Pussy Riot: против Путина и Филиппа Киркорова, за Тахрир в Москве

Радикальные феминистки, антипутинистки и читательницы Жижека ответили на вопросы ВЛАДА ТУПИКИНА

​7 ноября, в день революции (это они особенно подчеркнули), всему честному интернету явилась панк-группа Pussy Riot. Участницы группы ‒ девушки, выступающие в разноцветных вязаных масках, ‒ позиционируют себя как сторонницы радикального феминизма, антипутинистки и фанатки событий на площади Тахрир, мечтающие повторить эти события на Красной площади в Москве.

В блоге группы прозвучали провокационные высказывания; в частности, было заявлено намерение «угнетать мужчин», на фоне которого призыв выходить на улицы «освобожденной брусчатки» в день электоральных событий 4 декабря сего года прозвучал чуть более незамеченным. Основательное обсуждение претензий новоявленных панкушек представлять феминизм прошло в ЖЖ-сообществе, наиболее внятную критику высказала Надя Плунгян. Так, она полагает, что «Риторика в духе "Стать госпожой никогда не поздно" и "Феминистский хлыст полезен России" дискредитирует и искажает саму суть феминизма, который борется с иерархией и неравенством, а также с унижением и дискриминацией. "Убей сексиста" — это прямой призыв к насилию. <…> Представления о том, что феминизм — это доморощенный фемдом и фетишизированная женская "власть", логично подтверждаются полной беспомощностью текста и комичными "политическими" целями, типа а давайте перенесем столицу в Сибирь и дадим бабам неограниченную власть просто так. Именно это отсутствие конкретной социальной основы для искусства, замещение реальной проблематики глумом — характерно для группы Война и родственным им объединениям».

Это уже не первое появление на московских улицах феминисток в цветных масках-балаклавах. Так, 8 марта 2006 года на крыше торгового комплекса на Манежной площади, в 20 секундах ходьбы от Кремля, анархистки уже выступали против патриархальных порядков, они даже вывесили над входом в магазин лозунг, выполненный в виде розовых женских трусов: «Цветы сегодня... Кандалы каждый день». Двумя годами ранее ряженая демонстрация анархо-феминисток полтора часа гуляла по Москве, и «стражам порядка» даже в голову не приходило, что это что-то несанкционированное. Еще бы, ведь среди лозунгов были такие смелые, понятные мужским сотрудникам милиции утверждения, как «Мое место на кухне», «Молчи, женщина! Твой день 8 Марта!» или «Я и лошадь, я и бык, я и баба и мужик». Так или иначе, открывая свой фронт борьбы в 2011-м, девчонки из Pussy Riot (злые языки, анализируя увиденное на YouTube, утверждают, что гитаристом в группе выступает все-таки парень) добавили к прошлым достижениям освоение нескольких станций метро, а также крыши троллейбуса неизвестного маршрута.

Честно признаваясь в любви к музыке Oi! и, в частности, к английской группе Angelic Upstarts, Pussy Riot, похоже, не стесняются позаимствовать у нее музыку из песни «Police Oppression», публикуя свое собственное, единственное пока видео.

С трудом прокашлявшись от перьев из вспоротых участницами Pussy Riot подушек и стереотипов, ВЛАД ТУПИКИН задал юным феминисткам дюжину вопросов и получил ответы, которые оказались интереснее, чем он ожидал.


‒ Давно ли вы открыли для себя феминизм? Как это произошло?

‒ Это произошло еще в детстве, в школьном возрасте. Во-первых, из личного опыта ты понимаешь, что нечто в твоих отношениях с людьми творится неладное: что независимо от твоего поведения, активности и персональных качеств ты часто оказываешься в неравной позиции. Во-вторых, в той или иной форме, либо из разговоров родителей, либо из телепередач, на твоем горизонте появляется такое направление общественной деятельности, как феминизм. Ты сопоставляешь эти два фактора — наличие ничем не обоснованного неравенства и существование феминизма — и быстро понимаешь: я феминистка.

‒ На каких теоретиков и практиков феминизма вы ориентируетесь? Какие книжки (статьи) читали, какими акциями вдохновлялись?

‒ Де Бовуар, с ее вторым полом; Дворкин; Панкхерст, с ее смелыми суфражистскими акциями; Файерстоун, с безумно прогрессивными репродуктивными технологиями; Спивак и Хукс, с их постколониальным феминизмом; Миллет; Брайдотти, с ее проектом номадизма; Батлер, с ее идеей подрывной пародии. Вдохновлялись феминистскими политическими и художественными акциями, которыми бурлили Европа и Америка 70-х.

‒ Как, на ваш взгляд, согласуется с феминизмом стремление угнетать мужчин? Что именно в «арабской весне — 2011» показалось вам наиболее феминистичным?

‒ Речь не идет об угнетении мужчин по признаку биологического пола, речь — о борьбе с образом «настоящего мужика», который культивируется в обществе, особенно в нашем, российском. Феминизм как раз и противостоит насаждению образов такого типа, освобождая от их давления и мужчин, и женщин.

