У «Гаража» единое пространство без внутренних перегородок. Нужно ли а) каждый раз строить стены, б) построить их один раз надолго или в) не строить их никогда?

Юрий Аввакумов. Пространство «Гаража» замечательно своим гигантским размером, динамическим планом, готическим светом — любое строительство его разрушает. И вообще, зачем из одного авианосца делать несколько рыболовецких сейнеров?

Олег Аронсон. Я бы сказал, что не пространство для выставки, но выставка для пространства. Если современное искусство требует возведения каких-то стен для того, чтобы выставиться, я очень сомневаюсь в его «современности».

Какая должна быть публика — та же, что на «Винзаводе», или немного другая? Важно ли, чтобы туда приходило много народу, или это не так существенно? Каков возраст, образование и имущественный уровень этой публики?

Юрий Аввакумов. Сколько бы ни пришло, будет казаться, что мало.

Олег Аронсон. По делам и публика. Боюсь, что целевая аудитория «Гаража» не будет принципиально отличаться от винзаводовской.

Марат Гельман. Музей — это институт маркетинговый. Он выбирает свою публику. Если делать стандартный музей со стандартным искусством, он явно будет ориентироваться не на туристов. И наоборот. Работать с местной публикой в режиме развлечения не удастся. Она невежественная, необразованная. Опыт Гуггенхайма для нас, конечно, не подходит.

Игорь Маркин. Надо рассчитывать на творческую молодежь — основная группа риска для музеев и выставок. Даже полностью открытое мероприятие такого типа привлечет очень мало публики. Во время первого всплеска будут приходить 100—200 человек в день. Потом посещаемость упадет до 10—20 человек в день при полной открытости. Это тяжелое испытание. Нужно наращивать мускулы, чтобы люди приходили и развлекались — шоу какое-нибудь; западное искусство посмотреть, русское.

Николай Палажченко. Массовая публика пошла на выставки, связанные с современным искусством, буквально в последние пять лет. Работа с этой публикой совершено отдельный тип работы. Есть некое тело выставки для художников и критиков, а есть событие для города и для массовой публики. Моя профессиональная и гражданская позиция заключается в том, что выставка обязательно должна фигурировать в этих двух качествах. Надо серьезно заниматься пиаром, привлекать публику, объяснять ей, что мы показываем, создавать некое реноме.

Дарья Пыркина. Молодежь сейчас более активно интересуется современным искусством. Я думаю, что интереснее эстетически воспитывать молодое поколение уже в традиции современного искусства, а не пытаться вдогонку воспитать уже более взрослое поколение.

Желательно ли, чтобы в «Гараж» приходили жители соседних домов?

Олег Аронсон. Я не понимаю, как можно ответить на этот вопрос «нежелательно», но и привлекать их надо не рекламой в почтовом ящике. Если «Гараж» сделает социально-художественные проекты, в которые включатся эти жители, то будет здорово. Но скажите, где наш местный public art? И нужен ли он «Гаражу»? Ответы напрашиваются сами собой...

Иосиф Бакштейн. Обязательно. Надо отдельную программу для жителей предусмотреть.

Игорь Маркин. Да, конечно. Так как публики не будет вообще, то владельцы «Гаража» будут рады любой старушке.

Вход должен быть платным или нет? Сколько должен стоить билет?

Олег Аронсон. Если жители соседних домов нежелательны, то можно сделать вход платным... и даже очень платным. По цене билета и аудитория подберется. Не хотелось бы, чтобы так все и случилось.

Иосиф Бакштейн. Я считаю, платным. Столько, сколько в ЦДХ. Какие-то льготы должны быть. Возможно, цена может варьироваться в зависимости от проекта. В Англии общий вход бесплатный, а на какие-то отдельные выставки платный.

Марат Гельман. Для того чтобы культурную институцию не использовали как общественный туалет, есть смысл сделать небольшую плату за вход — бо́льшую, чем за вход в платный туалет.

