Вторая Ночь разговоров: как это было

Неделю назад OPENSPACE.RU дал возможность любому из своих читателей поболтать за чашкой кофе с АЛЕНОЙ ДОЛЕЦКОЙ, ЛИНОР ГОРАЛИК и АНДРЕЕМ ЛОШАКОМ. Как это выглядело с обеих сторон, можно выяснить здесь

Имена:  Алена Долецкая · Андрей Лошак · Линор Горалик

OPENSPACE.RU уже второй, и мы надеемся, не в последний раз, проводит Ночь разговоров: читатели, приславшие на наш адрес самые любопытные письма, имеют шанс в частной обстановке поговорить с известными людьми из разных сфер деятельности в течение получаса: а именно попить с ними кофе в одном из московских кафе. На этот раз редакция «сдавала в аренду» своим читателям Алену Долецкую, Линор Горалик и Андрея Лошака. У каждого из них было по два собеседника, тщательно отобранные редакцией, а на каждую встречу было отведено по полчаса. OPENSPACE.RU расспросил обе стороны этого эксперимента.


Алена ДОЛЕЦКАЯ

У меня от Ночи разговоров только самые прекрасные впечатления. Оба моих собеседника мне очень понравились — и мальчик, и девочка. Они подтвердили мою уверенность в том, что будущее принадлежит ровно им. А именно поколению 20+. Подозрения у меня на этот счет родились давно, года два назад. Только не подумайте, что я геронтофоб — боже упаси! Просто России очень не везет на людей. То это несчастные 30-летние, то никому не нужные 40-летние, то проворовавшиеся 50-летние, то не в состоянии слезть со стульев 60-летние. Плюс все эти исторические подоплеки: кто-то по сей день верит в коммунизм, кто-то видит сны про демократию.

Приятно, что оба собеседника ждали встречи со мной. Занятно, что им дали по полчаса, а они не чувствуют времени, не понимают, что это такое — полчаса! Какое-то время разминаются, смущаются, не знают, о чем спрашивать. И совершенно невероятный факт: обоих волновало одно и то же — тема принадлежности к родине и тема сомнения в этой принадлежности. Конечно, спрашивали, не собираюсь ли я уехать. Хотя, вероятно, я не могу рассказывать, о чем именно мы беседовали.

У меня есть к OPENSPACE.RU предложение. Надо бы докрутить эту историю. Если уж вы выбираете двух человек из десятки, из сотни, из двух сотен, то уж предоставьте им трибуну, раскрутите их. Ведь для них это то же, что «Оскар» получить.


Стас МИШИН, маркетолог

Вошла дама в сером платье и элегантном жакете. «Мы будем щебетать». Прилетела на вечеринку «Оупенспейса» из Самарканда. Я подарил ей розы. «Не выношу, когда цветы не стоят в воде... Коралловые». Мы говорили и говорили. О современном поколении, о ее уже бывшем Vogue, о фотосессии Питера Линдберга для юбилейного «десятилетнего» номера, которая стоила ей пять бессонных ночей, о том, чем она занимается теперь (пока большой секрет). Говорили о том, где лучше, здесь или на Западе. Собственно, оба пришли к выводу, что страдаем неквасным патриотизмом. Я ее еще спросил, почему «неквасной», а она ответила: «Ну, квасной же пенится!» Смеялись. Потом она сказала, что сама ни за что из России не уедет (даже несмотря на свой прекрасный английский — ее в поездках все за англичанку принимают), потому что, во-первых, очень любит русский язык, а во-вторых, вообще не понимает, как можно оставить Россию. Расписалась мне на журнале, закурила и спросила: «Вас это не травмирует?» Потрясающая женщина.


