Как я провела летние каникулы

Прямая трансляция из Байрейта как опыт индивидуального подвига

Имена:  Алексей Парин · Андрис Нельсонс · Аннетте Даш · Вольфганг Вагнер · Йонас Кауфман · Ханс Нойенфельс

Мы не ели, мы не пили... – нет, бабу снежную не лепили. Мы готовили прямую трансляцию с Байрейтского фестиваля. Мы – это, собственно говоря, я.

Не знаю, почему эта мысль взбрела мне в голову. Но взбрела она давно и обосновалась там прочно. Мысль, что надо бы устроить прямую трансляцию из Байрейта в Россию. Прошло ровно двенадцать лет, мечта сбылась и, как все сбывшиеся мечты, оставила ощущение некомфортной пустоты и вопрос, зачем это было.

Не стану воспроизводить традиционную мантру про недоступность Байрейтского фестиваля. Да, у них очень длинная, многолетняя и непонятно как устроенная очередь: моя подруга Керстин, корреспондент центральной немецкой газеты в Москве и очень упорный человек, стояла в этой самой очереди с 1991 года и только прошедшей весной получила заветное уведомление, на фирменном бланке с росчерком Рихарда Вагнера: «Вы дождались!» Да, есть в Байрейте и черный рынок с безобразными ценами, и странный круг «друзей фестиваля», в который не пробиться. Но Байрейт манит не столько своей неприступностью (преодолимой), сколько все еще сохранившейся мистической аурой, погребенной здесь тайной, тем более ощутимой на фоне скучноватого уюта провинциального немецкого городка.

Байрейт – очень проявленное место силы. Можно что угодно думать или не думать про Вагнера и его дух, но в тот момент, когда начинаешь восхождение на Зеленый холм по аллее дубов, посаженных еще при Рихарде Первом, к Фестшпильхаусу, исчезают любые вопросы. И наступает счастье.

Полагаю, что внутренняя потребность построить некий мост из Байрейта в Россию была продиктована желанием поспособствовать укреплению этой ауры, тончающей на глазах.

12 лет назад, когда я впервые оказалась в Байрейте, здесь еще царил полный патриархат. Утром вокруг Фестшпильхауса гулял престарелый, но крепкий Вольфганг Вагнер, внук Рихарда, в тренировочном костюме. Фестшпильхаус был его фамильной собственностью, он носил большой ключ в кармане. В Германии еще правил Коль, Герхард Шредер не помышлял о карьере в Газпроме, Ельцин еще не сказал: «Я ухожу». За прошлые годы много что изменилось, сами знаете. Проклятый глобализм протянул свои щупальца и к Байрейту, ключ от заветных дверей растиражировали, копии раздали госчиновникам. Вольфганг Вагнер умер в прошлом году. Его наследницы и дочери, Ева и Катарина, официально являются не хозяйками, а всего лишь наемными служащими фестиваля.

Я за прошедшие годы успела несколько профилироваться в мутной области музыкальной журналистики, сделала карьеру на радиостанции Deutsche Welle, выучила наизусть все либретто Вагнера и написала миллион текстов о Байрейте, в их числе большую статью в глянцевом издании «Вокруг света». Последнее налепило жуткий коллаж из бюста Вагнера на фоне каких-то степных пожаров на обложку. Это, как ни странно, решительно подняло мой рейтинг в глазах фестиваля. Вольфганг Вагнер в последний год своего правления подержал журнал с непонятными кириллическими буквами в руках и сказал: «Тья!» Это было расценено как знак одобрения. Вдруг какое-то скрытое реле в потаенном механизме фестиваля щелкнуло, и путь к прямой трансляции в Россию был открыт. Мне выдали это право, так сказать, в мои проверенные руки.

Надо сказать, что трансляции из Байрейта в Германию и другие европейские страны осуществляются еще с 50-х годов. Прежде существовал огромный рынок пиратских записей. Фанаты коллекционировали кассеты со всеми трансляциями из Байрейта, менялись ими и продавали из-под полы. Сейчас все доступно во всех цифровых вариациях. И фокус состоит в том, чтобы сохранить остров эксклюзивности в этом океане доступности. Здесь вся надежда на магию живого звука, эффект присутствия. Значит, только прямая трансляция.

Не буду описывать, сколько времени и сил ушло на то, чтобы убедить разных людей в разных странах: на такой проект стоит выделить деньги, время и т.д. Слава Богу, в России еще существует (или снова налаживается) радио «Орфей», выступившее соорганизатором проекта наряду с моей родной радиостанцией. Сигнал из Германии в Россию идет через спутник и стоит кучу денег. Еще большая проблема – это последние два километра кабеля, который подходит к зданию Радиокомитета на Пятницкой улице от того места, куда поступает сигнал со спутника. Это стоит чуть ли не еще дороже. Наконец, за день до трансляции все оказалось на волоске, так как завпост Байрейтского театра господин Матичка отказался протягивать кабель от ложи звукозаписи внутри театра к нашей передвижной студии на улице, откуда шла трансляция. По той причине, что кабель проходит вдоль правительственной ложи, где сидит Ангела Меркель, и она может споткнуться. Но восстание было подавлено, мы протянули кабель через окно, Меркель была спасена.

Транслировали мы премьеру сезона, «Лоэнгрина». Дирижировал очаровательный во всех отношениях Андрис Нельсонс. Ставил старый мэтр режиссерской оперы Ханс Нойенфельс. Я попозже, если кому-то интересно, могу написать отдельно про эту постановку, где народ Брабанта превратился в стаю малосимпатичных крыс. Сам Нойенфельс был крайне недоволен результатом и живописно напился прямо в зале в день генеральной репетиции. Пели Аннетте Даш (скверно) и Йонас Кауфман (великолепно).

Передача наша шла почти семь часов, из них, конечно, четыре с половиной часа составила музыка. Разговоры разговаривали в двух часовых антрактах, а также до и после спектакля. В качестве моего напарника и собеседника радио «Орфей» командировало в Байрейт Алексея Васильевича Парина, из-за чего наша утлая лодочка незамедлительно дала сильный крен в сторону его респектабельности и компетентности. Но мне уже было не до равновесия, роман летел к концу.

«Орфей» говорит, что в Москве нас слушали чуть ли не сто тысяч человек и еще столько же по стране. Леонид Аркадьевич Десятников прислал мне в антракте эсэмэску в знак моральной поддержки. Спасибо ему.

Я в эфире? Ой! Тогда можно, я еще передам привет моей маме, а также Рику Фулькеру, Игорю Овруцкому, Павлу Луцкеру и Геро Шлису – без них ничего бы не вышло!

После нашего марафонского эфира мы выпили пива «Кельш», которое наши патриотичные звукоинженеры Бодо и Томас привезли с собой из Кельна, ибо они даже в Баварии хранят верность рейнской родине и ее пиву. А я впала в странное оцепенение. Что неправильно, так как теперь надо всем рассказывать, какой это был суперпроект, а то в следующий раз не дадут денег. А ведь через год в Байрейте – новое «Кольцо», дирижировать будет Кирилл Петренко... Кто-нибудь слышал нашего «Лоэнгрина»? Ау!