КИНО / СПЕЦПРОЕКТ
Даниил Дондурей о российском кино и его реформе
Страницы:
- « Предыдущая
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
Зачем нужен новый кинофонд и чем его создание обернется для российского кинематографа
Вопрос из зала: Не кажется ли вам, что мы все время рассуждаем о проблемах распределения денег уже на селективный продукт — уже есть сценарий, есть режиссерское видение, продюсерское видение. Но селекцию
Читать!
Артем Васильев: Я согласен. Во многом. На самом деле не знаю, как Роман, но у меня нет продюсерского образования. Самозванец абсолютный. Не хватает ремесла, умения — Алексей не даст соврать. Если режиссер работает со своей группой из проекта в проект, он ее как-то подтягивает, учит. Но истории, которые я слышу от режиссеров, они чудовищные. Люди не владеют элементарными азами. Я тоже знаю очень хороших сценаристов, у которых телевидение мозг высасывает.
Реплика из зала: Делать кино могут единицы, и смотреть его хотят единицы.
Артем Васильев: Когда я начинал делать кино, у меня были иллюзии. Думал, другие не могут собрать людей на свои фильмы, но я-то знаю как, я соберу. Ничего подобного.
Даниил Дондурей: Мы выпустили один номер нашего журнала, посвященный ВГИКу. Причем в том же номере написали, как учат в Париже, в Лос-Анджелесе и в Лондоне. Понятно, это несопоставимые вещи. Я хочу другое сказать. В советское время, может быть, из-за позиции государства, была фантастическая система дообразования. Были бесконечные школы, просмотры фильмов. Сценаристы встречались с режиссерами, обсуждали кино. На моей памяти — все 80-е годы: одно завершалось, другое начиналось. Мы все время ездили в Болшево. Обсуждали фильмы, операторскую работу, сценарии. Неформально, неоплачиваемо — сами люди в этом очень нуждались. Эта система непрерывного образования уничтожена. У продюсеров нет ни сил, ни возможностей, ни форм профессионального общения, когда приходит независимый человек и говорит тебе то, что ты даже сообразить не успел.
Реплика из зала: А фестивали не выполняют такой функции?
Даниил Дондурей: Фестивали, конечно, не выполняют такой функции. Они показывают кино, слава богу. В этом году будет настоящая проверка «Кинотавра», спасуют ли они перед тем, чем занимались последние два года. Испугаются ли...
Реплика из зала: Нет, мы не испугаемся.
Даниил Дондурей: Это очень хорошо. Но на фестивалях недостаточна вот эта большая работа, профессиональные обсуждения. Где не ты тет-а-тет и не застолье после премьеры фильма, а бесконечная работа, которая годами велась в Союзе. Может, она и велась из-за некоторой оппозиции власти, чувства локтя. Это был ужасно важный институт с точки зрения не политической — профессиональной.
Реплика из зала: Продюсер и редактор, им же нанятый, являются единственной экспертизой драматургического продукта и кастинга. У нас в индустрии отсутствует звено, которое делает конкурентоспособным голливудский продукт — у нас нет агентств талантов. Попытки их как-то сделать не приживаются.
Даниил Дондурей: А по какой причине, на ваш взгляд?
Реплика из зала: Потому что конечная цель не найти талант и заработать на этом деньги, а получить у государства и попилить.
Роман Борисевич: Я, честно говоря, не согласен.
Реплика из зала: Вы как продюсер, вы же ориентируетесь только на себя? Вы же маркетинг не привлекаете на стадии драматургического материала?
Роман Борисевич: Безусловно. Но есть какой-то опыт даже не десятилетней, а пятнадцатилетней работы. А если копнуть еще дальше — я начинал на Московских кинофестивалях в 1989 году. Есть опыт, насмотренность, общение, международные кинорынки, которые я в последние десять лет в общем-то не пропускал.
Реплика из зала: Я смотрела, каким образом агентства в Лос-Анджелесе работают с драматургическим материалом. Если у нас для кастинга пишут только возраст героя, то там психологический портрет дается.
Роман Борисевич: А я читал сценарии картин, которые имеют многомиллионные сборы, они настолько примитивны, что я со своим английским его понимаю. Сильвестр Сталлоне написал сценарий фильма, который у нас будет называться «Неудержимый». Там «встал», «пошел», «увидел», «победил».
