Вся классическая литература повторяет идею пустоты и бессмысленности жизни, как мантру.

Оцените материал

Просмотров: 19986

Люк Персеваль на «Балтдоме»

Катерина Павлюченко · 13/10/2011
Один из самых важных режиссеров Европы рассказал, как он реформировал театр Фландрии и почему занялся йогой

Имена:  Люк Персеваль

©  Предоставлено пресс-службой театра-фестиваля «Балтийский дом»

Люк Персеваль на XXI фестивале «Балтийский дом»

Люк Персеваль на XXI фестивале «Балтийский дом»

В рамках XXI фестиваля «Балтийский дом» в Петербург заехал режиссер Люк Персеваль. Без спектакля. «С пустыми руками» — так называлась его лекция, которую он прочел всем желающим познакомиться с ним ближе. Скорее, впрочем, это была не лекция, а рассказ о себе, о том, как он пришел в режиссуру, откуда берет силы, чтобы сочинять. Из деталей, из остроумных ремарок, из мудрого и ненавязчивого повествования нарисовалась картина целой жизни.


Я родился в 1957 году во фламандской части Бельгии, в деревне. Вырос в Антверпене. Это большой портовый город, экономическое сердце Бельгии. Моя фамилия Персеваль. Это не псевдоним, как думают некоторые. Просто ее все время по-разному пишут в зависимости от моего местоположения. Это преследует меня всю мою жизнь. Еще в детстве мою фамилию не только неправильно произносили, но и неправильно писали (смеется). Голландцы ее произносят «Парсифель», французы «Персиваль», англичане «Пёрсиваль», а немцы «Парсеваль»... Знаю, что у русских есть два варианта. Какой правильный, не принципиальный вопрос. Если копнуть глубже, кто-то из моих предков служил у Наполеона. Поэтому фамилия моя имеет французское произношение. И если следовать правилам французской грамматики, ее вообще следует читать как «Паршваль». Потому что имеется в виду французское par cheval, то есть «скачущий на лошади»...

Мои родители и родители моих родителей занимались традиционным корабельным делом, фрахтом. Поэтому большую часть своего детства я провел на кораблях, которые, например, возили из Конго древесину в Германию. А из Германии потом переправляли металл в Бельгию. В общем, я совсем не из художественной семьи. Мои родители много читали, но у них совершенно не было времени для того, чтобы ходить в кино или театр: они постоянно находились в море. Впечатление от медленности воды — это то, что осталось во мне с того времени, и то, что оказывает огромное влияние на мою работу.

©  Предоставлено пресс-службой театра-фестиваля «Балтийский дом»

Люк Персеваль на XXI фестивале «Балтийский дом»

Люк Персеваль на XXI фестивале «Балтийский дом»

В один прекрасный день корабль затонул, мама забеременела, и мы были вынуждены осесть на суше, где отец нашел себе работу. Моя мама писала тогда стихи, и это было моим первым соприкосновением с миром литературы, поэзии. Мама учила меня декламировать стихи. Вот тогда я впервые соприкоснулся с чем-то театральным.

В 16 лет я впервые оказался в театре. Национальном театре Бельгии. И первая пьеса, которую я увидел на сцене, была «Смерть коммивояжера». Чтобы понять, с каким я тогда театром столкнулся и что вообще в нашей стране тогда был за театр, надо немного знать историю Бельгии. Фландрия до середины XV века была частью Голландии. В XVII веке разгорелся конфликт между католиками и протестантами, и это привело к тому, что южные голландские провинции (современная Фландрия) перешли под власть разных стран: Австрии, Испании, Германии. Власть до Первой мировой войны принадлежала франкоязычной буржуазии, а фламандский язык подавлялся. Например, мою маму в школе наказывали, если она осмеливалась говорить по-фламандски. Он считался языком крестьян. На нем не говорили ни в школах, ни в университетах: везде доминировал французский. Можно сказать, что между Первой и Второй мировой войной только по инициативе нацистов крестьянский язык фламандцев стал развиваться. Фламандцы осмелились бороться за свои права, за свой язык. В этот период и был основан первый фламандский театр. То есть самому старому фламандскому театру еще нет и ста лет.

Читать текст полностью

Ссылки

 

 

 

 

 

Все новости ›