Стиль Путин

Идеологическая сущность проекта «Горки-Город» становится наконец-то кристально ясной

Имена:  Дмитрий Мишенин · Максим Атаянц · Михаил Филиппов

Как-то раз, идя по Арбату после обсуждения лакановских идей о неизбежной расщепленности человеческого субъекта, я поднял глаза и увидел огромный баннер. В контрапункт моим мыслям представленные на нем персонажи отличались совершенной целостностью – и такой же совершенной мертвенностью. Белокурые и прекрасные юноша и девушка стоят на фоне неоклассической архитектуры; девушка – фигуристка, юноша – сноубордист; за спиной каждого из них – белоснежная статуя молодого человека соответствующего пола, занятого соответствующим видом спорта. Эти статуи будто довершают дело превращения человека в холодное и стерильное совершенство. На горизонте – снежные горные пики.

Таких баннеров сейчас в Москве много. Это рекламная кампания строительства курортного Горки-Города на Красной Поляне над Сочи по случаю грядущей Олимпиады. Проект реализуется как частно-государственное партнерство. 25% у Сбербанка, также партнерами являются администрации городов Краснодара и Сочи. Рекламу выполнила питерская арт-группа (как они сами себя идентифицируют) Doping-Pong. Doping-Pong – это в первую очередь работающие на заказ дизайнеры, но считают они себя большими художниками, принадлежащими к петербургскому неоакадемизму. Как заявил мне Дмитрий Мишенин, лидер группы, «Doping-Pong и есть неоклассика – настоящие наследники красоты в русском искусстве». Фатальная серьезность неоакадемизма доходит в таком самомнении почти до гротеска. Впрочем, лидер неоакадемизма Тимур Новиков, по собственному выражению Мишенина, его, Мишенина, «проклял перед смертью».

Именно из Петербурга, как известно, происходит окружение президента и премьер-министра. По строительству в Стрельне и прочим проектам можно предположить, что выходцам из столицы русского классицизма по душе следование «традициям красоты» (выражение из арсенала неоакадемистов). Архитектура Горки-Города, так же как и дизайн его рекламы, заказана тоже питерцам и тоже неоклассицистам – Михаилу Филиппову и Максиму Атаянцу. Горки-Город – самый большой на настоящий момент проект Филиппова, который, видимо, будет реализован.

Однако красота бывает разной, и даже неоклассическая красота может быть разных идеологических оттенков. Наследниками какой же именно красоты мыслят себя авторы рекламы? Нынешние «картины» Doping-Pong напоминают нацистские плакаты к Олимпиаде 1936 года, официальную живопись Третьего рейха, скульптуры Арно Брекера, кадры из фильмов Лени Рифеншталь: взгляд вверх, отрешенный от низшего мира, арийская статуарная красота, выправка воинов. Возможно, не случайно архитекторы отождествили Красную Поляну с альпийской деревней…

Читать текст полностью Впрочем, в архитектурном отношении Горки вызывают в памяти русского человека скорее сталинские ансамбли, а в рекламном видеоролике проекта на одной из стен города помещена огромная репродукция Дейнеки. Но это сталинские ансамбли, которые одновременно имитируют старый европейский горный городок; здесь даже воспроизводятся исторические наслоения в стыках зданий. Все вместе создает декорацию некоего усредненного тоталитарного стиля. Вездесущий классический ордер, симметричные площади, осевая планировка (одним из композиционных центров служит православный храм) утверждают идею прекрасной нормализованной жизни. Архитектура обо всем этом говорит намеками, зато реклама предельно откровенна: она показывает, что предпочтение отдается стилистике немецкого (и отчасти итальянского) фашизма как более европейской, более модернистски чистой и привлекательной по сравнению с аборигенским, азиатским кондовым сталинским стилем.

©  gorkygorod.ru

Архитектурный проект Горки-город

Все это могло бы показаться домыслами, если бы не откровения авторов. Вот цитата из интервью Атаянца: «Если все хорошо будет, то через 10–15 лет, когда деревья подрастут, найдутся такие старожилы, которые скажут, что здесь этот городок стоял всегда. Скажут, что здесь зарождалась Красная Поляна и Сталин здесь бывал. Такие люди найдутся, и это будет главный комплимент для меня и всех нас». Мишенин в анкете для итальянского сайта Pigmag.com на вопрос «Кто такой Сталин?» с явной симпатией отвечает «фюрер и русский дуче». Сайт Doping-Pong украшен среди прочего изображениями свастики, а одним из последних проектов Doping-Pong была серия эротических фотографий, героиней которой стала Фа (девушка в футболке с изображением свастики), борющаяся с Антифа (другой девушкой) на боксерском ринге (конечно, в голом виде). В итоге Фа побеждает и заворачивается в нацистский флаг. С сайтом также сотрудничает коммерческий иллюстратор Катя Заштопик, которая публично признавалось в своей любви к Гитлеру и нацизму и которую национал-социалистическое общество наградило кольцом со свастикой за «пропаганду нацистских идей» (см. здесь).

