Молодые художники не против. Пинчук-центр в самом деле показал за последние годы много очень известных западных имен. Правда, для художников это искусство было довольно банальным — им нравился Project Room, где были более интересные маленькие выставки, но эта часть центра закрылась: Пинчук увлечен чем-то более грандиозным. Но все же у многих есть ощущение, что для украинского искусства — и в особенности молодого — тут пока делается недостаточно, тем более что для украинских художников это сейчас единственный источник признания у себя на родине. Кое-кто поэтому обвиняет Пинчук-центр в колониальной политике. Куратор центра, выдающийся украинский критик Александр Соловьев, воспитавший целые поколения художников, чуть ли не впервые получил возможность реализовать собственный проект (и выставка номинантов сделана в кураторском отношении очень хорошо). Образовательная программа для художников только намечается; можно опасаться, что и она будет носить патерналистский характер и не учитывать, что художники сами уже много знают, что у них есть собственные интересы, в которые Гормли совсем не вписывается.

Пинчук-центр в отношении украинского искусства на перепутье, что видно и по тому, что художников конфиденциально обязали в течение двух лет не продавать работы, представленные на выставке. У центра будет приоритетное право на их покупку. Если он решится. Художники очень надеются.

Что касается самой выставки номинантов (интервью с некоторыми из них вы можете посмотреть на видео), то в основном тут — вы не удивитесь — представлена живопись, традиционная или нет. Но также, в равной пропорции, инсталляция, которая превратилась, как мне кажется, в «новую живопись». Раньше (при классическом капитализме, скажем) живопись предпочитали те, кто хотя бы теоретически мог ее купить. Сегодня, в постиндустриальную эпоху, для широкого зрителя, который ничего покупать не собирается, новая живопись — это как раз инсталляция. Нечто большое, яркое, захватывающее, популистское, доставляющее чувственные переживания. На выставке сильно пахнет сеном — это сразу несколько художников и групп тематизируют мифы украинской идентичности.

На фоне всего этого сильно выделяются те немногие видео, что тут вообще есть. Одно из них — документация активистского перформанса, работа Владимира Кузнецова «Колыбельная». Автор проехал по рабочим кварталам ночного Лейпцига на машине с громкоговорителем, из которого лились звуки украинской колыбельной, призванной умиротворить правых радикалов и неофашистов. Этот проект — единственный на выставке след группы Р.Э.П., которая, можно сказать, сегодня составляет главное экспортное лицо украинского искусства. Но на конкурс ее активистские и коллективные проекты не прошли — только индивидуальные и гораздо более традиционные работы отдельных членов группы.

Единственная группа, которая представлена в своей исследовательской и демократически-коммунальной практике, — это харьковский коллектив SOSка, который резко отличается от всей остальной выставки зрелостью своих общественных позиций и строгой, совсем не орнаментальной документальностью. Проект «У меня есть мечта / Я не знаю», например, представляет на двух экранах украинских и австрийских подростков. Первые сообщают, о чем мечтают (чаще — уехать, иногда — остаться), вторые пытаются ответить на вопрос, где находится Украина (ответ см. в названии проекта). Это очень простая, грустная и трогательная работа, которая для меня больше всего воплощала потенциал молодого украинского искусства и его способность критически взглянуть и на себя, и на свое место в Европе. Вообще, молодые украинские художники показались мне более взрослыми, чем их московские сверстники.

P.S. У украинского искусства большие перспективы, здесь все можно, потому что много пустого места. Пустое место зовет выступать и говорить, и это хорошо.

Молодой инициативный куратор Владимир Кадыгроб жалуется мне, что бизнес на Украине еще не понял и не принял современное искусство, арт-мир чувствует себя на каком-то острове. (Единственный компетентный, хотя и злой, критик-активист Анатолий Ульянов после скандала с Комиссией по нравственности был вынужден покинуть страну, а его сайт www.proza.com.ua закрыли.) Правда, признает Кадыгроб, именно благодаря этому равнодушию он имеет возможность осуществлять свою программу «летучей галереи», получая для своих выставок помещения бесплатно — какой-то пустующий магазин, неотремонтированный бар. Причем каждая выставка находится в некоем диалоге с первичной функцией пространства (Жанна Кадырова показывала в «банке», как — буквально — падает со стены на пол индекс Доу — Джонса). Достаточно знать людей в городе, и все эти помещения на две недели твои, и никто не просит аренду, не объявляет себя куратором, спонсором, владельцем арт-фонда и т.п. Хозяева помещения вполне удовлетворены тем, что наивные журналисты из вечерней газеты упомянут, что тут будет итальянский ресторан. А журналисты пишут про это сами, безо всяких просьб и тем более проплат Кадыгроба — просто они в искусстве ничего не понимают и про ресторан им понятнее и проще написать.

Система, основанная на незнании и непонимании, работает. Выставки Кадыгроба на хорошем уровне. Где-то на заднем плане присутствует и рынок (парочка работ продалась), но там, где ему и надо быть — не в качестве звезды, а в качестве инструмента, позволяющего искусству жить.

Выставка номинантов на премию PinchukArtCentre Prize открыта в PinchukArtCentre в Киеве по 20 декабря