Оцените материал

Просмотров: 15806

Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск третий

Екатерина Дёготь · 20/10/2008
Как ЕКАТЕРИНА ДЁГОТЬ смеялась над трагической выставкой Марка Ротко и пила чай с Дашей Жуковой

Имена:  Марк Ротко

©  1998 by Kate Rothko Prizel and Christopher Rothko / National Gallery of Art, Washington, Gift of The Mark Rothko Foundation, Inc. 1985.38.5

 Mark Rothko. Untitled, Mural for End Wall. 1959

Mark Rothko. Untitled, Mural for End Wall. 1959

Поскольку я так и не рассказала читателю, как во вторник встречалась с Дашей Жуковой, восполняю этот пробел, а потом перехожу к четвергу.
Вторник, 14 октября (задним числом)

Встречались мы в отеле Claridge, воплощении лондонских традиций (одной из таких традиций, и не лучшей, является, как выяснилось, разбавление хорошего крепкого чая кипятком — вот откуда мои соотечественники взяли эту мерзкую привычку). Как настоящая звезда, Даша Жукова опоздала; как хорошо воспитанная молодая девушка, она об этом предупредила заранее, а приехав, извинилась. Это хорошее воспитание вообще в ней очень чувствуется — может быть, и бестактно с моей стороны на этом фиксироваться, но, право, в последние годы мы обычно имели дело с чем-то совершенно другим. Может быть, из-за этого я все время ловила себя на том, что отчего-то воспринимаю Дашу Жукову как представительницу родовой российской аристократии. Почему-то мне все время хотелось назвать ее княжной или чем-то в этом роде.

©  1998 by Kate Rothko Prizel and Christopher Rothko / Tate

 Mark Rothko. Red on Maroon. 1959

Mark Rothko. Red on Maroon. 1959

И это был бы, кстати говоря, не только комплимент, но и обозначение определенных ожиданий. Российская аристократия, как известно, в идеале должна была видеть смысл своего существования в служении обществу, и иногда у Даши Жуковой что-то такое проскальзывает в словах. Она, вообще-то, именно это имеет в виду, когда говорит, что ей хочется, чтобы в Москве было так же хорошо и весело, как в Лондоне. В основном она, правда, думает при этом о своих друзьях и о том, что хорошо и весело должно быть им, но это, в конце концов, естественно. Мне давно казалось, что новый российский класс хотел бы перенять какие-то внешние регалии русского дворянства, так если он переймет еще и кодекс чести — это было бы неплохо.

Даша Жукова уделяет много внимания идее образования. Иногда кажется, что это ей даже более интересно, чем выставки. Это тоже совершенно понятно — она сама еще полностью в этой теме. Ей очень хочется, чтобы ее книжный магазин был на самом высоком уровне, чтобы была общедоступная библиотека, чтобы в «Гараже» было образование для детей и для широкой публики, причем с акцентом не на теоретические лекции, а на близкое ручное знакомство с искусством.

Как мне показалось, ею движет интерес не к художникам (какие они необычные люди, как с ними интересно и т.п.) и не к отдельным работам (какие они красивые, как они украсят мою квартиру или мой музей), а к искусству вообще, как к определенной сфере человеческой жизни, которая дает свободу и одновременно понимание чего-то важного. И это, по-моему, хороший знак.

©  2008 by Kate Rothko Prizel and Christopher Rothko / National Gallery of Art, Washington Gift of the Mark Rothko Foundation, Inc. 1986.43.283

 Mark Rothko. Untitled (Brown and Gray). 1969

Mark Rothko. Untitled (Brown and Gray). 1969

Даша Жукова вообще лучше, чем ее интервью, которые она пока еще не научилась давать. Иногда она говорит что-то слишком уж ожидаемое. Например, что современное искусство нравится ей тем, что оно вносит в жизнь красоту. Но, когда я обращаю ее внимание на то, что оно вовсе не всегда красиво, а иногда и неприятно и опасно, она думает и соглашается. Да, современное искусство нужно тем, что оно расширяет горизонты и заставляет смотреть на мир по-другому.

Из всех кабаковских работ ей больше всего нравится «Красный вагон». Сидя там внутри, она действительно почувствовала всю сложность и драму советского времени с его несбывшимися надеждами. Она вообще чувствует связь с этим временем. Из-за мамы и из-за советского кино, которое она любит и смотрит. Чтобы лучше понять.

Плохого она ни про выставку, ни про «Гараж» ничего не слышала и не читала. Ей кажется, всем очень понравилось. Конечно, те друзья, кто не в теме, те не совсем поняли, о чем там речь. Но они все равно ее друзья и доверяют ей: если она этим занимается, значит, все правильно.

Кризис, как ей кажется, России не коснется так сильно, как других стран. Тут она понизила голос и как бы даже заговорщически сообщила, что экономика России базируется не на чисто финансовой, а на более реальной основе, и поэтому так уж бояться не надо. Как мне показалось, тут у нее были какие-то особые источники информации.

