Кама Гинкас. «Шуты Шекспировы»

В своем новом спектакле Гинкас дал окончательный ответ на знаменитый гамлетовский вопрос. И сразу стало скучнее

Имена:  Кама Гинкас · Уильям Шекспир

«Шуты Шекспировы» — как хотите, а звучит солидно. Как будто Кама Гинкас, переквалифицировавшись в шекспироведы, задумал выпустить в свет пухлую монографию обо всех дураках с бубенчиками, когда-либо выведенных на сцену Бардом. Так сказать, систематизировать и каталогизировать. Впрочем, инвентаризатор из Гинкаса оказался ни к черту — это ясно при первом же взгляде на программку. Куда, спрашивается, подевались самые известные шуты из комедий Шекспира? Предъявите-ка нам Фесте из «Двенадцатой ночи» или, на худой конец, выпивоху сэра Тоби, который недалеко по дурости от него ушел. Где Оселок из «Как вам это понравится» или Жак-Меланхолик из той же пьесы? А мелкий пакостник Пэк из «Сна в летнюю ночь»? Гинкас демонстративно пренебрег всеми шекспировскими комедиями, но зато причислил к шутам почти всех трагических протагонистов — Гамлета, Ромео, Короля Лира. Обозвал их в программке «людишками разного звания, шествующими стезею удовольствия в этот веселенький вечный огонь» и заставил валять ваньку в порядке живой очереди.

Художественное дуракаваляние начнется в тот момент, когда на просцениум выйдут двое коверных (Алексей Дубровский и Сергей Лавыгин) и, по-свойски подмигнув залу, дадут отмашку к началу. Через зал повалят толпой чудаки-актеры, все как один одетые во что-то цветочно-плодово-ягодное (художница по костюмам Елена Орлова явно передала здесь нам привет от Арчимбольдо). В руках у них транспаранты с названиями шекспировских трагедий: «Макбет», «Гамлет», «Отелло» и неизвестной прежде — «Свободу Ходорковскому». Отрывок из последней, впрочем, так и не был показан. Жаль.

Населив сцену акробатами, комедиантами, гистрионами, Гинкас, конечно же, вовсе и не думал делать из Шекспира цирк. «Шуты Шекспировы» больше напоминают джазовое попурри, в котором один хрестоматийный эпизод сменяется другим. Поначалу кажется, что зрелище непоправимо распадается на концертные номера, перемежаемые хриплым блюзом Рэя Чарльза «Don't come back no more», но вскоре понимаешь, что определенная логика в безумии режиссера все-таки есть. Спектакль устроен по принципу «Молодым дуракам у нас везде дорога, а старым дуракам у нас везде почет». В том смысле, что актерской молодежи отдано начало спектакля, а корифеям (Игорь Ясулович в роли Лира, Валерий Баринов в роли слепого Глостера) — финал. Начнут с эпизодов, где 16-летний Ромео, поддавшись, видать, влиянию королевы Мэб, совершает глупости ради 14-летней Джульетты (эту пару, равно как и Гамлета с Офелией, сыграли одаренные молодые ребята Сергей Белов и Татьяна Рыбинец), а закончат безумствами старого дурака Лира. Середина же спектакля отдана зрелым мужам: Ричард III в исполнении Игоря Балалаева смешно соблазняет леди Анну (Ольга Демидова) у гроба ее мужа, Макбет подсылает клоунов-убийц к Банко, Просперо колошматит Калибана.

Перепрыгивая от пьесы к пьесе, Гинкас простраивает некий хронологический пунктир в строгом соответствии с вехами человеческой жизни. Героем его спектакля становится не Ромео, не Гамлет и не Лир, а тот, кого в дошекспировских моралите принято было именовать Everyman (Всяк Человек). Он шут по природе своей, и ума с возрастом у него не прибавится.

Одним из самых сильных моментов этого спектакля стал финальный монолог Лира, тихо выговоренный Игорем Ясуловичем. Это знаменитая сцена бури, сыгранная здесь при полном штиле. Кажется, что Лир не спеша, по-деловому отдает указания ветру и дождю о том, как им следует поступить с этим миром. Сначала «дуй, пока не лопнут щеки», затем «…затопи верхушки флюгеров и колоколен». Ну и, наконец, «в лепешку сплюсни выпуклость Вселенной и в прах развей прообразы вещей и семена людей неблагодарных». Все утопить. Пусть себе корабль дураков идет ко дну.

Впрочем, окончательную точку в этом спектакле поставит все же не Лир, а шуты-коверные. Жизнь, как строго напомнят они нам, — это «сказка, которую пересказал дурак, в ней много слов и страсти, нет лишь смысла». А раз так, то и шут с нами. Добро пожаловать в веселенький вечный огонь.

Смысл этого шутовского гиньоля в том и состоит, что в человеческой жизни отсутствует всякий смысл. Стоило ли Ромео соблазнять Джульетту? Стоило ли Макбету стремиться к трону? Стоило ли Лиру заводить дочерей? Гинкас всякий раз дает однозначный ответ: нет. Один из его шутов по имени Гамлет в этом спектакле так и не произнесет свое великое «Быть или не быть?» Оно и понятно: какой смысл задаваться этим вопросом, если автор спектакля решил за него заранее: «Не быть!» Чуть ли не все спектакли Гинкаса были населены безумцами и шутами, которые буквально разбивали себе лоб в попытке разгадать самую важную гамлетовскую загадку. Гинкас до поры до времени не знал ответа и мучился вместе со своими героями. Теперь, видимо, узнал. И нам всем сразу стало скучнее.