы здесь появился местный вариант именно британского музыкального журнала. Как объяснял наш главный редактор Руслан Шебуков, только там он находил издания, которые честно посвящены интересной поп- и рок-музыке, причем важно, что не только британской.

Да, в Великобритании плохо воспринимают музыку на иностранных языках, но все то, что по-английски, инструментальное или понятное каким-то другим образом, редакция NME отслушивает и делится стоящими находками с восторгом. И не важно, что это: электроника, новое веяние в инди-роке или вернувшееся к жизни кантри, если и правда задевает. Даже саксофону, время от времени считающемуся самым позорным инструментом в поп- и рок-музыке, периодически дают второй шанс. Можно это рассматривать и как «двойные стандарты».

Сейчас мне кажется чудом, что русский NME вообще появился — издатель и редакторы создали его на собственном энтузиазме. Как бизнес-проект с обещанием краткосрочной прибыли он явно не выглядел и в реальности таким не стал. Как отмечал Руслан, рекламодатели относились к размещению своих материалов у нас на страницах скептически, а тираж был недостаточным: речь шла о нескольких десятках тысяч экземпляров.