Видео

ТЕАТР / РЕЦЕНЗИЯ

От «Околоноля» к «Отморозкам»

Елена Кутловская · 01/04/2011
Страницы:

Имена:  Захар Прилепин · Кирилл Серебренников

Вслед за книгой «Суркова» Кирилл Серебренников инсценировал роман Прилепина «Санькя». Рецензия на новый спектакль и видеоотрывки из него на OPENSPACE.RU

   

©  Анна Шмитько

Сцена из спектакля «Отморозки» - Анна Шмитько

Сцена из спектакля «Отморозки»

Зона действия спектакля большую часть времени тонет во мраке. Лица рассмотреть трудно, да и не нужно. В концепции Серебренникова — ни в делах, ни в словах, ни в мыслях, и уж тем более в лицах — нет никакой конкретики. Никакой идеологии. Только лозунги «Долой страх», «Мы маньяки» и пропаганда Революции (какой — не важно). Так проходит жизнь в России. В той ее «низовой» части, где живет безбашенное, ободранное и обворованное Властью поколение «отморозков».

Сможет ли аудитория 2011 года понять и почувствовать, перемолоть нутром, интеллектом, что показанное с особой тщательностью гниение личности в первой части дилогии (ведь рыба гниет с головы) приводит к тому, что в «Отморозках» гнить уже нечему. И потому спектакль так страшен.

Страшно становится с самого начала. Едва войдя в зал, зрители попадают туда, куда они обычно стремятся не попадать 31-го числа, то есть на Триумфальную площадь, где лимоновцы (они же нацболы, они же «отморозки») проводят митинг в защиту 31-й статьи Конституции. Зал невольно вздрагивает. Его вволакивают туда, куда он идти боится и не хочет. Потому что на Триумфальной бьют, сажают в автозаки, потом опять бьют и опять сажают…

С воплями «Ре-во-лю-ци-я!» и «Бей буржуев!», размахивая красным флагом с изображением Ленина, отморозки вплотную подходят к ОМОНу. Начинается драка. Жестокая. Бессмысленная. Отчаянная.



Драка «низов» и «верхов». Драка за все то, что отобрала у поколения нулевых Скрепа (кстати, это уже не Власть, это «отморозки» от Власти). Впрочем, «блядскому роду» все равно, против чего бунтовать: их бунт — это неосознанное, неотрефлексированное желание вернуть все то, что они могли бы иметь, родись чуть раньше. У них нет ничего, и это «ничего» они называют отобранной Родиной. И с остервенением, с пеной у рта и криками «Бей ментов!» (можно заменить на «… жидов», «… черножопых» и так далее) «отморозки» стремятся вернуть проигранную еще до рождения жизнь. Или что-то другое? Что они хотят вернуть? Это сложный, но крайне важный вопрос, возникающий во время спектакля. Если Родину, то какую? Что такое Родина «отморозков»? И что такое их абстрактная любовь к ней? Вся эта сумбурная, экстатическая любовь к неведомой России, лишенной всякой конкретики, похожа на быструю и отчаянную любовь главного героя Гриши Жилина к соратнице по партии Кате. Единственное, что он может сказать любимой, — «ты пахнешь лимонами». Все. А дальше — бессловесная любовь среди решеток.

©  Анна Шмитько

Сцена из спектакля «Отморозки» - Анна Шмитько

Сцена из спектакля «Отморозки»

У Жилина все пахнет лимонами — революция, Новый год, больница, случайная связь с девушкой Верой. Родина. Жилин вообще любит есть лимоны без сахара. Кислая жизнь требует кислой пищи. Что же такое Родина Жилина — лимонная утопия?

Сплошные вопросы — суть «Отморозков». Серебренников швыряет их в зал, как гранаты, помидоры, тухлые яйца, пытаясь вызвать у зрителя шок, «разморозить» интеллект, самолюбие, чувство собственного достоинства.



