Нам бы такие премии

Становиться счастливым обладателем русских ладошек, деля эту честь с Меладзе, – сомнительный удел

Радуюсь за смежников: деятели литературы и искусства вручают премии, по поводу которых поднимается волна. Лауреаты, правда, образуются какие-то странные — что у Букера, что у Кандинского. Говорится о том, что обе премии оскандалились, уронили свой престиж. Это значит, что есть чего ронять — на поприще арта и словесности созданы премиальные институты, имеющие вес.

У нас в классической музыке таких премиальных институтов нет. Нас, правда, выручают театралы. До сих пор главной музыкальной премией остается премия театральная — «Золотая маска». Ее механизм отлажен, и год от года действия экспертного совета вызывают все меньше вопросов. Благодаря театральному сообществу мы выучили список лучших российских оперных дирижеров — номинантами и лауреатами «Маски» становились Александр Анисимов, Теодор Курентзис, Владимир Понькин, Александр Ведерников, Феликс Коробов, а Валерий Гергиев давно уже не ходит в лауреатах лишь потому, что запретил номинировать свою кандидатуру. В этом году список лучших оперных дирижеров России пополнил Михаил Плетнев, что вполне закономерно.

Благодаря театралам мы начали понимать, что у нас есть и список лучших оперных композиторов. Соответствующую номинацию на «Маске» стоило бы, конечно, завести чуть пораньше — тогда бы список лауреатов начался с автора оперы «Дети Розенталя» Леонида Десятникова, а теперь придется ждать, когда Десятников напишет новую оперу. Но премию в композиторской номинации успел получить Владимир Кобекин, а в следующем году у него будут и конкуренты — Родион Щедрин и Александр Смелков.

А что же просто музыка, не только оперная?

В этой области нас немножко выручает премия «Триумф». Все наши великие музыканты и композиторы ее уже получили, и вот только что «Триумфа» удостоены стар и млад — оперный режиссер Борис Покровский и пианист Александр Мельников.

На днях, однако, подоспела премия «Овация». О ней уже успели забыть. Это явление шоу-бизнеса было фактом 90-х, а в начале 2000-х прекратило существование. Но вот «Овацию» возродили, и словосочетание «Русский Грэмми» зазвучало вновь.

У американского «Грэмми» конец списка, где-то его десятая часть (по поводу чего всегда ехидствует композитор Владимир Мартынов) отдана классической музыке. «Овация», дабы уж соответствовать, решила тоже завести классический раздел. А российские новостные агентства, в отличие от американских, решили проявить солидность и поместили список классических лауреатов не в конец, а в самое начало.

Утверждается, что лауреатов «Овации» назначает некая Высшая академическая комиссия. Состав ее нигде не объявляется. Регламент премии тоже. Длинный список не публиковался, существовал ли он вообще? Мы имеем на выходе только набор лауреатов. Возрожденная «Овация» не поскупилась — список оказался весьма щедр: Владимир Спиваков, Юрий Башмет и «Солисты Москвы», Светлана Безродная и «Вивальди-оркестр», Святослав Бэлза, Денис Мацуев, Дмитрий Хворостовский, Родион Щедрин, Зураб Соткилава и Владимир Федосеев. Есть еще категория «Легенда», там один из лауреатов — Мстислав Ростропович.

Есть имена, которыми «Овация» пересекается с заокеанской премией. Башмет — лауреат «Грэмми» и номинирован вновь. Номинирован и Хворостовский. Некоторые другие — как Федосеев или Щедрин — видные на мировой сцене фигуры. Не говоря уже о покойном Ростроповиче. Но при чем тут Безродная? Покажите мне человека, который, не отводя глаз, скажет мне, что выступления «Вивальди-оркестра» представляют музыкальную ценность?

Похоже, единственным критерием для определения лауреатов была их телевизионная известность. Иначе не объяснить, почему из стана музыковедов выбран один только телевизионный популяризатор.

Должны ли испытывать счастье выступающие от лица классики обладатели «Овации»? Это зависит от того, как относиться к окружающей тебя компании. Получать американский граммофончик вместе с каким-нибудь Брюсом Спрингстином — это еще куда ни шло. Но становиться счастливым обладателем русских ладошек, деля эту честь с Меладзе, — сомнительный удел.

Кто знает, может быть, возрожденная «Овация» в следующие годы решит стать более формализованной по процедуре и более аргументированной по решениям. Но настоящего веса премия, где искусство мирового уровня оценивается наряду с песнями из ларьков, иметь не сможет. Литературные премии открестились от бульварной литературы. Букера получает писатель Михаил Елизаров, тоскующий по цельности советских времен, но все же не Оксана Робски. Премию Кандинского берет актуальный реакционер Беляев-Гинтовт, но все же не Никас Сафронов.

У нас в классике есть большое преимущество. Наш язык интернационален и политически нейтрален. Наши политические убеждения к нашему творчеству никак не относятся. И мы четко отделены от масскультуры, границу нам провести куда легче, чем смежникам.

Но вот засада — придумать российскую классическую премию с четким регламентом, внятными механизмами отбора и объективностью судейства мы не можем.

Автор — редактор отдела культуры газеты «Ведомости»


Другие колонки Петра Поспелова:
Надо ли пороть музыканта, 14.11.2008
Всякому безобразию есть свое приличие, 20.10.2008
Разрешите Кехману ошибаться, 22.09.2008