©  1998 by Kate Rothko Prizel and Christopher Rothko / National Gallery of Art, Washington, Gift of the Mark Rothko Foundation, Inc. 1986.43.164

  Mark Rothko. Untitled. 1969

Mark Rothko. Untitled. 1969

Потом мы поговорили о планах. Даша была со своим советником Молли Дент-Броклхерст, и тут мы перешли на английский. Сейчас «Гараж» закроется на продолжение реконструкции (расширятся книжный магазин и кафе), а пока фонд будет достраиваться как структура (появится команда кураторов, которая почти определена, но имен мне никаких не назвали) и действовать на других площадках, чтобы о нем не забыли. Например, Ханс Ульрих Обрист снова появится в Москве, чтобы сделать видеовыставку — гигантскую проекцию на здание Мосэнерго около Кремля. Среди художников там будут, среди прочих, Даглас Гордон, Дуг Айткен и Пипилотти Рист (это понятно), а из русских — великий документалист Пелешьян (это менее предсказуемо). Это в ноябре, и «как же будет здорово смотреть на это, сидя в пробке», сказала Даша. Будут также разные эффектные скульптуры и инсталляции в городе, есть планы про выставку Такаши Мураками (я попросила добавить в выставку исследование экономической деятельности Мураками — про то, как он из живого человека превратился практически в корпорацию). И еще она сказала, что надо бы молодых художников показывать, и российских, и заграничных. И что хочется искусства яркого, красочного, а то все кругом стали такие грустные.

А в конце зашла речь про деньги. Про то, что они нужны — на один проект больше, на другой меньше; что кое-что слишком дорого и что порой нужна некая дополнительная поддержка. Это, надо сказать, убедило меня в том, что тут имеется некое реалистическое мышление, а не просто черпание из якобы бездонного кармана. И что все это, может быть, действительно будет.

Четверг, 16 октября

В четверг VIPовское утро началось с торжественной линейки в галерее Tate Modern, где были объявлены ежегодные закупки с ярмарки для музея. Закупки делает команда независимых кураторов, каждый год новая. В первый день они анонимно прочесывают ярмарку и выбирают достойных. Среди прочего купили работу 85-летней чешской концептуалистки Белы Коларовой, которая была очень сильно представлена на последней «Документе», благодаря чему ее и заметили, наконец. Ее работа окажется в Tate впервые. Остальное более предсказуемо, например символический фильм ливанца Акрама Заатари, в котором двое мужчин, старый и молодой, готовят оружие, чтобы идти на какую-то войну, но молодой в последний момент остается.

После линейки была дана команда «вольно» и было предложено осмотреть выставку поздних работ Марка Ротко, которой музей очень гордится. Все магазины Tate заставлены чашками в соответствующую полосочку — темно-красного цвета, цвета запекшейся крови (такое у позднего Ротко было видение мира). Выставка как выставка, но посетители явно делились на две группы: просто посетители и те, кто недавно побывал на выставке Кабакова в Москве. Первые ходили с восхищенным видом, а вторые с несколько растерянным (это не моя выдумка, я кое-кого спросила). Дело в том, что после кабаковских персонажей типа Шарля Розенталя ни одну выставку «поздних работ», особенно таких пафосных, смотреть без смеха невозможно. Длинная череда темно-серых стен с абсолютно одинаковыми — и по размеру, и по цвету — абстрактными картинами, излучающими немыслимую и ни на чем не основанную духовную претензию. Это, конечно, чистой воды Шарль Розенталь, если не Васисуалий Лоханкин.

Все-таки нельзя забывать, что изначально абстрактное искусство задумывалось как грандиозное надувательство, как грубый отказ дать обывателю картинку с голой теткой. Тем-то и велик Малевич, что у него это очень откровенно. Когда этот момент надувательства начинают тщательно камуфлировать, а VIP-обыватель подыгрывает и с умным видом утверждает, что только и мечтал о темно-красных полосочках и никакая голая баба ему не нужна, — это все достойно пера Даниила Хармса. Или Кабакова.

Еще по теме:
Екатерина Деготь. Дневник VIP на ярмарке Frieze. Заключительный выпуск
Екатерина Деготь. Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск второй
Екатерина Деготь. Дневник VIP на ярмарке Frieze. Выпуск первый
Ярмарка Frieze в Лондоне. 13—19 октября
Открытия недели Frieze

Ссылки

 

 

 

 

 

КомментарииВсего:11

  • ditmar· 2008-10-20 20:06:11
    к нам приехал Кабаков, показал нам Розенталя, теперь мы будем посмеяться над абстракцией.
    не думаю, что искусство должно настраивать публику критично. хотя каждому своё.
    а "ворота", видать, по-вашему, это тоже Васисуалий?
  • tihho· 2008-10-21 00:39:41
    Куда-то исчез мой замечательный комментарий. Вот этот:
    Шикарно! Раз - и вся история абстрактного искусства как на ладони. Особенно прекрасно, что Ротко - пафосный жулик, а Кабаков, конечно же, наше все.
  • makemake· 2008-10-21 14:39:00
    Ваша критичность по отношению к абстрактному искусству и любовь к Кабакову начинает раздражать. По-моему искусствовед должен занимать более объективную позицию и не выставлять личное мнение на первый план.
Читать все комментарии ›
Все новости ›