Дягилев как бренд

Почему на выставке «Видение танца» почти нет работ из российских частных коллекций и как распродавалось дягилевское наследие

Имена:  Сергей Дягилев

Сейчас в Третьяковской галерее на Крымском Валу проходит выставка «Видение танца», приуроченная к столетию «Русских сезонов» Сергея Дягилева. Этот юбилей Западная Европа и Россия отмечают серией фестивалей и выставочных проектов, каждый из которых демонстрирует свое понимание уникального художественного явления. Празднование началось еще год назад в Париже — именно там сто лет назад стартовало победоносное шествие русских балетов. В сентябре 2008 года в галерее Charpentier на Фобур Сент-Оноре были представлены театральные эскизы, рисунки, фотографии, документы, костюмы из частных собраний.

В России первая выставка, посвященная этой теме, открылась летом, когда в московский Музей декоративно-прикладного искусства привезли «Сокровища “Русских сезонов” Дягилева» — несколько костюмов антрепризы 1909—1929 годов из собрания британских коллекционеров Ольги и Айвора Мазур. Русский музей, в свою очередь, отметил столетний юбилей выставкой «Дягилев. Начало», открывшейся в середине октября в Петербурге. Завершающим аккордом стала выставка в Третьяковке, основу которой составляет проект фонда культуры «Екатерина» «Удиви меня! Сергей Дягилев и Русские балетные сезоны», показанный этим летом в Монако.

Инициаторами выставок в Монте-Карло и Москве стали коллекционеры и основатели фонда Владимир и Екатерина Семенихины. С Княжеством Монако у них давние связи — еще в 2004 году фонд «Екатерина» организовал там выставку «Русские художники в объединении “Бубновый валет”: между Сезанном и авангардом», на которой были представлены также работы из коллекции Семенихиных. Позже ее привезли в Русский музей и ГТГ. Затем, в декабре 2008-го, фонд сделал масштабную выставку, посвященную принцессе Монако — «Эпоха Грейс Келли». В случае с проектом «Удиви меня!» Монако как нельзя лучше подходило для проведения выставки, ведь именно Монте-Карло долгие годы был репетиционной базой «Русского балета». К тому же после смерти Дягилева в 1929 году хореограф Леонид Мясин совместно с полковником де Базилем (Василий Григорьевич Воскресенский — бывший казачий офицер, ставший импресарио) основал труппу «Русский балет Монте-Карло», которая сохранила репертуар Дягилевских сезонов.

По сравнению с выставкой в Монако «Видение танца» в Третьяковке получилась более масштабной, к тому же акцент был сделан именно на вещах из российских музеев, в то время как для экспозиции «Удиви меня!» привлекались в основном работы из западных коллекций, как музейных, так и частных. Камерный характер выставки на вилле Собер подчеркивала инсталляция «Кабинет Сержа Лифаря», с личными вещами, письмами, фотографиями и даже прядью волос великого импресарио. Финансовые трудности заставили Лифаря продать часть хранившегося у него архива Дягилева на аукционе Sotheby’s в 1975 году. Тогда практически все предметы искусства оказались в США, в собрании Wadsworth, а письма, документы и личные вещи остались в Монако, их приобрело «Общество морских купаний» — Societe des Bains de Mer. После смерти Сержа Лифаря оставшаяся часть архива перешла к графине Лиллан Алефельдт — его спутнице в последние годы жизни. Большую часть библиотеки приобрел у нее барон Эдуард Александрович фон Фальц-Фейн.

Однако крупнейшая распродажа вещей, связанных с «Русскими балетами» и Сергеем Дягилевым, состоялась в 1968—1969 годах в Лондоне по инициативе предпринимателя Энтони Диамантиди. Именно он уговорил вдову полковника де Базиля Ольгу Морозову продать дягилевское наследие. К тому моменту костюмы уже прекратившего свое существование «Русского балета Монте-Карло» хранились буквально в сарае в парижском предместье Монруж. Аукционный дом Sotheby’s провел серию удачных торгов, участие в которых приняли как коллекционеры, так и представители крупнейших музеев. Часть костюмов приобрела, например, Национальная галерея Австралии (Канберра), что-то оказалось в частных собраниях. Общая сумма торгов составила весьма внушительную по тем временам сумму — £118 тысяч. Еще два крупных аукциона состоялись в 1973 и 1995 годах, тогда была продана коллекция Джорджа Ховарда, собранная им во многом благодаря приобретениям, сделанным на торгах Sotheby’s 1968—1969 годов.

Задолго до начала «русского бума», в 1960—1970-х годах, когда даже крупнейшие аукционные дома не имели отделов русского искусства, главным источником предметов искусства, связанных с дягилевскими балетами, были так называемые «театральные торги». Sotheby’s регулярно проводил Dance, Theatre and Opera Sales, где регулярно появлялись эскизы декораций и костюмов Льва Бакста, Александра Бенуа, Натальи Гончаровой, Михаила Ларионова, Павла Челищева и многих других художников, сотрудничавших с Дягилевым, — тогда их имена были подчас больше известны на Западе, чем в России. Эти вещи, наряду с русскими иконами и искусством авангарда, пользовались немалым спросом в среде западных коллекционеров, особенно американских. Так, обширное собрание русских театральных эскизов, хранящееся сейчас в университетской библиотеке Гарварда, было сформировано благодаря поступившим в дар работам из множества частных коллекций.