Алиса ТАЁЖНАЯ, журналист

Я знала, к кому я иду. Я просто видела массу телеинтервью с Аленой Долецкой, где ее постоянно спрашивали о моде, о русском стиле. Но мне-то было интересно спросить у нее про другое. Например, как она, человек с университетским прошлым, оказалась в журнальном бизнесе. Ответила, что случайно. Или как она справлялась со стрессом и на что тратила свое свободное время? Ответила, что сил ни на что не хватало, что спала с книжкой, а поездки на Недели мод в какой-то момент превратились в рутину. Мне понравилось, что она не стеснялась отвечать на вопросы, не пыталась кем-то казаться. Очень приятно поразило полное отсутствие снобизма.

Мне интересно, как создавать профессиональную команду, из каких людей лепить редакторский костяк. Сама бы я, если честно, не рискнула пойти к Алене на собеседование. И самое главное, она оказалась человеком, который не боится поколения 20-летних. Ведь есть же люди, которые думают: после молодежи — хоть потоп. Нет, она следит за нами, мы — за ней. Получается полноценный двусторонний диалог.


Андрей ЛОШАК

Откровенно скажу: проект мне понравился, потому что, во-первых, отнял у меня всего час времени, во-вторых, не потребовал никаких особых усилий. Оба парня, что ко мне пришли, Егор и Даниил, мне понравились. Егор, правда, говорил как робот, но в голове у него все очень четко и ясно. Мне показалось, что он, собственно, и не очень-то хотел меня услышать. У него была заготовлена речь по поводу того, что ему нравятся люди, у которых нет полутонов, и что сам он бы тоже хотел, чтобы у него не было полутонов. Он сказал, что есть несколько журналистов, отвечающих этому критерию: Панюшкин, Бахтин и я.

Даниил скорее пришел ко мне как к психотерапевту, про кризис среднего возраста поговорить. Он тоже журналист, но потерял веру в то, что делает, в то, что вообще его работа кому-то нужна. Собственно, это мы с ним и обсуждали полчаса, и я пытался его не только выслушать, но и что-то посоветовать. Надеюсь, получилось.

Хотел бы я сам оказаться на их месте? Ну, вообще-то у меня есть список людей, к которым у меня накопились вопросы. Мне интересны всякие товарищи, которые бунты устраивают в этой жизни. Например, команданте Маркос, но, к сожалению, он не встречается с журналистами. Или создатели «Южного парка». А со всеми остальными я вроде как уже поговорил.


Даниил ЛИТВИНЕНКО, журналист

Я никак не готовился к этому разговору. У меня не было никаких мыслей о том, как это может пройти. Просто было интересно познакомиться с этим человеком. Андрей мне был интересен как человек, преданный своему делу, увлеченный своей профессией. Я сам уже пятнадцать лет в журналистике с переменным успехом, и у меня накопилось определенное количество сомнений на ее счет. Зачем нужна журналистика? В чем ее целесообразность? В нашей стране журналистика совсем слабая, ни на что не влияющая, ничего не меняющая. Короче говоря, Андрей, внимательно меня выслушав, на примере своих работ попытался меня разубедить и — даже больше! — изменить мой вектор размышлений. Он подсказал мне, что работать нужно для себя. Чтобы у меня самого внутри что-то менялось. Банально, конечно, звучит, но когда меняется что-то внутри, то меняется и снаружи.

У нас с Андреем получился странный разговор двух людей, которые что-то такое переживают в данный момент, ищут ответы на какие-то вопросы — стоят, одним словом, на распутье. Помню, сделал ему комплимент, мол, приятно общаться с цельным человеком. А он ответил: «Да я рисуюсь». Меня поразило, что он не остался равнодушен. Я же, собственно, пришел к нему за помощью, а полчаса, чтобы помочь, конечно, мало. Но главное, что знакомство состоялось, мы с ним законтачились на Фейсбуке и, думаю, продолжим все эти обсуждения при случае на чьей-нибудь кухне.