Игорь Маркин. Плата за билет символическая, только чтобы бомжи там не шлялись. Это хоть как-то фильтрует людей. Для студентов — 100 рублей максимум. Для них 200 дороговато.


Андрей Монастырский. Я бы сделал бесплатно.

Николай Палажченко. Я сторонник того, что должны быть какие-то очень дешевые билеты. Еще есть замечательная практика в музеях — бесплатные музейные дни. Для студентов 50 рублей, даже 30 рублей ощутимые деньги: две карточки на метро и полшавермы, три сникерса. А это как раз та публика, которая тянется к искусству.

Валерий Чтак. Абсолютно бесплатным. Здесь человек развлекается. Они там в «Гараже» от голода не умрут. В такой ситуации непорядочно делать цены на билет. Даже десять рублей. Если сделают платный вход, ноги моей там не будет.

Желательно ли активное участие художников в «Гараже» (может быть, как членов некоего совета)? Они должны чувствовать там себя как дома или нет?

Юрий Аввакумов. Лучше художникам активно работать в своих мастерских.

Олег Аронсон. У меня нет ответа на эти вопросы. Скажу лишь, что не очень-то верю в художественные советы. А по поводу дома... Я поддерживаю идею ночлежки для художников. Это позволит открыть много талантливых акционистов и, кстати, даст импульс социальному искусству.

Иосиф Бакштейн. Не, не надо.

Игорь Маркин. Это бессмысленно.

Андрей Монастырский. Художники могут выступать как кураторы. Чувствовать себя как дома? Это было бы неинтересно. Пространство должно быть интригующее. А если «как дома», ничто не интригует, не возникает никаких пространственных приключений.

Дарья Пыркина. Обычно политикой занимаются искусствоведы. Кураторы, критики. У художника другая задача — делать, творить. И потом, художникам очень сложно быть объективными. Все равно художнику нужен какой-то менеджер — даже когда он выступает как куратор. Все должны чувствовать себя как дома: и зрители любого возраста, и художественная публика.

Валерий Чтак. Можно предлагать художникам делать кураторские проекты. Неплохо художников подключать.

Какова должна быть система прохода на вернисажи — очень закрытая (приглашения только для узкого круга, куда, например, не входят художники) или достаточно открытая?

Юрий Аввакумов. По приглашениям.

Олег Аронсон. Я против разных форм сегрегации и закрытости. Все это, на мой взгляд, очень далеко от самого духа современности. Закрытый вернисаж и актуальное искусство две вещи несовместные. А современное искусство как повод, чтобы кичиться своим положением или статусом, — это зрелище печальное и беспомощное.

Иосиф Бакштейн. Вернисажи по пригласительным. Особенно если потом еще ресторанный прием. Естественно, что публика просеивается.

Андрей Монастырский. Вход все-таки должен быть по приглашениям. Но приглашать надо художников, критиков.

Николай Палажченко.
Все мои попытки соединить буржуазную публику, особенно топ-буржуа, с культурной общественностью не удались. Это выглядит странно. Есть замечательная практика, когда один вернисаж для випов, а другой для арт-тусовки. Если у организаторов задача тусовать там своих випов и делать, скажем, вместо дня рождения в Куршевеле крутой вип-прием по случаю Кабакова или какой-то еще крутой выставки, — отлично. Будет клевый формат, если Абрамович с Дашей будут собирать там весь наш олигархат и капиталистический бомонд. Размеры помещения позволяют безболезненно приглашать на такие открытия и арт-богему. Главное, чтобы потом обсуждали не меню, а картины.

Дарья Пыркина. Последнее время на вернисажи приходит какое-то бесчисленное количество халявщиков. Они приходят, расталкивают всех локтями и все съедают. Именно они. Никто их не знает. Вернисаж все-таки должен быть профессиональным мероприятием. Другое дело, что там не должно быть фейс-контроля или дресс-кода. Все-таки сфера современного искусства достаточно демократичная сфера. Не имеет смысла возводить ее в какой-то элитарный абсолют.