Дизайнеры «Допинг-понга» утверждают у себя на сайте, что они «работают долго, очень дорого и всегда абсолютно правы, потому что они – лучшие». Это означает, что они уверены, что нацистский стиль хорошо продается. Более того, налет тоталитарной стилистики делает товар еще более продаваемым. На баннере в глубине изображены две статуи, но они разные: если девушка на коньках есть прямая цитата из мира сталинской эстетики, то сноубордист – цитата из совершенно другого контекста, из современных массмедийных и рекламных фотографий (статуй таких вообще-то не бывает). Но благодаря мрамору, хотя бы и нарисованному, реклама лыжного спорта облагораживается и поднимается на уровень высокой культуры. Поднимаются и цены.

Призыв к покупке недвижимости адресован в первую очередь младшему поколению, детям современной элиты. Выбор европейского фашизма вместо русского сталинизма имеет тогда чисто коммерческий смысл: первый привлекательнее для целевой аудитории. Ассоциации с Альпами также необходимы, чтобы сделать старый сочинский курорт способным к конкуренции с той же Швейцарией.

©  gorkygorod.ru

Проект Горки-город

Но тут есть и более сложная мысль: сталинский («кавказский») тоталитаризм должен стать по-настоящему, по-западному (а не по-советски) колониальным. В спроектированной Филипповым квазиисторической застройке и в мечте Атаянца о «старожилах», принимающих его архитектуру как родную, сквозят мечты о переформатировании истории и о перевоспитании населения архитектурой. Но хотя Атаянц упомянул Сталина, подход тут совсем не сталинский (напомним, «национальное по форме, социалистическое по содержанию». – OS), а в рекламе это опять-таки еще откровеннее: то, что строительство осуществляется на Кавказе, а не в абстрактных горах и не в Альпах, игнорируется. На плакатах и в видеороликах мы видим белокожих хозяев жизни, колонизаторов: никаких черкешенок с сосудами на головах, принудительно плясавших на сталинских фризах. Архитектура в своей унифицированной классичности тоже напоминает город колонизаторов. Примечательно, что Атаянц говорит в одном интервью, что «Петербург – это в чистом виде колониальный европейский город на русской территории», и сетует, что его население относится к архитектуре, как жители Алжира или Ливии после освобождения от колониализма: не понимает достоинств французской или муссолиниевской застройки и портит ее своими утилитарными переделками. Атаянц цитирует и Григория Ревзина, заявляющего, что «российская власть все время занимается колонизацией собственной территории», и, похоже, считает, что колонизировать надо далее.

Называя статью «Стиль Путин», я, конечно, иронизировал: хватки для создания большого стиля, аналогичного гройсовскому«стилю Сталин», у власти нет. Сталинское время было тотально театрализовано – как представление с участием всего народа. Теперь синтез тоже намечается, но на малой сцене. Скрепляет эту сцену не политическая власть и, уж точно, не миф о сопричастности великому делу, а деньги и приносимое ими наслаждение. Горки-Город – проект для элиты, словно в подтверждение своей элитарности вынесенный на горные вершины. Само название «Горки» отсылает к резиденции президента и поселку на Рублевке.

{-tsr-}Выбор элитной сцены по сравнению с всенародной сценой Сталина проявляется в изгнании темы труда, центральной для сталинской эпохи. В мире Горок усилий нет, трудятся где-то в низшем мире, тут есть лишь наслаждение праздностью. Отсюда «что-то легкое и даже забавное» в архитектуре (Атаянц). А рекламная кампания демонстрирует, что новые жители города и новые спортсмены не напрягаются, спорт для них – приятное времяпрепровождение. Столь гедонистически эта тема не трактовалась ни в одном из тоталитарных режимов XX века; путинский режим нашел тут свою собственную ноту.​

Ссылки

• Кирил Асс. Будущее прошедшее