«Объяснить» Ивана Вырыпаева

Главным героем премьеры театра «Школа современной пьесы», сыгранной в рамках фестиваля NET, оказался казахский поэт XIX века Абай Кунанбаев

Имена:  Иван Вырыпаев

Иван Вырыпаев — новатор, традиционалист и мистификатор, единый во всех трех лицах. Уже почти десять лет этот уроженец Иркутска периодически будоражит столицу своими шальными замыслами и их воплощениями. Но если прежде его творениям («Кислород», «Валентинов день», «Бытие № 2», «Июль») сопутствовал режиссер Виктор Рыжаков, то ныне Иван пустился в плавание самостоятельно. Спектакль «Объяснить», поменявший за полуторагодовой репетиционный период не одно название (предыдущее, кажется, было «Узоры», а до того «Казахи»), поставлен Вырыпаевым самолично.

Идея проекта приписывается аспиранту Института космических исследований Академии наук Олегу Архипкину, родом из Алма-Аты, якобы впечатленному «Назиданиями» Абая. К слову сказать, в прошлый раз авторство пьесы «Бытие № 2» Вырыпаев переадресовал некой учительнице математики Антонине Великановой, лежащей в психиатрической клинике с диагнозом «острая шизофрения». Так что молодой физик, специализирующийся в области космоса, — еще цветочки.

Судя по всему, мысль оказалась навеяна (не столь уж важно кому) открытием в Москве, на Чистых прудах, в апреле 2006 года памятника Абаю — в рамках года Абая в России и Пушкина в Казахстане. Вслед за В.В. Путиным Вырыпаев счел это событие знаковым и приступил к репетициям спектакля, в ходе которых, как утверждается, творческая группа из четырех актеров и режиссера побывала на родине Абая, поработала над темой с казахскими консультантами в Алма-Ате и вознамерилась открыть Москве великого поэта, по масштабу сопоставимого чуть ли не с Шекспиром.

В ходе часового действия молодые актеры Каролина Грушка (Польша), Ольга Смирнова, Валерий Караваев и Алексей Филимонов в жанре клубной лекции доверительно излагают зрителю общепринятую биографию Абая. (Это прозвище означает «осмотрительный», «вдумчивый», так называла его бабушка; к сорока годам Абай осознает свое призвание как поэта и гражданина, ставит свою подпись под сочинениями, которые до этого приписывал их другу и т.п.) Участники спектакля изящно музицируют и, по очереди выходя на авансцену, исполняют, словно у школьной доски, стихи. И вот здесь сокрыт главный хит, припасенный вырыпаевской командой, — поэзия звучит преимущественно на казахском языке, заполняя малый зал «Школы современной пьесы» самозабвенными, то взрывными, а то медитативными «урлык», «курлык», «кизбек», «юренбек», «жеренбек» и «глым талай мактамбай» (цитирую, естественно, как услышалось).

Однажды, перед премьерой «Бытия № 2», Вырыпаев признался кому-то из интервьюеров, что его чрезвычайно увлекают литературные достоинства Библии: «Библия — кладезь ритмов». Собственно, это было ясно еще во времена «Кислорода», рэперовского парафраза Десяти заповедей. Абай, при всей его монументальной назидательности («Не говори “не смогу”», «На мудреца сто глупцов», «Людей суди по уму, а не по облику их», «Да будет праведен путь твоей души молодой») выглядящий в спектакле как иллюзия или миф, похоже, тоже мил режиссеру исключительно ритмическими достоинствами своих произведений. Недаром Вырыпаев утверждает: «Абай — это прежде всего звук, а потом уже притча. Именно это и нельзя перевести».

Притча в «Объяснить», однако, тоже возникает, но в ином, совершенно неожиданном ракурсе, с Абаем не связанном. Актриса Каролина Грушка показывает публике на большом экране телевизора польский мультфильм «Рекс — певец». Показывает дважды, один раз безмолвно, второй — с комментариями. Если вкратце (а сюжет занимает добрую половину спектакля), ее интерпретация такова: когда Рекс слышит неумелую фальшивую скрипичную игру мальчика, то «плохие злые ноты падают на землю, как черный снег», и «собачка воет по будущему покойнику, поскольку любой, кого коснутся плохие черные ноты, может умереть». Когда же из окна другого дома раздаются «прекрасные светлые звуки и вылетают прекрасные ноты из прекрасного сердца», то они превращаются в разноцветных бабочек, а девочка, рождающая эти звуки, зовет собачку играть и петь вместе. «В это мгновение, — признается Грушка, — я всегда нажимаю на паузу, чтобы жизнь застыла на прекрасном моменте».

Пока актриса проникновенно благодарила польскую анимацию, я вспоминала реплику знакомой восьмилетней девочки, выслушавший анекдот и твердо потребовавшей мораль. Когда взрослые спросили, зачем ей понадобилась мораль, юная барышня отрезала: «Чтобы смеяться».

Все в этой обаятельной постановке «Школы современной пьесы», несмотря на затянувшиеся репетиции, возникает абсолютно спонтанно и непредсказуемо, почти бессвязно — и клубы белого дыма на сцене, и апокалиптические языки пламени на экране в финале, и пронзительные лучи, пытливо шарящие по рядам зрителей.

В итоге вырыпаевская мораль оказывается не такой уж смешной. В своем действе, «сотканном невидимыми спицами из ткани всепронизывающей пустоты», режиссер за какой-то час сумел-таки «Объяснить» нам, что «из-за глобального непонимания мы все говорим на «казахском» языке друг с другом». Прочее в спектакле «Объяснить» не представляется возможным.

Еще по теме:
Виктория Белопольская. Фестиваль в Венеции, 29.08.2008
Марина Давыдова. «Новая драма» подходит к концу, 29.09.2008