Феминистское движение — важная составляющая часть арабских революций 2011 года. Арабские женщины задолго до 2011 года объединялись в феминистские организации для борьбы за свои права, в том числе и за право наравне с мужчинами участвовать в политике. В «арабскую весну» произошла кульминация исламского феминизма. На улицы выходили не только здоровые мужики, но и смелые женщины, готовые отстаивать свои права. Так, одним из лидеров египетской «Коалиции за молодежную революцию» стала Асма Махфуз, девушка 26 лет. Считается, что большое количество людей пришло на Тахрир именно после ее призыва на ютьюбе присоединиться к ней для проведения антиправительственной демонстрации. К сожалению, сейчас ситуация в постреволюционных арабских странах складывается не самым лучшим образом, женщин опять начали унижать; тем не менее стоит, на наш взгляд, различать первый толчок, революцию, и последующие процессы. Когда мы пели о Тахрире и арабских революциях, мы восхищались именно этой первой фазой, когда мужчины и женщины вместе вышли на площадь. Дальше общий враг ушел, и мужчины вспомнили, что «женщине место на кухне»; но мы надеемся, что арабское феминистское движение возьмет реванш. Что касается России, то мы надеемся, что наше общество все же ближе к европейской культуре, и после гипотетической революции навряд ли произойдет столь резкий откат к сексизму и махровому патриархату.

‒ Почему единственное имя, упомянутое вами в песне про брусчатку (помимо Чириковой), это Жижек? Чем он вам дорог (или, наоборот, вызывает отторжение)? Какие его работы вам знакомы, прочитаны?

‒ Нам знакомы медиаработы Жижека, мы смотрели ряд его выступлений, читали публицистические статьи. Нравится нам это или нет, но Жижек сейчас — одна из главных икон левого движения в мире. И когда мы поем «Призраки Жижека смыты в сортире», мы имеем в виду сразу целый клубок смыслов: во-первых, это аллюзия на «Призраки Маркса» Деррида — таким образом, мы указываем на то, что Жижек сейчас для ряда новых левых заменил собой Маркса. Во-вторых, сортирная риторика отсылает к дискурсу нынешней российской власти и к ее способу работы со всей протестной активностью, включая и левую.

‒ Вы участвовали раньше в публичных акциях ‒ политических или культурных (арт)? В каких?

‒ Мы принимали участие в несанкционированных и даже иногда в санкционированных антифашистских акциях протеста, каждый год ходим на шествие 19 января. Кроме того, посещаем Триумфальную площадь по 31-м числам. Завсегдатаи гей-прайдов.

‒ Откуда взялись на вашем выступлении в метро «Аэропорт» сотрудники центра «Э»? Неужели они настолько оперативны, чтобы быстро приехать на необъявленный заранее концерт?

‒ Дело в том, что мы искали документаторов в среде политических блогеров, чьи телефоны, как выяснилось, прослушиваются центром «Э» (Департамент по борьбе с экстремизмом, подразделение ГУВД. — OS). Именно через них эшники вышли на наш концерт.

‒ Ваша любимая панк-группа?

‒ Angelic Upstarts, устроившие концерт в тюрьме.

‒ Где можно послушать другие ваши песни? Когда и где будет презентация альбома?

‒ Пока наши другие песни не выпущены. Каждую песню мы готовим к выпуску очень долго: сначала мы ее пишем, после с ней выступаем на разных нелегальных площадках, монтируем клип и только после этого публикуем. Так что когда выйдет весь альбом, мы пока не знаем.

‒ Что еще, кроме панк-рока и группы Война, нравится вам в современной культуре?

‒ Нам нравится феминистское искусство: Вали Экспорт, Ковылина, Боряна Росса, Бенглис, Bikini Kill и другие; политически направленное искусство (например, Жмиевски, Сантьяго Сьерра); левое европейское движение, включая антифа-феминизм.

‒ Кто из деятелей культуры и политики вам наиболее отвратителен?

‒ Путин, Сталин, фюрер, Алла Пугачева и Филипп Киркоров, «Аншлаг» и Петросян, Сечин, Сурок, Вася Якеменко.

‒ К кому политически вы себя относите? Вы левые? Правые? Либералы? Националисты? Коммунисты? Кто-то еще? Что вы феминистки, борцы с правоохранительными органами, защитницы ЛГБТ, антипутинистки и сторонницы радикальной децентрализации органов власти, спасения Химкинского леса и переноса столицы РФ в Восточную Сибирь, я уже читал. Но этого недостаточно для понимания.

‒ Мы считаем, что российской политической жизни сейчас было бы полезно влияние социал-демократической партии, ратующей за социализм скандинавского типа. Но живи мы в Европе, скорее всего, мы все бы оказались в числе радикальных анархистов.

‒ Кто вы вне сцены? Студентки? Офисные работницы? Сколько вам лет? Натуралки вы или лесбиянки? Москвички или приезжие?.. Расскажите о себе.

‒ Мы не хотели бы давать подробностей биографии. Это не входит в концепцию группы Pussy Riot: участники группы анонимны и взаимозаменяемы.