Алексей Мизгирев: Какое-то время назад я был свидетелем такой истории: сценарий был написан по социологическому исследованию. Они пошли в социологический институт и задали вопросы: «Кто, на ваш взгляд, должна быть героиня?», «Где должно происходить действие?». Там получилось: журналистка, девушка, японский ресторан, экология и так далее. (Смех в зале.) Они все это записали, начали лихорадочно искать людей, которые бы сделали картину. Нашли этих людей, сняли этот фильм, и он ничего не собрал в прокате. Фильм назывался «Афера».
Реплика из зала: Вы утрируете.
Алексей Мизгирев: Я не утрирую, я вам правду жизни рассказываю.
Реплика из зала: Сборы у голливудских картин кратно выросли в 60-е годы, когда в производство включился маркетинг. Не надо социологию делать примитивным инструментом. Но понимать, чем живет зритель, если ты хочешь заработать на этом деньги, а не самореализоваться... Почему вы считаете, что только вкуса продюсера, режиссера и сценариста достаточно, чтобы сделать его рыночным продуктом?
Роман Борисевич: Кино — это рулетка. Фильм «Сумерки» — получилось, все срослось. Если бы был другой режиссер на первой части и другие продюсеры, может быть, не удалось бы.
Реплика из зала: У американцев получаются и сиквелы, и третьи части, и десятые части — они все удачно прокатываются. И вы считаете, что это все стечением обстоятельств определяется?
Роман Брисевич: Думаю, там тоже не все просчитано. Сколько картин проваливается с треском, а выстреливают те, на которые даже не делали ставки.
Реплика из зала: Я не говорю, что только расчет может помочь. Я говорю о том, что в производстве коммерческого кино задействованы не только творческие ресурсы.
Артем Васильев: Трудно спорить, но ты просто не с теми людьми говоришь о коммерческом кино. В теории ты права. Американцы очень хорошо умеют делать кино. Кто спорит? Нужны экспертизы, профессионалы. Я не знаю, как зарабатывать деньги, я сказал. В идеале — взять хорошую модную историю, которая будет строить три копейки, чтобы она вышла тысячью копий при поддержке большого телеканала. Попробуй сделай.
Роман Борисевич: А по поводу кадров, я думаю, будущее за теми режиссерами, сейчас делающими кино, которое называют артовым. Я смотрю на тех, с кем я работаю: у них достаточно амбиций. Они получают признание на фестивалях, у критиков, но им не хватает зрителя. Они четко думают о том, как не сейчас, а, может быть, фильма через два сделать фильм не коммерческий, но зрительский. Вернее, коммерческий, но не «Яйца судьбы». Попогребский уже попытался что-то нащупать, и я считаю, что у него это получилось. Надо сейчас вырастить режиссеров, которые будут в дальнейшем снимать качественное кино — и его будет смотреть зритель. И оно станет коммерческим. Нужно идти от обратного, а иначе мы будем снимать только «Яйца судьбы».
Алексей Мизгирев: Нельзя ориентироваться на вкус зрителя. Если вы сейчас подойдете к любому человеку и спросите: «Что ты хочешь увидеть в кинотеатре?» — он скажет: «Ну, “Бриллиантовую руку”, “Рэмбо”». Люди — они мыслят прошлым, уже случившимися впечатлениями. Они не художники, они не знают, что такое новое. Когда-то и «Бриллиантовая рука» была неким новым шагом, неожиданным, ярким. Зритель это запомнил и сейчас ориентируется на свои прошлые вкусы. В этом смысле я верю в зрителя — когда я приходил в кинотеатр, я хотел увидеть событие, вещь, с которой я буду жить. Нужно доверять художнику. Лучшие из них — это личности. Они приходит и делают новое.
На вершине стоят люди. Не технологии, не социологические опросы — стоит человек, который говорит: «Я не могу вам гарантировать, но мне кажется, что вот этот фильм будет совершенно потрясающим событием». Эти люди и ценятся. Конечно, все голливудские проекты (большинство из них) сделаны более технологически качественно. Но это было всегда. Даже в советские времена наше кино не могло технологически сделать «Апокалипсис» Копполы.
