Джордж Буш и пираты: а были ли мальчики?

ВЕРОНИКА ГЕОРГИЕВА о новом фильме Оливера Стоуна «W.», пиратах сомалийского моря и других коловращениях правды и вымысла

Имена:  Джордж Буш-младший · Оливер Стоун

На голове его колпак, но околпачен будет враг.
Песня из к/ф «Приключения Буратино»

«— Мистер Президент, какое, на ваш взгляд, место вы займете в истории?
— В истории?.. Хм. В истории мы все будем мертвы», — отшучивается 43-й американский президент, главный герой нового фильма Оливера Стоуна “W.”».

Вот только вряд ли Джорджу W. Бушу это грозит: в истории он, к сожалению, останется. В худших ее списках. Режиссер Оливер Стоун, в свою очередь, в миллионный раз уже пытается эти списки переворошить и перелопатить, вмешиваясь в давние, запутанные отношения между реальным и вымышленным, правдой и ложью. Стоун уже рассорился со многими предыдущими поставщиками правды для своих сценариев: клавишник группы The Doors Рэй Манзарек и вдова Моррисона Патрисия Моррисон были разгневаны несоответствиями в фильме Стоуна The Doors; Билли Хайс, по книге которого сделан «Полуночный экспресс», извинялся перед зрителями фильма — за то, чего не было в его книге. Не говоря уже о президентских выжимках: фильмах «Джон Ф. Кеннеди. Выстрелы в Далласе» (JFK) и «Никсон», раскритикованных за показ не отражающих действительность событий.

«Правдивый человек находится у одного конца цепи, а художник, образующий энную степень ложного, — у другого. У повествования же нет иного содержания, кроме выявления этих фальсификаторов, их скольжения друг к другу, их метаморфоз», — справедливо утверждает Жиль Делез в книге «Кино-2. Образ-время». Поэтому не совсем понятно, как могут критики требовать от Стоуна исторической правдивости. Она важна, но невозможна. Это вечный эффект «Расемона», когда на одно и то же событие у каждого участника припасена своя история, свой взгляд на правду. Критиковать художника за его отличный от других взгляд — все равно что критиковать полоски на зебре или снежинки за их вечную непохожесть друг на друга. Художник без своей «степени ложного», без своих снежинок и полосок — нам такой не нужен. И раскритикованный за некорректный подход к первоначальному материалу Оливер Стоун остается одним из лучших американских режиссеров. Особенность «W.» в том, что это взгляд художника не просто мчащегося по горячим следам истории, а наступающего самой действительности прямо на пятки. Это первый в кинематографии фильм про президента Америки, еще находящегося при исполнении своих обязанностей. Как там по Гегелю: «История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса». Стоун сливает в одну тарелку и то и другое — трагедию и фарс, суп и десерт. Вкусно или отрава, не столь важно. Куда интереснее, что это веяние времени: поскорее из всего сделать комикс, поскорее рассмеяться, а не то еще мгновение — и так разрыдаешься, что слез не унять. История уже не успевает повторяться дважды в виде трагедии и фарса, нам некогда. История — это бутерброд из хлеба-трагедии и фарса-масла (поскорее замазюкать рану).

И недавние американские выборы это полностью подтвердили: никто так быстро не реагировал на события, как комедианты. Днем американцы слушали Обаму, Маккейна и Пэйлин с политических трибун; вечером над ними, а иногда и с ними шутили ведущие популярных юмористических шоу; а к полуночи эти шутки были наYouTube, чтобы тысячи смеющихся у телеэкрана превратились в миллионы смеющихся перед компьютером. Последние два месяца предвыборной кампании актриса Тина Фей прославилась изображением Пэйлин в популярном шоу Saturday Night Live. Забавно, что несколько лет назад губернатор Аляски, тогда еще никому не известная, в свою очередь изображала на Хэллоуин именно Тину Фей.

Кульминацией перетасовки а-ля принц и нищий стала встреча «двойников» на самом Saturday Night Live — в одинаковых красных костюмах, с одинаковыми «халами» на голове. К Фей в процессе ее «пресс-конференции» подходят и шепчут что-то на ухо, на что она восклицает: «Что?! Настоящая уже здесь?!» Оказавшись вдвоем на сцене, они, как два изображения в стереоскопе, накладываются, создавая одну, настоящую картинку бутерброда истории — трагического и комического, смеха и слез одновременно. Узнать «настоящую» из шести размноженных копий Марью-искусницу — так ли это уж важно? Надо ли выбирать? Мы прекрасно уживемся и посмеемся все вместе.

Абсолютно одинаковые слова приводят и к слезам, и к смеху: ответ Буша (за роль которого Джош Бройлин достоин «Оскара»; см. ролик) в киноверсии — смешно, тот же самый ответ Буша на реальной пресс-конференции — страшно.