{-page-}

Эскизы оформления «Русских балетов», когда-то пачками продававшиеся не только на Sotheby’s и Christie’s, но и на многочисленных французских аукционах, сейчас появляются на рынке все реже. За ними буквально охотятся отечественные коллекционеры нового поколения, однако счастливых обладателей вещей из дягилевского наследия в России можно пересчитать, пожалуй, по пальцам одной руки. Так, в коллекции Семенихиных есть только одна подобная работа — эскиз Бакста к балету «Синий бог». Она демонстрировалась на выставке в Монако, однако в Москве ее показывать почему-то не стали.

Зато в Третьяковку привезли грандиозный занавес к балету «Голубой экспресс» по эскизу Пабло Пикассо из лондонского Музея Виктории и Альберта; эскиз декорации к балету «Ода» из коллекции Сергея Лифаря; портрет Любови Чернышевой в роли Клеопатры кисти Лиона Флора из собрания Нилуфера Добра, а также костюм Зобеиды по эскизу Бакста 1930-х годов из архива Societe des Bains de Mer. Все эти вещи могли бы оказаться в России, однако железный занавес сделал невозможным их приобретение и для отечественных музеев, и для «подпольных» коллекционеров советского времени.

Благодаря Александре Томилиной, второй жене Михаила Ларионова, передавшей в дар Третьяковской галерее в 1989 году архив мужа, на выставке представлены уникальные фотографии и документы, связанные с «Русскими балетами». Еще несколько вещей предоставил для выставки внучатый племянник и хранитель наследия Льва Бакста Николай Константинович.

Экспозицию «Видение танца» открывает афиша первого русского сезона в театре Шатле 1909 года, литография Валентина Серова «Анна Павлова в балете “Сильфиды”» из коллекции, собранной Никитой и Ниной Лобановыми-Ростовскими. Эскизы костюмов Георгия Якулова к балету «Стальной скок», Иды Рубинштейн — к «Клеопатре» Льва Бакста — вот неполный список работ из этой коллекции. Долгое время она считалась крупнейшим частным собранием русского искусства за рубежом. В 2008 году часть обширного театрального собрания Лобановых-Ростовских была приобретена примерно за $20 млн неким фондом «Константиновский», однако фактически коллекция перешла в ведение Управления делами президента. Впрочем, Лобановы-Ростовские продали лишь часть собрания — так, пошуары по эскизам Пабло Пикассо к балету «Треуголка» предоставила для выставки сама Нина Лобанова-Ростовская.

Подлинные костюмы «Русских балетов» для выставки привезли британские коллекционеры Ольга и Айвор Мазур, а также Елизавета Мешквичева и Максим Боксер из Ravenscourt Galleries. Собрание супругов Мазур началось с черных пуантов Тамары Карсавиной (которые также можно увидеть в Третьяковке), когда-то совершенно случайно обнаруженных среди ненужного хлама. В итоге Ольге и Айвору удалось собрать костюмы к балетам «Шехеразада», «Жар-птица» и «Синий бог» (на выставке представлены костюмы по эскизам Льва Бакста к «Шехеразаде» и «Синему богу»). Но, пожалуй, наиболее интересны костюмы придворных дам к балету «Песнь соловья» 1920 года по эскизу Анри Матисса, который расписывал ткань цветами собственноручно. Эти костюмы также можно увидеть на выставке.

Максим Боксер из Ravenscourt Galleries уже рассказывал OPENSPACE.RU, как они с Елизаветой Мешквичевой обнаружили костюмы дягилевских балетов на аукционе Керри Тэйлор в Лондоне.

Несмотря на то что цены на костюмы «Русских балетов» растут, их коллекционирование сами владельцы определяют как «подвижничество». Это связано в первую очередь с плохой сохранностью вещей, стоимость реставрации которых нередко превышает их собственную. Задачу осложняет и то, что театральные костюмы много раз перешивались под сменяющихся исполнителей, а после продаж с аукционов новые владельцы нередко надевали костюмы на светские мероприятия, что окончательно разрушало и без того хрупкие ткани. Например, костюмы из балета «Весна священная» носила на вечеринки британская актриса Ванесса Редгрейв, а некоторые туники из «Синего бога» порой использовались в качестве домашних платьев.

В итоге для восстановления утраченных элементов коллекционерам приходится искать старые ткани, связываться со специалистами по всему миру. При всей сложности процесса реставрация существенно снижает стоимость и ценность костюма. Например, Максим Боксер рассказывал, что от приобретения некоторых вещей ему пришлось отказаться из-за слишком плохой сохранности.