Центральной метафорой спектакля оказывается ярко-красный гроб. Он появляется, когда Гриша Жилин с матерью пытаются похоронить отца. Но дорог в России нет — и дураков, похоже, тоже. Есть сволочи. Увидев, что дорога обрывается, шофер выбрасывает из машины Гришу, его мать и гроб с покойником, оставляя посреди раздолбанной вымерзшей страны. И «отморозок» Жилин поднимает гроб, тащит его на своем горбу по дороге, которой нет, как Иисус на Голгофу. Но надрывается… Гроб так и остается на сцене. Там внутри — и отец, вероятно, и все Отечество. Вся страна усеяна гробами. И незахороненным прошлым. Гроб не только метафора — он стоит в ожидании новых героев (или жертв?). И в финале в него лягут отморозки.

Акция Жилина и его товарищей по захвату местной Скрепы — путь к смерти. Весь этот «блядский род» нулевых должен упокоиться. Вместе с их жгучей и беспредельной злобой ко всему, что не пахнет лимоном. Вместе с их странной и страшной, горячей, но бессмысленной и разрушительной любовью к Родине. Они должны уйти вместе с революционным фанатизмом, в котором вопль «Я свободен!» смешивается с фразой «Революция — это праведный беспредел». Выросшие в бункере мальчики — это тень даже не 90-х. Это тень 17-го года… но 1917-го или 2017-го? Вспоминается фильм Тенгиза Абуладзе «Покаяние», выпущенный на советский экран в 1986 году. Там труп диктатора (он же Ленин, Сталин, Берия, Гитлер, Муссолини), символизирующего «прошлое», никак не могут предать земле, и этот труп не дает этой земле возродиться. Сколько кухонных дискуссий вызвал этот фильм у советской интеллигенции, как искренне хотелось раскаяться, как искренне верилось, что так и будет. 90-е дали нам этот шанс, но никто им не воспользовался. Культурно-политического ренессанса не произошло.

©  Анна Шмитько

Сцена из спектакля «Отморозки» - Анна Шмитько

Сцена из спектакля «Отморозки»

Уже с середины спектакля не покидает мысль, что на сцене живые трупы. Как не покидало ощущение, что по пространству черного мира «Околоноля» бродят мертвые души.

В финале несколько мальчиков-отморозков занимают здание администрации. У них есть автоматы. Но их всего пятеро… И против этих юных и по большому счету беззащитных мальчиков Власть выдвигает танки.

По законам актуального искусства контрнаступления «отморозки» ждут со стороны зрительного зала, внимательно и дерзко вглядываясь в каждого сидящего в зале, взывая его к определенной реакции, к живому соучастию, к действию. Напряжение достигает кульминационной точки. И почему-то из всего увиденного и услышанного в сознании всплывают лишь три слова: «Революция. Родина. Кровь». Зал и «отморозки» молча смотрят друг на друга. И в этот момент Серебренников кидает в аудиторию самый сложный и, пожалуй, главный вопрос: чью сторону должен принять зритель и можно ли кому-нибудь здесь сострадать?

Какого действия ждет от зрителя художник-акционист, к чему он его побуждает? Ведь Серебренников в своей дилогии показывает нам лишь две Силы. И обе раздирают Россию на части. Может быть, есть нечто третье?

Или третьего не дано?​

Страницы:

КомментарииВсего:10

  • Tanya Sazansky· 2011-04-01 19:39:21
    икея-то чем не угодила. если и есть в москве что-то человеческое, спасибо икее)
  • shagalov· 2011-04-02 03:42:33
    Вся эта сумбурная, экстатическая любовь к неведомой России, лишенной всякой конкретики, похожа на быструю и отчаянную любовь главного героя Гриши Жилина к соратнице по партии Тане.

    соратницу зовут КАТЯ!)
  • n-voice· 2011-04-02 13:16:29
    спектакль отличный, ребята молодцы.
Читать все комментарии ›

Оцените материал

Просмотров: 78483

Смотрите также

Читайте также

рецензия

Все новости ›