Задушевное слово

Самое гадкое, самое скверное и постыдное занятие на свете – сочинять так называемые «письма главного редактора»

Имена:  Александр Кобенко · Вероника Белоцерковская · Владимир Потапов · Лейла Алиева · Ольга Орлова

Много есть на свете постыдных дел. Подглядывать в замочную скважину. Пугать инвалидов. Пересчитывать деньги не отходя от кассы. Однако самое гадкое, самое скверное и постыдное занятие на свете — сочинять так называемые «письма главного редактора». За четыре с половиной года работы главным редактором я этих писем написал вагон. Спрашивается, для чего? Сколько мне ни твердили, что на тех полосах реклама стоит в разы дороже, что главный редактор должен задавать тон всему журналу, я не верил и не верю до сих пор. Не верю! Здесь кроется что-то гораздо более глубокое, мистическое, неподвластное воле простых смертных, получающих от пяти до двадцати тысяч долларов в месяц.

Письмо главного редактора — это Зона. Как в «Сталкере». Приниматься за него можно только с приличным запасом гаек на шнурках. Неправильно выбранное направление чревато смертными муками. Хотя опытный редактор-халтурщик выберется из ловушки и без гаек. Поняв, что номер должен уйти в типографию через десять минут, а письмо получилось то ли о вреде курения, то ли о прыщах, то ли вообще о визите президента США в Россию, опытный редактор делает так. Он художественно, красной гелевой ручкой перечеркивает все, что написал. Затем пишет рядом — зеленой ручкой:

«Кажется, когда я это писал, мы опять сдавали номер до утра. И кажется, он получился гораздо интереснее предыдущего, так что все, что я написал, совершенно неважно! Ура, ребята!». После этого рейтинги журнала зашкаливают, редактора называют циником и умницей, а ту зачеркнутую писанину вывешивают в интернет, куда-нибудь на сайт «Приколы.ру». И всем весело.

Есть и другие ловушки, ну да не о них речь. Я тут с похмелья прикупил штук двадцать печатных изданий, по виду напоминающих журналы. Перебирая их трясущимися руками и чутко сглатывая, решил узнать: каково работается их главным редакторам? О чем пишут они в своем обращении к читателю? Поверяют ли ему свои внутренние сомнения, делятся ли нехитрой девичьей тайной, учат ли жизни или просто травят анекдоты? Как сейчас выглядят эти плоды двухчасового мучения под сенью редакционной юкки?

Крупные глянцевые журналы я из исследования исключил. Что пишут их уважаемые главные редакторы, и так понятно. Август — лучший месяц для поездок за розовым итальянским вином. Август — лучший месяц для нашего героя, чьи правила жизни запрещено публиковать. Август — лучший месяц для разглядывания сисек Маши Малиновской. Август — лучший месяц, чтобы подготовить свои мышцы к сентябрю.

Все это вполне ожидаемо, а потому неинтересно. Вот журнал «Рыболов Elite» — дело другое. Письмо, озаглавленное «От издателя» и подписанное «Главный редактор А. Голованов», пахнет речным илом, мокрой резиной и средством от комаров. Тяжелые слова издателя-редактора Голованова, как угли костра, подернуты пеплом неизбывной тоски: «Весенней нижневолжской вольнице пришел конец. С 20 апреля по 20 июня вылов водных биоресурсов на объектах рыбохозяйственного значения Астраханской области запрещен повсеместно».

Водные биоресурсы — это, как я понимаю, рыба. Заметьте — никаких сю-сю, никакого розового вина. Повсеместно!

Письмо редколлегии журнала «Садовник» только усугубило мое тягостное состояние. Эти люди, похоже, сами не ведают, что творят: «Можно, например, обнаружить, что экзотические ранункулюсы — всего-навсего те самые “лютики-цветочки”. Или увидеть, что надоевшая огромная береза, от которой только тень, величественна и прекрасна в окружении цветущих чубушников и калины. Или неожиданно задаться вопросом, почему желтые цветки зверобоя наполнены красным соком…»

Почему, действительно? Ранункулюсы, чубушник какой-то… Голова гудела и кружилась.