Егор СИНЕБОК, прораб

В целом было очень интересно, просто на удивленье. Темы варьировались от сочинений маркиза де Кюстина о николаевской России до систем налогообложения в разных странах. Ну вот, говорили о том, верил ли Маяковский в идеалы революции и в какую революцию верил Блок, когда писал свои «Двенадцать». По поводу Маяковского мы с Андреем, кстати, не сошлись: он считает, что поэт в идеалы верил, а мне кажется, что у Владимира Владимировича была какая-то своя собственная революция. Еще мне Андрей рассказал, как он был разочарован от знакомства с детским писателем Алексиным. Мальчиком он отправился брать у него автограф, но, увидев, с каким апломбом тот надписывает книги, пожалел, что вообще захотел этот автограф получить. Я же, в свою очередь, рассказал, что нечто похожее произошло у меня с кумиром детства Эдуардом Успенским.

Я могу сказать, что после того как год назад я окончил Институт США и Канады РАН, мне редко удается поговорить на отвлеченные темы. Вот с Андреем удалось.


Линор ГОРАЛИК

В целом получился очень приятный вечер. Обе собеседницы были моложе меня, а видеть, что младшие товарищи превратились в целеустремленных разумных прекрасных существ, которым все на свете интересно, приятней вдвойне. Обе девушки были очень увлечены своими делами: одна пишет диплом о визуализации поэзии, другая иллюстрирует и фильмы снимает. Об этом мы с ними и поговорили. Ну а о чем еще беседовать двум взрослым людям за чашкой чая? Не о погоде же?

Я бы с удовольствием оказалась на их месте. Список желаемых собеседников может быть бесконечным. Я даже не знаю, кого назвать, все такое вкусное… В первую очередь хотелось бы поговорить с Дмитрием Зиминым (основатель компании «Билайн» и фонда «Династия». — OS) и с Иосифом Бакштейном. Но я, наверное, не смогу — сильно перед ними робею.


Анна ГАВРИЛОВА, художница

Я художником работаю уже много лет и в прошлом году сделала проект, связанный с фабрикой «Красный Октябрь». Я бродила по заводским дворам и делала зарисовки черной ручкой, которые впоследствии раскрашивала красной акварелью. Уж не знаю как, но кто-то из журнала «Сноб» увидел эти работы и предложил мне иллюстрировать колонку Линор Горалик. Колонка была посвящена заводу «Арма». Текста самого не было, а были только наброски: «Газгольдер», книжный магазин, Sunday up market. Собственно, наша беседа с Линор сложилась таким образом: она задавала вопросы, а я отвечала. Например, ее волновало, как иллюстраторы понимают, что именно нужно рисовать. Я отвечала, что это нетрудно: читают сначала текст, пытаются влезть в голову к писателю, понять, что он думает, потом прибавляют к его видению свое видение, и — картинка готова.

Я продолжаю иллюстрировать колонки Линор. Она сказала, что ей нравятся мои рисунки, потом что я молодая и у меня отличный от ее взгляд на все происходящее. Было приятно, конечно, такое услышать.


Ксения МОРОЗОВА, студентка

Все получилось вообще не так, как я планировала. Я сразу забыла все заготовленные вопросы. И единственное, что смогла пролепетать: «Я только учусь брать интервью». Линор меня сразу одернула — мол, ничего, надо только руку набить. А потом подсказала, что вопрос, который может спасти абсолютно любое интервью, это вопрос о животных. Например: «У вас есть дома кот?» Пришлось признаться, что у меня аллергия на всех животных, у которых есть мех, даже на хомячков.

Так уж вышло, что, идя на встречу к Линор, я преследовала корыстную цель. Я пишу диплом о словесных формах в визуальном искусстве. Хотела узнать, что она думает о творчестве Велимира Хлебникова. Ответ был вполне предсказуем — он ей нравится. Еще мне посоветовала, раз я интересуюсь визуализацией поэзии, ознакомиться с творчеством Дмитрия Кузьмина. Я пока этого не сделала, но планирую заняться в самое ближайшее время.

Записала Наталья Кострова