Два балета Бориса Эйфмана в Москве

На спектаклях Эйфмана маленькие дети могут узнать о жизни кое-что новое

На спектаклях Эйфмана маленькие дети могут узнать о жизни кое-что новое

Приезд спектаклей Бориса Эйфмана на «Золотую маску» неизбежен, неотвратим. Что бы ни думал экспертный совет, дирекция фестиваля в решающий момент посмотрит жалобными глазами и скажет: ну дайте же нам заработать. Народ любит Эйфмана и готов за Эйфмана платить, а вы все выдвигаете какие-то оперы, привоз которых в Москву стоит больше, чем транспортировка горы к Магомету. Эксперты каждый год сдаются (знаю, сама в экспертном совете бывала). Вот Борис Яковлевич и приезжает. В этом году даже два спектакля привез, в том числе один участвующий в конкурсе «Маски». И именно премьеру прошлого сезона, «Чайку», и один из самых старых балетов труппы — «Чайковского», поставленного пятнадцать лет назад.

«Чайка» — это такой фрейдистский комикс. Из чеховского населения оставлена лишь четверка главных героев: Аркадина, Треплев, Тригорин и Нина Заречная. А действие перенесено в балетный театр, в котором Тригорин жестко задает кордебалету классические комбинации, а воюющий за «новые формы» Треплев, напротив, корежится так, как будто у него наркотическая ломка. Понятно, что обе балерины — и прима Аркадина, и восходящая звезда Заречная — выбирают Тригорина: он просто надежнее стоит на ногах, а в балете это важно. Доктор Фрейд с любопытством посмотрел бы не только сцены, где Треплев все норовит походить рядом с маменькой на корточках («я маленький, пожалей меня»), но и эпизоды, в которых опытный Тригорин легко одолевает Треплева в творческом соревновании. Тут сразу вспоминаются многочисленные заявления Эйфмана о том, что стоящих молодых дарований в России нет и что надо бы ему, Эйфману, в Петербурге построить Дворец танца, где бы он таковые выращивал и опекал.

Сделанный на полтора десятилетия раньше «Чайковский» — тоже комикс, но патетический. В 1993 году в стране только что отменили 121-ю статью УК, и стало возможным говорить о том, что некоторые мужчины, вы знаете, так случилось, иногда не любят женщин. Но уж-жасно при этом страдают. И всегда следящий за конъюнктурой Борис Эйфман ровно об этом и поставил балет, в котором главным героем стал, так сказать, неформальный символ тусовки Петр Ильич Чайковский.

Черный Двойник (в этой роли Алексей Турко) все обхватывает щуплого композитора своими жадными руками, а тот (международная звезда и худрук Берлинской оперы Владимир Малахов) все тянется к чистому творчеству, воплощенному в четырнадцати белых лебедях. Вокруг суетятся восторженные дамы; бойкая девушка ухватывает композитора и тащит его под венец, но он, бедолага, еле ноги передвигает. А сам все рвется в игорный дом, где мужчины, вместо того чтобы играть в карты, кардинально раздеваются и занимаются друг другом. Весь спектакль — это суета меж бесплотными белыми лебедями-девушками и затянутыми в черное трико крепкими лебедями-мужчинами. Прямо по товарищу Жданову: между молельней и будуаром.

На выходе из театра пунцовая дама, видимо ничего ранее не знавшая об этом спектакле, явно впервые объясняла десятилетней примерно дочери некоторые варианты людских взаимоотношений. Ну, в конце концов, просвещение — это тоже одна из важных функций комикса.