Немного современного искусства в ожидании Гергиева

Стелла Кей, о которой в Москве теперь известно очень немного, открыла в Вене выставку богатой коллекции своего фонда. ХЕРВИГ ХЁЛЛЕР был на вернисаже

Что-то не то. Или даже — многое не то. Когда 27 октября вечером в венском Художественно-историческом музее открылась выставка коллекции московского фонда «Стелла Арт», именно такое доминирующее ощущение было у критического наблюдателя. И речь тут, скорее всего, не о самой выставке «Этот смутный объект искусства», но о странноватых контекстах — австрийских, российских, экономических и политических.

Начнем с австрийцев, которые в тот вечер пришли в музей. Аккуратно одетые венские бюргеры — однако в первую очередь не те, которые обычно бывают на подобных мероприятиях. Отсутствовали первые и известные лица венского изобразительного искусства, не было директоров соответствующих ведущих учреждений, художественной молодежи; было мало галеристов. Короче, по венским меркам — не самые благополучные условия для полноценного восприятия современного искусства.

Но откуда у этих «не тех» бюргеров неожиданный интерес к современному искусству из России? Да ниоткуда! По всей видимости, им интереснее было в тот вечер обещанное после открытия самой выставки выступление «маэстро» Валерия Гергиева. Современное искусство для них исполняло некую декоративную функцию.

Плюс сам этот музей не является плацдармом современного. Наоборот, учреждение известно прежде всего рейтинговыми выставками древнего и классического искусства. Директор Вильфрид Зайпель, один из китов музейного дела Австрии, считает, естественно, по-другому. Якобы, по словам Зайпеля, у многих венских учреждений был большой интерес в этой же выставке. «Но мне понятна позиция фонда «Стелла Арт» — он для презентации своих сокровищ выбрал Художественно-исторический музей, важнейший музей Австрии», — сказал он на открытии.

На фоне Маркса и Энгельса на картине Комара и Меламида выступление известного консерватора Зайпеля выглядело очень живописно. И вполне концептуально в этом соцартовском контексте получилось и то, как восприняли директора московские критики, для которых он в чем-то оказался похож на Леонида Ильича. Показательно было и поведение публики. Венские бюргеры и заметный в количественном плане десант из Москвы так шумели, что даже вблизи не было слышно голосов авторитетного музейщика и его переводчика — венцы все-таки были в ожидании концертика Гергиева. Еще хуже была ситуация для российского посла Станислава Оссадчего — особенно когда он с нулевой эмоциональностью читал приветственное послание московского мэра Лужкова и министра культуры Авдеева. В целом это тоже было в концептуальном духе времен Брежнева.

Для самой Стеллы Кей, основательницы своего фонда, шумовые метеоусловия стали лучше. До ее выступления рассерженный Зайпель вернулся к микрофону, требовал «больше дисциплины» и приказал быть вежливыми. Это как-то подействовало, слова госпожи Кей были слышны, как и чуть позже короткая речь американца Роберта Мэя, спикера группы компаний «Меркурий», которая принадлежит среди прочих Игорю Кесаеву, мужу госпожи Кей. Мэй, кстати, и попытался объяснить смысл финансирования компанией подобного мероприятия: «Это в рамках нашего принципа социальной ответственности (social responsibility)». CSR (Corporate Social Responsibility) у западных менеджеров является одной из любимых аббревиатур, но так ли обстоит дело, что она и в российском бизнесе превыше всего? Значит, эта выставка — результат этических стандартов крупной компании? Или все-таки «говорим одно, подразумеваем другое»?

Вопросы насчет истоков и смысла данного мероприятия на самом-то деле и были главной интригой вечера. Почему такая выставка, и почему такая дорогая, и в таком не очень адекватном месте? Стоимость проекта, по крайней мере по австрийским масштабам, колоссальная. Австрийский источник, пожелавший остаться анонимным, заговорил о сумме, которая «намного больше чем 500 000 евро». Для капитализации собрания? У многих наблюдателей, однако, возникли большие сомнения, реальна ли в теперешних сверхкризисных условиях капитализация собрания Стеллы на такую сумму. По крайней мере, австрийские галеристы не были в восторге от общего качества работ.

Известно, что австрийский партнер фонда, аукционный дом «Доротеум», в поисках российских клиентов устроил в Москве предварительный показ произведений перед ноябрьским аукционом в Вене. Результаты этих попыток непонятны, как, естественно, и вопрос, сохраняется ли на прежнем уровне интерес московских богачей к искусству. Очевидно, что у австрийского аукционного дома такая надежда была.

Определенный медийный ажиотаж перед открытием возник вокруг господина Кесаева, мужа Стеллы Кей. Многие австрийцы, безусловно, очень хотели глянуть на живого олигарха. В случае господина Кесаева он оказался тихим человеком, который на открытии публично ничего не сказал. И, может быть, пресловутому олигархическому классу вообще пришла пора скромничать — об этом австрийцы прочитали накануне выставки. В последнее воскресенье ведущая «желтая» газета Австрии Kronenzeitung в громкой статье объявила, что настал конец олигархам и премьер Путин хочет теперь их видеть бедными пташками.

Венские жители на этот возможный конец российского олигархического мира особого внимания не обратили. В местных традициях, чтобы танцы и классическая музыка стояли на первом месте — если надо, даже в условиях конца света. Так тут всегда и было. И гости открытия пошли на выступление дирижера Валерия Гергиева с маленьким духовным ансамблем. Выбор музыки при этом был не очень оригинален: «Картинки с выставки» Мусоргского. Это, может быть, самое банальное произведение русской музыки для среднего австрийца, которого им мучат в обязательной школьной программе. Хотя во время исполнения музыки их лица были не очень веселы, все же мне показалось, что Игорь Кесаев и Стелла Кей были довольны выступлением Гергиева.

Однако сразу после концерта они вместе с директором Зайпелем исчезли в неведомо какую ВИП-зону. Даже не сказали «до свидания». Жаль, было бы так интересно спросить у Гергиева и Кесаева насчет главных политических интриг этого года. Оба — уроженцы Осетии, имели и имеют, по всей видимости, интересы в регионе. Но про большую политику не было ни одного публичного слова. Хоть злобные критики в течение фуршета и говорили о том, что выбор главного образа выставки («Имперский бюст (моряк)» Бориса Орлова, 1975) обусловлен некоторым его сходством с Владимиром Путиным. Он на нас смотрит? Даже в Вене?

Выставка «Этот смутный объект искусства» представляет русское искусство 1975—2007 годов из коллекции фонда Stella Art, посвящена пятилетию фонда и открыта в венском Художественно-историческом музее до 16 ноября. Куратор — Владимир Левашов. Затем выставка будет показана в Венеции и Москве

Игорь Кесаев, Стелла Кей


Игорь Кесаев, Стелла Кей, Валерий Гергиев


Станислав Оссадчий