— В Швеции художественное образование находится в системе университетов, но не в системе академий художеств. Это везде в Европе так?

— Нет, не везде. В Скандинавии, в Великобритании — да. Но во Франции, например, они находятся вне университетов, в Германии в большинстве случаев тоже. Высшие учебные заведения по искусству в Германии отказались от Болонской системы, то же самое в Швейцарии, новый Университет искусства в Цюрихе находится вне Болонской системы.

— Для меня немного странно, что художник может быть кандидатом наук, что называется Ph. D.

— В советской системе это было, например, в консерваториях. Если музыкант собирался стать преподавателем по композиции или какому-нибудь инструменту, он должен был написать докторскую.

— Среди художников, по-моему, такого не было. Для меня то, что вы описываете, звучит скорее как «музыковед». В СССР искусство и наука были очень разведены. Думать должны были искусствоведы, на искусствоведов учили в университете, это считалось прогрессивное образование, а отделение искусствоведения в Академии художеств — реакционное. Но вы, как я поняла, сейчас активно развиваете в вашей школе систему диссертаций для художников, у них даже будет своя степень. А что представляет собой диссертация для художника?

— Это проект. Исследовательский или так называемый «проект художественного развития», его собственного. В коммерческом арт-мире некоторым художникам иногда интересно менять систему и менять помещение. И рефлектировать свою практику внутри стен.

— Если художник получает Ph. D., ему это помогает в смысле художественной карьеры, участия в биеннале и т.п.? Или не обязательно?

— Я думаю, иногда наоборот: арт-мир иногда плохо принимает такие варианты. Это очень чувствительный радар, особый социум.

— Именно современный арт-мир, который ориентирован на Голливуд, «Диснейленд»?

— Да, я думаю, да.

— Это действительно очень сильный противовес системе рынка. А многие ли художники делают Ph. D.? Для чего им это нужно? Чтобы преподавать? И нужно ли обязательно сначала получить высшее образование, и именно у вас?

— Нет, не очень многие, и кто-то — чтобы преподавать, а кто-то и нет. Мы боремся, чтобы иметь возможность принимать на Ph. D. без экзаменов — тех художников, у которых есть интерес к художественному развитию своей практики. А система противодействует этому. Болонская система хочет ускорить обучение, это считается полезным для экономического развития в Европе — чтобы молодые физики побыстрее писали диссертации. А для искусства это, конечно, гибель. И поэтому мы стараемся настаивать, чтобы люди ушли в арт-мир и вернулись после, скажем, десяти лет практики обратно в академию. Чтобы сделать диссертационный проект и преподавать.

— То есть те же художники, что учатся у вас теоретически обосновывать свой проект, параллельно вовлекаются в систему рынка?

— Да, обязательно.

— Уже во время учебы, наверное, галеристы находят себе художников. Но художники понимают, что они должны существовать обязательно в двух системах одновременно: в дидактическо-риторической системе смыслов и в системе рыночного производства объектов.

— Да, обязательно, а между этими системами, может быть, есть зона свободы выражения. И вульгарный арт-рынок диктует свои законы, и образовательная система тоже. Если можно найти себе место между этими системами, то там и есть свобода и очень серьезное отношение к собственному творчеству.

Еще по теме:
Студент не должен быть «глуп, как живописец», 04.05.2009

Другие материалы раздела:
Мэтью Баун. Не важно, плохо или хорошо: Дэмиен Херст в PinchukArtCentre, 01.05.2009
Валерий Леденев. Перформанс группы Tajiks-art в клубе «Солянка», 30.04.2009
Оксана Саркисян. Три куратора в поисках мировых стандартов, 30.04.2009