Джордж Буш настоящий и вымышленный

{-page-}

Тина Фей — смешно, Сара Пэйлин — страшно. Выдумка — смешно, реальность — страшно. И для кого-то Микки-Маус — это смешно, а играющий его актер — страшно. Вспоминается история Лонни и Карен Бузер из штата Айдахо, которые украли из сувенирного магазина Диснейленда свинку-копилку, за что и были препровождены охраной в закулисье. Там их маленьким, двух и пяти лет, дочерям была нанесена страшная травма. Дети увидели Микки-Мауса без головы: актер, его играющий, расхаживал с головой мыши под мышкой. Дети были в ужасе от того, что их давно и жестоко обманывали — Микки-Маус оказался не реальным персонажем, а выдумкой, фикцией. Старшей дочери даже пришлось посещать три месяца психотерапевта. Мама с папой в любом случае не растерялись, вероятно решив, раз не удалось спереть копилку, взять деньгами, и... засудили Диснейленд на приличную сумму. Вымысел реальнее правды? Если «разрушать детские иллюзии» официально подсудное дело — то, очевидно, да.

А как насчет взрослых иллюзий? В общем, именно о них и докладывает нам фильм «W.», камнем (или, скорее, яйцом) преткновения которого является эдипов комплекс Буша-младшего — вопрос, кто круче, яйцо или петух. «Петуха» — Буша Старшего — играет Джеймс Кромвелл (James Cromwell), который внешне сильно напоминает папу Карло. Он постоянно осуждает своего деревянного сына за то, что тот до сорока лет учиться ничему не хочет, в Йельский университет и Гарвард ходить не хочет, букварь пропивает, за Мальвинами ухлестывает. Но после встречи с черепахой Тортиллой, проповедником Ёрлом Хаддом пить и дебоширить Буратино завязывает. И, как натура увлекающаяся (с таким же рвением, какое у него было к виски), перебрасывается на БОГО-рвение, от которого его, «заново родившегося», по-видимому, до конца жизни уже не оторвать. В результате золотой ключик Буш находит, но дверь открывает не ту. Вместо театра, приносящего радость и благоденствие, открывает дверь театра военных действий вкупе со всей уважаемой командой: Карабасом Барабасом, Дуремаром, лисой Алисой и котом Базилио в придачу (Карл Ров, Дик Чейни, Дональд Рамсфелд и Кондолиза Райс). И так же, как в фильме «Плутовство» (Wag the dog), где военный конфликт придумывается для разрешения личных проблем президента, в «W.» политические события нарастают, как заплатки на президентском костюме. И вот уже война в Ираке выглядит вспышкой эдипова комплекса: победить фигуру отца, переплюнув его первую войну в Персидском заливе.

Стоун в очередной раз обманывает своих зрителей: когда все ждали от него резкостей по отношению к Бушу, главной провокацией его фильма оказалось то, что он непровокационный. Те, кто жаждал крови Буша, будут разочарованы. Это не фильм-казнь, а фильм-размышление; иногда сюрреалистичное, на грани комикса, но из которого становится понятно, как и почему этот человек попал в Белый дом. Единственное, что мучительно непонятно, это что он там делает.

В отличие от Буша, непонятно, откуда они взялись, но зато мы точно знаем, что они там делают. Речь о пиратах сомалийского моря, которые более открытым, но, вполне вероятно, не более наглым способом, чем американский Мистер Президент, зарабатывают себе нефтью на жизнь. «Помни: на пиратском корабле, в пиратских водах, в пиратском мире не задавай вопросов. Верь только тому, что видишь. Нет, верь только половине того, что ты видишь», — наставляет Кровавый Пират (Берт Ланкастер) в одноименном фильме 1952 года (Crimson Pirate). Если честно, даже половине того, что происходит у берегов Сомали, трудно поверить… Мы привыкли обожать литературных и кинематографических пиратов — от героев Стивенсона до «Пиратов Карибского моря» — трилогии, заработавшей в прокате миллиард долларов. Но нам не очень приятно, когда из символических персонажей они превращаются в реальных. Предводитель пиратов из одноименного фильма Спилберга капитан Крюк обвинение во лжи, смеясь, парирует: «Ложь? Я? Никогда. Правда куда веселее». Хммм... Изменится ли наше отношение к выдуманным пиратам после недавних событий? С тем же ли восхищением мы будем смотреть продолжение «Карибского моря»? Думаю, вряд ли что-то изменится. Мы любим пиратов не потому, что они крадут и убивают, но потому, что они — олицетворение свободной натуры, символ художника. Джек Спэрроу прекрасен, конечно, в первую очередь тем, что он — Джонни Депп, но также и тем, что он больше художник, чем пират.

Еще одна профессия сродни художнику — профессия шпиона. «Любой художник — шпион неизвестной родины», — пишет философ Мераб Мамардашвили. Художница Ольга Чернышева шпион двойной — одной неизвестной и одной известной страны, так как базой для ее творчества служит документальный материал, видеозаписи и фотографии российской реальности.

О недавнем показе видеоработ Ольги Чернышевой в Музее современного искусства в Нью-Йорке и интервью с ней в моем следующем письме...


Последние материалы рубрики:
Что нам Обама? 06.11.2008
Евгений Берштейн. Америка после бала, 06.11.2008
Майя Праматарова. Жижек в Кембридже: «Изнасиловали? Давайте обсудим», 06.11.2008