Зритель приходит за событием, а ему подсовывают какую-то чепуху, которую собирают какие-то люди, которые думают, что они умные. А умный — художник. Он не умом умен, а какой-то авторской интуицией. Сегодня, здесь у этого Спилберга получается, а потом у него больше никогда не получится. И продюсеры должны искать и вынюхивать таких людей: этот парень нам сейчас принесет фильм про свечку, и весь мир сойдет с ума. Я не хочу произносить слово «мистический», но эта вещь — она больше, чем технология.
Роман Борисевич: В начале 2000-х, хорошо, что с опозданием, ко мне попал статистический опрос такой организации — «Информкино». Они делали прогнозы, что будет пользоваться у зрителей спросом. Там первые строчки занимали фильмы Эйрамджана и Эльдара Рязанова (про которые я уже знал, что они никуда не пошли), а последние строчки, как сейчас помню, фильмы «Брат» и «Мама, не горюй».
Реплика из зала: Насчет зрителя. С чего должен начинаться приход зрителя в кино?
Роман Борисевич: Это как работа телеканалов. Они сейчас идут чуть с опережением. Если делать сериалы «под формат» канала, то ты опоздаешь: пройдет год, и ты не попадешь в формат. Надо делать не то, что зритель сейчас хочет, а то, что он захочет через год.
Алексей Мизгирев: Знаете, кино — это десятая вещь. У большинства людей потерян интерес к жизни. К полноценности, вкус к еде, одежде. Упрекают в чернухе молодых кинематографистов: это честный взгляд на то, что происходит в этой нашей стране. Может быть, те самые «стратегические задачи государства» будут в том, чтобы вернуть интерес к жизни? Я понимаю, что это все утопия. Но люди живут так, как будто где-то там жизнь, не со мной. О чем вы говорите? Телевидение замещает все, человек смотрит на этих звезд, катающихся на коньках, и думает: «Ну, упади, блядь!» И он падает.
Реплика из зала: А нужен ли вообще нам этот мейнстрим? Может быть, нам не уподобляться российскому автомобилестроению и сосредоточиться на фильмах нишевых, артхаусе?
Даниил Дондурей: Надо понимать, что это одни и те же люди, которые смотрят американское кино и российское. Мы забываем, что советская власть защищала художников железным занавесом. По разнарядке разрешалось семь американских фильмов в год. Восьмой — если Брежнев летел в Америку. Поэтому народ так ждал этих фестивалей, которые шли в 50 залах Москвы. Кино жило в гетто: с одной стороны, развивало художников, с другой — защищало, очень защищало.
Сегодня этой проблемы действительно нет. Практически все фильмы, о которых говорит мир, в России выходят. У нас замечательный репертуар. Во многом лучше, чем в Америке. Несчастные зрители России, которые
Читать!
Страницы:
- « Предыдущая
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
Видео:
КомментарииВсего:4
Комментарии
Читать все комментарии ›
Смотрите также
-
20.06.2012 · «Пять комментов»: Василий Сигарев
-
20.06.2012 · «Пять комментов»: Филипп Юрьев
-
20.06.2012 · «Пять комментов»: Светлана Баскова
Читайте также
спецпроект
- 06.07Создатели OPENSPACE.RU переходят на домен COLTA.RU
- 30.06От редакции OPENSPACE.RU
- 29.06Московская биеннале молодого искусства откроется 11 июля
- 29.06Минкульт предложит школам «100 лучших фильмов»
- 29.06Алан Мур впервые пробует себя в кино
Самое читаемое
- 1. «Кармен» Дэвида Паунтни и Юрия Темирканова 3588837
- 2. Открылся фестиваль «2-in-1» 2382324
- 3. Норильск. Май 1276982
- 4. ЖП и крепостное право 1111054
- 5. Самый влиятельный интеллектуал России 900254
- 6. Закоротило 825773
- 7. Не может прожить без ирисок 799338
- 8. Топ-5: фильмы для взрослых 769746
- 9. Коблы и малолетки 748432
- 10. Затворник. Но пятипалый 484788
- 11. Патрисия Томпсон: «Чтобы Маяковский не уехал к нам с мамой в Америку, Лиля подстроила ему встречу с Татьяной Яковлевой» 416778
- 12. «Рок-клуб твой неправильно живет» 378242
www.youtube.com /watch?v=5iKGXMy6dP4