Госсекретарь Клинтон, полагающая, что защита «свободы подключения» будет способствовать смягчению авторитарных режимов, и И.И. Сечин, полагающий, что египетская революция инспирирована Google, – оба они по одну сторону интеллектуальных баррикад
Имена:
Джулиан Ассанж · Игорь Сечин · Хиллари Клинтон
1 июня 1949 года группа американских бизнесменов и общественных деятелей, в частности
Ален Даллес, тогдашний владелец
Reader’s Digest Девитт Уоллес, кинопродюсер Сесил де Милль и издатель Генри Лус, подали документы на организацию под названием Национальный комитет за свободную Европу
(National Committee for a Free Europe). Приоритетной задачей организации стало, во-первых, оказание
разного рода помощи беженцам из коммунистической части Европы и, во-вторых, предоставление им возможности выхода к широкой публике. Это второе направление очень скоро стало главенствующим, а именно в июле 1950 года, когда из западногерманского Лампертхайма начала свое вещание радиостанция «Свободная Европа»
(RFE). Дальнейшая ее история, в частности резкий подъем популярности радиостанции после событий 1953 года в Берлине, неоднозначные действия во время венгерской революции 1956 года и — перепрыгивая через десятилетия — переход на полностью легальное положение после крушения коммунистического блока, хорошо известна.
Сейчас радиостанция вещает, разумеется, в основном не на Восточную Европу, а на страны бывшей Югославии, Ирак, Афганистан и другие. Так или иначе, и
RFE, и «Радио Свобода» продолжают вещание именно как радиостанции. С другим радио, также бывшим в прежние времена альтернативным источником для граждан СССР и стран Восточного блока, дела обстоят иначе. Русская служба
BBC (а речь именно о ней)
собирается перенести вещание в интернет. Тут сошлось сразу несколько причин, главная из которых, разумеется, «не было патронов», т.е. сокращение правительственного гранта. Однако не менее важно здесь и то, что для множества даже не слишком технологически развитых стран радиовещание потеряло прежний смысл самого доступного канала получения информации. Место это понемногу занимает сеть.
Все эти рассуждения здесь, как вы уже, видимо, поняли, к тому, что государственный секретарь США Хиллари Клинтон
выступила недавно в Университете Джорджа Вашингтона с речью о необходимости защищать свободу выражения в сети — и не только свободу выражения. Многие российские СМИ (не говоря о блогерах) в основном прокомментировали эту историю в свойственной им манере, то есть не поинтересовавшись, что там, собственно, госсекретарь сказала. В частности, почему-то большая часть комментаторов решила, что двадцать пять миллионов долларов будет выделено непосредственно блогерам. Между тем речь эта довольно любопытная, и последствия у нее могут быть довольно неожиданными.
Читать текст полностью
Во-первых, Клинтон ввела новое понятие — «свобода подключения»: «Свобода самовыражения, свобода собраний, свобода объединений в интернете составляют “свободу подключения”. Соединенные Штаты выступают за эту свободу для всех, и мы призываем другие страны поступать так же». В другом месте дается более узкое толкование: «Свобода подключения — это представление о том, что правительства не должны принимать мер против подключении людей к интернету, к отдельным сайтам или друг к другу. “Свобода подключения” — то же самое, что свобода собраний, только применительно к киберпространству».
Что касается денег, то они выделяются через организацию под названием «Гражданское общество 2.0» и предназначены для помощи существующим в различных странах гражданским организациям, с тем чтобы они могли распространять информацию, привлекать новых членов и сотрудничать друг с другом в глобальных масштабах (полностью коммюнике 2009 года — именно тогда было объявлено о создании фонда — можно прочесть здесь). На эти деньги уже объявился первый претендент. Фонд «Новая Америка» (The New America Foundation) подал заявку на грант в 3,5 млн долларов (500 тысяч фонд предоставляет сам). Любопытно содержание заявки. Деньги предполагается использовать на развитие технологий, как бы это сказать, двойного назначения. Например, Serval project разрабатывает программное обеспечение, дающее возможность объединить в сеть для обмена данными телефонные аппараты, даже не имеющие выхода в интернет, — проще говоря, это сотовая сеть без базовых станций. Tor, также упомянутый в заявке, — это старый проект, направленный на обеспечение анонимности в сети, причем имеется в виду анонимность не только серфинга, но также и публикации. Это только два пункта, есть и еще. Общий смысл почти всех проектов состоит в создании распределенных сетей, которые так просто не отрубишь, или в удешевлении развертывания сетей привычных (как в случае с OpenBTS).
Правительство США, с одной стороны, провозглашающее курс на защиту «свободы подключения», а с другой — каким-то неприятно неоткровенным способом преследующее Wikileaks, окажется, таким образом, в сложной ситуации, если решит эту грантовую заявку удовлетворить. Оно, правительство, за свои деньги станет разрабатывать технологии, позволяющие, в случае чего, сорганизоваться людям в какой-нибудь стране с деспотическим режимом — в целях противостояния этому самому режиму. В то же время, как показал казус Ассанжа, эти технологии могут быть завтра применены против щедрого правительства — и хорошо, если дело ограничится только использованием Tor для скачивания пиратской музыки. Собственно говоря, и Wikileaks, до того как несчастному Мэннингу пришло в голову скачать то, что он скачал, и передать это дело Ассанжу, воспринимался как проект, тесно связанный с американскими властями (так это было или нет — второй вопрос).
Надо отметить еще и вот что: в последнее время все чаще раздаются трезвые голоса, объясняющие, что вообще-то Facebook и Twitter тут ни при чем — в частности, The New Yorker еще в октябре прошлого года опубликовал статью Малькольма Гладуэлла Small Change: why the revolution will not be tweeted, скептически оценивающую роль социальных медиа в революционных ситуациях. О том же, в сущности, говорит помощник Клинтон Майкл Познер: «У людей есть представление, что технологии сделают нас свободными. Нет. Люди сделают нас свободными». Как показывает пример Египта, страну можно взять и полностью отключить от интернета, но это ничего не изменит, дело не в нем. Следующее, о чем было бы любопытно поговорить, — это о том, как вообще изменилась ситуация со времен первого эфира RFE. Тогда важным было донести до людей информацию, которой они были лишены. Сегодня в большинстве стран, даже в Китае, известном своим драконовским отношением к «свободе подключения», недостатка информации не наблюдается, а вот недостаток интереса к ней очевиден. Это, впрочем, разговор отдельный и заведомо выходящий за рамки небольшой статьи.
Пока же приходится с грустью констатировать, что госсекретарь Клинтон, полагающая, что дополнительные двадцать пять миллионов долларов, выделенные на защиту «свободы подключения», будут {-tsr-}способствовать смягчению авторитарных режимов, и И.И. Сечин, полагающий, что египетская революция была инспирирована Google, — оба находятся по одну сторону условных интеллектуальных баррикад. Потому что медиа — оно, конечно, и есть сообщение, но нигде не сказано, что оно же является и событием.
Впрочем, разница между ними есть: И.И. Сечин будет, судя по его настрою, действовать в логике отечественных держиморд, полагающих, что средства коммуникации людей — это вообще-то средства коммуникации мятежников. А Клинтон (и кому угодно на ее месте) придется действовать в другой логике: поддержка свободы коммуникаций не бывает частичной. Сказав «А», придется когда-нибудь сказать и «Б». Так что дела Ассанжа — в длинной перспективе — не так плохи, как сейчас кажется. А что до режимов — см. историю радио «Свободная Европа».
