Musik fest berlin 2008

Федосеев, Темирканов, Спиваков и... «Группы» Штокхаузена. Походит на черный анекдот

Принято считать, что современная музыка — аутсайдер большой классической сцены. В какой-то степени это можно признать правдой: если классика прописалась и живет на крупнейших филармонических подмостках, то современная музыка наведывается туда с регулярностью родственника средней степени дальности, в основном обитая на менее шикарных, чаще всего специально оборудованных территориях.

Однако случаются исключения, заставляющие усомниться в универсальности вышеописанной схемы. В частности, таким исключением явился фестиваль musik fest berlin 2008.

Больше двух недель старую и новую классику играли в Берлине лучшие оркестры Европы. Интерес публики необыкновенный. Чтобы фестиваль не обернулся разочарованием для многочисленных берлинских меломанов, устроители фестиваля поступили весьма щедро: сочинения, исполнение которых должно было вызвать особенный интерес, звучали по нескольку раз. Так, симфония «Турангалила» Оливье Мессиана исполнялась Берлинскими филармониками в их родном зале два дня подряд. А знаменитые «Группы» для трех оркестров Карлхайнца Штокхаузена, закрывшие фестиваль, были сыграны и вовсе четырежды (по два раза в день) при неизменном аншлаге.

Чего здесь нет, так это неизвестных имен. Это не фестиваль современной музыки. Тут не рискуют. Так сложилось, что этот год — год столетия Мессиана, восьмидесятилетия Штокхаузена. Они стали центральными фигурами программы. Их музыкой здесь можно было наслушаться вдоволь (в течение фестиваля было исполнено 13 оркестровых работ Мессиана).

Еще одним центральным композитором фестиваля был Брукнер. Организаторы объясняют такой выбор монументальностью, архитектоничностью и, цитирую, «глубокой религиозностью» мышления этих трех композиторов. Спорить не стану — можно и так сказать.

Брукнера играли Третью, Четвертую, Седьмую, Восьмую, Девятую симфонии и струнный квинтет. Играли Янсонс, Хардинг, Камбрелинг, Рэттл... Восьмая, с Оркестром Елисейских Полей и Филиппом Херрвегом, не поддается описанию. Скорее всего, желание заполучить это исполнение, объявленное как «премьера новой интерпретации», и послужило стимулом добавить Брукнера в тройку к юбилярам.

Сочинения Булеза, Лахенманна, Рима, Этвёша, Гризе и других представителей новой музыки соседствовали с Вагнером, Стравинским, Равелем, Скрябиным и Пуленком, ничуть не возмущая слух любителей классики. А Арво Пярт вполне лаконично слушался в компании Астора Пьяццолы на одном из утренних концертов — в очередной раз следует отдать долг изобретательности устроителей.

Не забыли и про столетие здравствующего и ныне Эллиота Картера — Даниэль Баренбойм сыграл с берлинской Штатскапеллой концерт из его произведений, среди которых были и написанные всего 2—3 года назад.

Но вернемся к «Группам» Штокхаузена. Сыграны они были в специально арендованном для такого события гигантском ангаре аэропорта Темпельхоф (тот, что почти в центре города), вместившем две тысячи слушателей (за два дня представлений сочинение услышали четыре тысячи человек). Сочинение игралось два раза подряд с небольшой паузой. Слушатели имели уникальный шанс послушать трехмерную композицию (об этом ниже) из разных точек зала: на билете было проставлено сразу два места — для каждого из двух прослушиваний. Те же, кто на два прослушивания не отваживались, освобождали места для безбилетников, которых у входа набивалось достаточно.

Идея повторного исполнения продиктована вот чем. Соответственно замыслу композитора, оркестр делится на три группы, размещенные с трех сторон от слушателей. К каждой группе приставлен свой дирижер. Причем дирижеры (а это все те же сэр Саймон Рэттл, Даниэль Хардинг и Михаэль Бодер) стоят лицом к публике, чтобы видеть друг друга и координировать совместные действия. Таким образом, при первом прослушивании аудитория превращается в трибуны стадиона, на котором наблюдают соревнования то ли по синхронному плаванию, то ли по теннису: все время следишь за подачами одного дирижера, другого, третьего и т.д. И только со второго захода можно было полностью предаться чистым слуховым впечатлениям.

Стоит отметить, что этот шедевр авангарда, написанный 29-летним композитором, именем которого у нас с незапамятных времен пугают доверчивых студентов консерваторий, поражает, среди прочего, тем, чему стоило бы поучиться и пугливым студентам, и пугающим преподавателям: сбалансированностью звучания, виртуозностью оркестровки, концентрированностью высказывания и прочей вполне классической атрибутикой.

Вот он, страх перед неизведанным. Но как его изведаешь? Ведь эквивалент подобного события на нашей сцене должен был бы выглядеть так: огромный выставочный павильон в центре Москвы, НФОР (или БСО), Федосеев, Темирканов, Спиваков и... «Группы» Штокхаузена. Походит на черный анекдот.

Однако на фестивале не обошлось и без просчетов. В последний день, перед финальным дуплетом штокхаузеновских «Групп», в том же ангаре выступал знаменитый французский ансамбль InterContemporain, с момента своего основания и до совсем недавнего времени возглавляемый Пьером Булезом. Исполняли двухчасовую композицию Des Canyons aux étoiles... Оливье Мессиана — кстати сказать, учителя и Штокхаузена, и Булеза. Слушать было почти невозможно из-за шума взлетающих и приземляющихся самолетов. А все дело в том, что, несмотря на свое центральное положение, Темпельхоф функционирует как нормальный аэропорт. Правда, только до восьми вечера, чтобы жителей близлежащих кварталов не травмировать. А концерт InterContemporain начинался в пять...