Владимир Потапов, главред журнала «Личный бюджет», попытался меня успокоить: «Сейчас, летом 2009-го, многим приходится нелегко. Но трудные времена закончатся. Не бывает бесконечных спусков. Всякий спуск переходит в подъем».

Ну, допустим. А что вы скажете вот на это? Я открыл журнал «Баку». С ним и вовсе произошла загадочная история. Вернее, не с ним, а с его главным редактором — романтической Лейлой Алиевой. Чем дольше я читал ее письмо, тем отчетливее понимал: с ней совершенно точно что-то приключилось, и, безусловно, что-то в высшей степени интригующее. Но вот что?

«Говорят, что нельзя стать победителем, не научившись проигрывать. Поражение всегда находится рядом с победой, и отделяют их друг от друга часто доли секунды. Вокруг победы вьется рой персон, сопричастных этой победе. А поражение — это круглый сирота».

Внезапно я ощутил себя роем персон. Это было так неприятно, что я вспотел, закрыл журнал «Баку» и взялся за журнал «Автомобили». Наверное, этого делать не следовало, потому что его главный редактор Александр Кобенко подвергся тому же инопланетному воздействию, что и Лейла Алиева. В глаза мне бросился следующий абзац:

«Когда Бога не слышат и не стыдно ничего, тут и сила премьера может не справиться. Вот я и высказался, что последняя надежда у меня на силу примера. И чтобы хоть как-то сдвинуть ситуацию с правом и уважением личности, предложил отменить мигалки. Совсем. И начать с самого верха. Ведь и Сын Божий, взойдя на Голгофу, сделал это, не найдя другого способа достучаться, кроме как личным примером».

Что тут скажешь? Как заметила в своем обращении к читателю главный редактор журнала «Собака.ru» Вероника Белоцерковская: «Если двум разным людям дать одинаковые фарфалле и куриные ноги и попросить сделать воскресную пасту, то у одного получится вкусно, а у другого — кошмар какой-то. Просто кто-то договорился с куриной ногой, а кто-то нет».

Итак, Лейла Алиева и Александр Кобенко с куриной ногой не договорились. Зато самые близкие отношения с ней продемонстрировал непревзойденный мастер слова, главный редактор журнала «Караван историй» Ольга Орлова. Она оставила своих коллег далеко позади. Понять в ее письме из 13 строк невозможно решительно ничего. Цитата из японской поэтессы. Ссылка на безымянный сериал. И тут же — негромкий финал: «Спор старый как мир: “Что лучше — синица в руке или журавль в небе?” Компромисс — удел трусливых или разумных? Стоит ли счастье того, чтобы прождать его всю жизнь? Каждый из нас ответит на эти вопросы по-своему. Не так ли, дорогой читатель?»

Я поднялся на нетвердые ноги и, два раза чуть не упав, потащил груду журналов в подвал. По дороге внутри меня что-то не то щелкнуло, не то хрустнуло, и я вдруг сразу все понял.

Письмо Ольги Орловой, как и письма всех прочих, предназначено для чтения вслух. Вот и все. Все эти проникновенные, многозначительные обобщения — на самом деле обычное заклинание против духов, половых инфекций и мучнистой росы.

Как с ними обращаться? Очень просто. Прежде всего, изгоните из текста всякую осмысленность. Никаких интонаций, просто бубните себе под нос на одной ноте — чем громче, тем лучше. Письмо-заклинание главного редактора можете читать слева направо, а можете — справа налево. Можно и по первым буквам строк — сверху вниз. Я попробовал, вышло что-то громкое вроде акростиха: «Сквкя лмсс жрвп!»

Как только смысл пропал окончательно, на душе сразу потеплело, а голова стала легкой и пустой.


Все приведенные цитаты взяты автором из августовских номеров реально существующих изданий.

Автор нигде не работает