Еще одна проблема — хранение и перевозка. Необходимо не только создать правильный температурно-влажностный режим, но и найти место для костюма. Тем не менее, по словам Ольги Мазур, удовольствие от работы с уникальными вещами оказывается сильнее всех трудностей. Цены на костюмы также впечатляют: костюм работы Льва Бакста к балету «Синий бог» был продан на торгах Bonhams за £12 300 при эстимейте £1,5—2,5 тыс. Как рассказала Ольга Мазур в интервью журналу ART+AUCTION, «костюм нуждается в реставрации, которая займет 1,5—2 года и, соответственно, потребует немалых средств. Недавно нам предложили костюм работы Матисса за £60 тыс. — и это не предел».

Возросший спрос на костюмы «Русских сезонов» продиктован в первую очередь тем, что на рынке их осталось крайне мало. Цены выросли с нескольких сотен до десятков тысяч фунтов даже на предметы в плохой сохранности. Директор галереи «Элизиум» и коллекционер Марина Молчанова считает, что с точки зрения инвестиций покупка костюмов Дягилевских сезонов — предприятие не более рискованное, чем приобретение «Акулы в формалине». Те же проблемы с сохранностью и пространством для хранения, зато выглядят костюмы куда эффектней.

{-page-}

Все же коллекционирование старых театральных костюмов, пусть и к знаменитым «Русским сезонам», удел немногих. Зато эскизы декораций художников, работавших с Дягилевым, востребованы на рынке куда больше. По мнению Максима Боксера, особенно ценятся громкие имена, первые места здесь занимают Лев Бакст, Валентин Серов и Николай Рерих. Еще сложнее найти эскизы оформления театральных постановок, выполненные Анри Матиссом, Джоджо де Кирико и Пабло Пикассо, потому что здесь число заинтересованных покупателей куда больше и не ограничено лишь российскими коллекционерами. Вещи, созданные до и после 1929 года, принципиально по цене не отличаются, имеет значение лишь качество рисунков и их сохранность. «Если сравнить стоимость костюмов, то работа Матисса, аналогичная по качеству и состоянию костюму Бакста, стоит в несколько раз дороже», — отмечает Боксер. Его собственная коллекция эскизов к Дягилевским сезонам включает в себя работы Александра Бенуа, Николая Рериха, Александра Головина, Константина Сомова, Льва Бакста и Сергея Судейкина.

Стоимость театральных эскизов может колебаться от нескольких тысяч до нескольких сотен тысяч долларов, в зависимости от уникальности эскиза, мастерства его исполнения и провенанса. По мнению Марины Молчановой, провенанс всегда влияет на стоимость вещи, поэтому атрибуция того или иного наброска как эскиза к конкретному балету дягилевской антрепризы может существенно увеличить его цену. Сама Молчанова недавно стала счастливым обладателем эскиза «Хоровод» Михаила Ларионова к балету «Русские сказки» 1916—1918 годов. Сейчас работа представлена на выставке «Видение танца» и висит в окружении «эталонных» вещей Ларионова из музейных собраний. «Хоровод» — одна из последних находок Молчановой, приобретенная из частных рук на Западе. Шансы найти работу подобного уровня в последние годы становятся все меньше, в то время как цены неуклонно растут.

Простой пример — динамика цен на театральные работы Льва Бакста в период с 1998 по 2009 год. Одиннадцать лет назад эскиз костюма арабской танцовщицы к балету «Шехеразада» был продан на аукционе Sotheby’s в Нью-Йорке за $167 500 — более чем вдвое выше эстимейта ($40—60 тыс.). Разумеется, речь идет о работе выдающегося качества; эскизы Бакста попроще в начале 2000-х уходили в среднем за $20—40 тыс. Самые высокие результаты продаж театральных эскизов «Русских балетов» наблюдаются в 2006 и 2008 годах и исчисляются сотнями тысяч долларов. Рекордная сумма была заплачена в 2006-м на Sotheby’s в Париже за акварельный набросок Льва Бакста к балету «Нарцисс» 1911 года — €527 200 при эстимейте €300—400 тыс. Тогда цены на русское искусство в целом были на пике, однако даже в этих условиях полмиллиона за графику — сумма впечатляющая.

По данным компании «АртФинанс» за 2009 год, именно Бакст лидирует по стоимости работ в ряду русских театральных художников. Диапазон цен на эскизы этого художника составляет $15—300 тыс., несколько отстают Константин Сомов (цены варьируются от $10 тыс. до $200 тыс.) и Наталья Гончарова ($5—100 тыс.). Такой разброс цен понятен: на цену театральных рисунков влияют не только качество и сохранность, но и техника. К тому же стотысячные аукционные рекорды привлекли к этой области и недобросовестных продавцов — на рынке появился вал подделок, особенно это касается эскизов Бакста и Гончаровой.

Несмотря на «кусачие» цены и опасность подделок, спрос на такие работы будет только расти, тем более что с каждым годом найти их все сложнее. Несомненно, выставка «Видение танца» будет интересна для коллекционеров — как минимум потому, что дает возможность увидеть бесспорные по подлинности и качеству эскизы практически ко всем дягилевским постановкам, к тому же из самых разных музейных собраний.