Дневник VIP на ярмарке Frieze. Заключительный выпуск

Звезды авангарда собрались в галерее «Серпентайн». Не хватало только Александра Бренера. И он пришел! Карлсон вернулся!

Что-то было. Плохо помню что.

Кажется, на Frieze выступил с лекцией Борис Гройс. Он рассказал про то, что в нашем обществе дизайн занял место религии. Вопросы ему задавали типичные, в том числе и для Москвы: «А как же эмоции?» и «А хорошо ли это?». Он терпеливо отвечал.

Кажется, открылась также ярмарка Zoo, в которой участвует молодая бойкая смена коммерческих галеристов и коммерческих художников. Кажется, там было очень весело и очень скучно; ну, вы меня поняли.

Главным предметом разговоров в кулуарах была отличная выставка творческого дуэта Elmgreen & Dragset (между прочим, они выставлялись на Московской биеннале) в галерее Victoria Miro. Выставка под названием Too Late) представляла собой идеально точную декорацию опустевшего гей-клуба после вечеринки. Иные посетители думали, что ошиблись дверью, а другие решали заодно воспользоваться туалетом (который не был подключен к канализации). Центром экспозиции была прочно закрытая дверь с надписью Vip-Room.


Суббота, 18 октября

В субботу утром я направилась в галерею Serpentine принять участие в «Марафоне манифестов», который придумал Ханс Ульрих Обрист, экстремально креативный человек. В прошлом году марафон был посвящен интервью и длился 24 часа, после чего Обрист (который был ведущим) попал в больницу. Теперь ограничились двенадцатью часами — правда, на очень холодном открытом воздухе.

Манифест — очень специальный жанр. Как и оперную арию, его вряд ли стоит начинать с благодарности за приглашение выступить и заканчивать предложением задавать вопросы. Манифест должен быть убедителен сам по себе, точка. Интересно, что есть люди, которые это еще умеют.

Внутри открытого всем ветрам павильона постройки Франка Гери выступал весь цвет мирового авангарда: Обристу удалось его найти. Я была потрясена тем, сколь многие из стоявших на этой трибуне заслуживали эпитета «великий». Эти мощные люди были, конечно, прослоены критиками и кураторами побледнее, вроде меня, но все же.

Широкая публика многих из этих имен никогда не слышала, но эти люди в гробу видали широкую публику.

Один из основателей хеппенинга, друг Марселя Дюшана и автор лозунга Art is $hit Жан-Жак Лебель прочитал экспрессивный манифест, понятный без слов (слова остались непонятными). Старики Гилберт и Джордж в неизменно аккуратных костюмчиках пропели свои «Законы для скульпторов» и «Десять заповедей» (последние можно посмотреть здесь), заканчивающиеся троекратным дружным криком: «Запретить религию!» Андрей Монастырский участвовал дистанционно — он написал текст. Грандиозный и неподражаемый отшельник из Ниццы Бен Вотье, или просто Бен, который осуждает движение Флюксус за то, что оно все-таки превратилось в искусство, использовал свои двадцать минут для показа двадцати перформансов; он молча (раскрывая рот) пел «Марсельезу» перед пюпитром, на котором горели ноты, он заставлял слушать, как капает из лейки несуществующая вода, он кидался в публику конфетами в хрустящем целлофане и просил по его сигналу начать разворачивать, производя коллективную музыку Флюксуса.

Потом он станцевал танго с одной из девушек из первого ряда. Он танцевал лучше.

Им много лет, они легендарны, и они более чем живы. И неутомимы в своей героической борьбе за искусство — или против искусства, что в их случае одно и то же. «Самое трудное — это безразличие к искусству», как говорит Бен.

Патриарх мирового киноавангарда 86-летний Йонас Мекас, от одного имени которого нельзя не застыть в ошеломлении, показал под треск старого проектора Summer Manifesto — фильм из статичных кусков нарезанной пленки, на которой остались фрагменты чьих-то рук, чьих-то цветов, чьих-то отношений. 80-летняя Аньес Варда, «бабушка французской «новой волны»«, личный сайт которой обещает, что скоро там появятся «всякие глупости», не ограничилась документальным фильмом об отсеве некондиционной картошки. Она ходила перед публикой в немыслимом костюме огромной картофелины, покачиваясь из стороны в сторону и бормоча грустные слова про то, что людей тоже выбрасывают, как неправильной формы картошку. Марина Абрамович (все-таки, несмотря на ведьмински юный вид, ей уже 62 года и она «бабушка перформанса») выстроила целый хор из девушек в красном и юношей в белом. Хор прокричал ее приказы художнику — не воровать у других художников, не влюбляться в них, быть всегда эротичным и не поддаваться депрессии.

И даже старушка Йоко Оно, довольно-таки всем надоевшая в последние годы своими призывами к любви и раздачей фонариков (в знак любви ими нужно постоянно мигать), вдруг удивила: бросив кучу бодигардов на произвол судьбы, она соскочила со сцены и сотворила из чинной аудитории импровизированный танцпол.

Но чего-то не хватало. Молодые художники, которые тут тоже были (например, группа RAQS Media Collective — она сейчас считается очень даже ничего себе), как-то не тянули. Было очень прогрессивно, но не смешно, не мощно и не больно.

Надо сказать, знавала я одного художника, который мог бы потянуть такую планку. Пожалуй, только одного. Но такого, что никому не пожелаешь встретиться с ним в неудачную минуту (а у него все минуты неудачные).

И вот, к моему глубочайшему удивлению, он пришел.

Александр Бренер пытался ворваться в павильон Франка Гери, но его не пустили. Не знаю, хотел ли он прочитать манифест или само его появление было манифестом. Его прощальным художественным жестом, как это обычно у него бывает в последнее время, стал плевок в лицо. Мишенью он выбрал Йонаса Мекаса — может быть, самого великого из собравшихся.

Потом его выгнали окончательно, и он (как я потом узнала), отправился на ярмарку Frieze, где пытался раздеться догола, но выгнали его и оттуда. Без особого скандала.

Тогда я подумала, что Бренер явился просто как deus ex machina (как всегда, deus-импотент), неизвестно откуда. Но потом я прочла здесь и вот тут (блогеры называют Бренера «казахским перформансистом», о горе нам, россиянам!), что, оказывается, он как раз в эти дни участвовал в Лондоне в выставке The Future Can Wait, а еще раньше — в симпозиуме Extreme Curating. Участие его состояло в том, что он несколько раз испражнился, прямо как в доброе старое время. На выставке он нарисовал своей каловой массой на стене довольно-таки слабый (как мне кажется) рисунок улыбающейся мордочки, но на конференции все было лучше: он метнул одну отвердевшую фекалию прямо в стакан одного из выступающих, после чего другой (как он пишет в своем блоге) «решил не читать тот говно-доклад, который подготовил, и стал говорить о говне Бренера».

Что я могу сказать? Ура! Наступает финансовый кризис, рецессия, грядет веселое искусство перформанса! Девяностые возвращаются!

Еще по теме:
Екатерина Деготь. Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск первый
Екатерина Деготь. Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск второй
Екатерина Деготь. Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск третий
Ярмарка Frieze в Лондоне. 13—19 октября
Открытия недели Frieze

Ссылки

• Екатерина Деготь. Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск первый
• Екатерина Деготь. Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск второй
• Екатерина Деготь. Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск третий
• Ярмарка Frieze в Лондоне. 13—19 октября
• Открытия недели Frieze