Премьера оперы Пьетро Масканьи в Михайловском театре

Рассказывая про спектакль в обновленном Михайловском театре, невозможно ограничиться только самим спектаклем. Очень уж колоритна упаковка, рождающая ощущение почти домашнего, частного заведения

Рассказывая про спектакль в обновленном Михайловском театре, невозможно ограничиться только самим спектаклем. Очень уж колоритна упаковка, рождающая ощущение почти домашнего, частного заведения

Михайловский театр в Петербурге выпустил первую оперную премьеру после своей громкой смены руководства, произошедшей полгода назад. Постановкой одноактной оперы Пьетро Масканьи занималась итальянская команда, список которой возглавила режиссер Лилиана Кавани, известная в первую очередь своим фильмом «Ночной портье».

Впрочем, сама Кавани до Петербурга так и не добралась. Не исключено, что доедет на московские гастроли «Сельской чести», которые довольно внезапно обнаружились 9 февраля на сцене театра Станиславского и Немировича-Данченко. И хотя спектакль не является чем-то поражающим воображение, сам приезд театра будет небольшой сенсацией.

Уже многие десятилетия Михайловский театр (он же Малегот, он же театр оперы и балета имени Мусоргского) фактически не существовал на музыкальной карте страны. Хотя реальное место его расположения на Площади искусств рядом с Русским музеем и Филармонией — самое выигрышное. Но с лета происходящие в нем события стали самыми горячими сплетнями музыкального Питера, отодвинув на задний план даже такой многолетний, замусоленный хит, как взаимоотношения двух аксакалов-соперников — Валерия Гергиева и Юрия Темирканова.

Все дело в том, что во главе театра встал человек, которого никак иначе не называют, как его «новым хозяином». Гендиректор Владимир Кехман, человек небедный и невероятно активный, пришел из фруктового бизнеса, где является одной из самых крупных фигур. С его появлением театр неправдоподобно быстро отремонтировали, подсветили ярче всего остального, что есть на Площади искусств, и зарядили всевозможными амбициями, гарантами которых являются новый руководитель здешнего балета Фарух Рузиматов и новая руководительница здешней оперы Елена Образцова.

Не очень ясны такие важные моменты, как гипотетическая фигура главного дирижера и общая художественная политика. Но очевидно, что пока тут пробуют выплывать любыми способами, хватаясь за все, имеющее резонанс, что попадается под руку. Именно на сцене Михайловского театра в последнее время оседают именитые гастролеры, вроде тенора Роберто Аланьи и гитариста Пако де Лусии. Сюда в репертуар куплена бездомная постановка барочной оперы «Борис Годунов» композитора XVIII века Иоганна Маттезона, являющаяся главной гордостью питерского фестиваля Earlymusic и важным театральным событием сезона. Сюда заманили культового героя города Александра Сокурова, который в ноябре выпускает нечто абсолютно нерепертуарное, но интересное — оперу Танеева «Орестея».

Небольшая «Сельская честь» — это что-то вроде первой контрольной, которую оперная труппа театра сдала вполне прилично. Сам по себе спектакль является переносом равеннской постановки Кавани 1996 года (за пультом тогда стоял Риккардо Мути), который осуществила Марина Бьянки. Декорации, заново сделанные по старым эскизам, представляют милую и дорогую сердцу любого италомана площадь — справа старинный собор, слева дом с балкончиками, населенными любопытствующими жильцами. Имеется в виду эпоха неореализма, хотя до киношной убедительности не дотягивают ни статичная, непроработанная массовка, ни главные герои этой провинциальной драмы про любовь, обман, измену, ревность, месть и ритуальный укус за ухо, который выполнял в сельской Сицилии ту же функцию, что брошенная перчатка в среде русского дворянства.

Увы, страдают, заламывают руки и кусаются в спектакле довольно примитивно. Так что слезу эта одна из самых слезливых опер эпохи итальянского веризма не вышибает. Что касается ее музыкальных красот, то, несмотря на огрехи, они все же хорошо заметны. Не последнюю роль тут играет молодой итальянец Даниэли Рустиони за пультом, который сумел в отдельных местах достичь и энергичности, и проникновенности. Особенно хорошо слышен энтузиазм в оркестре. Хор явно чувствует себя менее комфортно, особенно там, где надо петь не всем вместе, а по очереди.

Солистов в этой опере требуется немного, но зато без пары крепких голосов никак не обойтись. На премьеру их вывезли из Москвы. Ветреного Турриду звучно, но без особых оттенков пел тенор Большого театра Олег Кулько. Обманутую им Сантуццу, которая, изъясняя свои страдания, всякий раз назойливо держалась за низ живота, несколько надрывно исполнила сопрано Карина Григорян из «Геликона». Из местных солистов порадовала Наталья Ярхова в роли разлучницы Лолы, обладающая сочным меццо, и не порадовал тусклый баритон Методие Бужор в роли ее самодовольного мужа Альфио.
Однако, рассказывая про спектакль в обновленном Михайловском театре, невозможно ограничиться только самим спектаклем. Очень уж колоритна упаковка, рождающая ощущение почти домашнего, частного заведения. Блистательная хозяйка Образцова говорит несколько человечных слов в начале. Радушный хозяин Кехман коленопреклоненно дарит ей на сцене цветы в конце. А довольные гости кричат «Браво» когда ни попадя, чуть ли не после каждого услышанного такта.

Михайловский театр