Антинашистский пакт

ОЛЕГ КАШИН считает, что возможна ситуация, когда нашистская пресс-служба сможет показать своему начальству только те публикации, которые сама она и разместила в дружественных изданиях на правах джинсы

Имена:  Владислав Сурков

За последние два дня много разных людей высказались по поводу того, что ролик с песней «На трибунах становится тише» (кто не видел и не понимает, о чем это, не обращайте внимания, там неинтересно) — это уже за гранью. Там, за гранью, в свою очередь, судя по всему, тоже что-то поняли, и скандал, стараниями двух молодых оппозиционеров уже почти превращенный в анекдот, быстро сойдет на нет, и все (кроме, может быть, самих героев роликов и их близких) о нем забудут, и никто никогда не выяснит, кто и как придумал эти ролики, кто и как их снял, кому и зачем они были нужны.

Я тоже этого не знаю. Зато знаю, что меньше чем через месяц пройдет юбилейный (им пять лет) съезд молодежного антифашистского движения «Наши», на который аккредитуется много разных журналистов из разных изданий. Они будут конспектировать речи, смотреть по сторонам, брать какие-то интервью и комментарии, потом напишут репортажи — кто-то доброжелательно, кто-то язвительно, кто-то что-нибудь перепутает, кто-то приукрасит, кто-то нет и т.п. Редакторов газет, журналов и интернет-изданий можно понять — пять лет «Нашим», большое событие, большой информационный повод.

Еще через два с чем-то месяца случится еще один большой информационный повод — в шестой раз на Селигере в Тверской области откроется большой палаточный лагерь, который в свое время придумали «Наши» и который, с тех пор как основатель «Наших» Василий Якеменко возглавил государственное ведомство Росмолодежь, из корпоративного нашистского мероприятия превратился в респектабельное государственное, посвященное инновациям и талантливой молодежи. Старый топ-менеджмент «Наших» стал теперь кто топ-менеджментом Росмолодежи, кто депутатами Госдумы, но, как бы ни менялись надписи на визитках, у Селигера — те же лица, что и пять лет назад. Братья Якеменко, их пресс-секретарь Кристина Потупчик, депутат Шлегель и так далее вплоть до лидера «Добровольной молодежной дружины» Романа Вербицкого, известного также как Рома Колючий. И когда эти милые люди соберутся у себя в палатках на Селигере, пресс-служба Росмолодежи устроит какой-нибудь пресс-тур, и на Селигер приедут журналисты, которые тоже потом напишут свои репортажи — кто-то язвительные, кто-то доброжелательные и т.п. Кстати, в этом году форуму на Селигере деньгами и организационно помогает Михаил Прохоров, но только инновационным мероприятиям форума, не политическим. Наверное, это важно, черт его знает.

На сайте «Наших» нарисованы Владимир Путин и Дмитрий Медведев и рядом написано «Третьим будешь?» — понятно, что имеется в виду (типа — третьего президента России они хотят вырастить именно в рядах своего движения). Но на самом деле третий, а для «Наших», пожалуй, даже и первый, уже есть — это Владислав Сурков, друг и покровитель движения «Наши», братьев Якеменко и всех прочих, которых принято называть нашистами.

Сурков недавно давал интервью газете «Ведомости» (очень уважаемая газета, издается совместно с Wall Street Journal и Financial Times — кажется, по такому же принципу устроен «Русский Newsweek», состоящий в родстве с американским «Ньюсвиком»), рассказывал о планах российских властей по постройке «города будущего», российской Кремниевой долины, в которой ученые со всего мира должны изобретать что-нибудь такое, что потрясет человечество и позволит российской экономике переориентироваться с сырьевой на инновационную модель. Всех, у кого есть идеи по поводу того, что в этом городе будущего можно изобретать, Сурков просил писать письма на адрес газеты «Ведомости» — ему передадут.

Чтобы не было двусмысленных ситуаций: я работаю в «Коммерсанте», который считается конкурентом «Ведомостям», и если мои слова о газете «Ведомости» вдруг могут быть истолкованы как какое-то злословие в адрес конкурирующего издания, то это было бы неправильным толкованием — я отдаю себе отчет в том, что если бы Сурков пожелал дать интервью не «Ведомостям», а «Коммерсанту», то «Коммерсантъ» наверняка бы опубликовал такое интервью, и если бы Сурков попросил читателей писать письма ему на наш адрес, мы бы ему тоже их передавали, конечно. Потому что Сурков — большой и труднодоступный для прессы государственный чиновник, его интервью — само по себе большой информационный повод. Примерно такой же, как съезд «Наших» и форум на Селигере.

Съезд «Наших» будет в апреле, Селигер — летом, новое интервью Суркова — неизвестно когда, но тоже, конечно, будет. Будут какие-то устраиваемые Росмолодежью мероприятия, на афишах которых будут висеть логотипы каких-нибудь изданий и сайтов, совсем не пропагандистских и не «прокремлевских». Еще Олег Табаков обещал премьеру спектакля по «Околоноля» Натана Дубовицкого в постановке Кирилла Серебренникова в «Табакерке» — я не слежу за театральными новостями, но, наверное, будет премьера, и будут рецензии. В том числе в газетах и журналах, в разное время становившихся жертвами неизвестно чьих провокаций — от атак на сайты до номеров телефонов на туалетной бумаге, от съемок главных редакторов скрытыми камерами до того, о чем мы еще не знаем, но что уже придумано и, очевидно, будет реализовано. Будет — потому что журналисты приедут и на Селигер, и на съезд, и новые сурковские афоризмы процитируют, и так далее. Собственно, коллективное письмо главных редакторов (я при этом никого ни в чем не упрекаю; вряд ли условный Павел Гусев и условный Филипп Бахтин вместе подписали бы какой-то менее обтекаемый текст) — это расписка в том, что все так, то есть как раньше, и будет.

А так быть не должно. По-хорошему нужен такой антинашистский пакт. Даже не нужно, чтобы он как-то где-то был зафиксирован, но что может быть проще:
— не посылать журналистов ни на одно мероприятие, организуемое нашистскими структурами;
— помечать как спам их рассылки;
— не отвечать на звонки нашистских пресс-служб;
— не участвовать ни в каком качестве ни в каких, даже аполитичных («год молодежи» или что там у них теперь, всякие истории про православие или про ветеранов и т.п.) их мероприятиях;
— не брать у них комментариев, даже если срочно нужен «кто-нибудь прокремлевский»;
— не замечать их вообще, даже в контексте «ликующей гопоты» и «так называемых наших».
(Идеально было бы, конечно, вежливо отказывать, если их покровителям вдруг захочется поболтать с вашим корреспондентом о модернизации или еще о чем-нибудь высоком — но это опционально, наверное.)

Нет никаких иллюзий — всеобщим такой пакт быть, очевидно, не может. К сожалению, не получится такого, что, мол, не станем мы о них писать и думать, и не будет их вообще в «информационном поле». Единого журналистского сообщества в России нет, и всеобщий бойкот по отношению к нашистам невозможен в принципе. Зато возможна ситуация, когда в автобусах, которые поедут на Селигер, будут корреспонденты только тех изданий, которые освещают деятельность нашистов за деньги или «по звонку». Когда очередная встреча Путина с нашистами пройдет в присутствии только сотрудников государственных СМИ, да и из них половина скажется больными. Когда нашистская пресс-служба, отчитываясь о проделанной работе, сможет показать своему начальству только те публикации, которые сама она и разместила в дружественных изданиях на правах «джинсы».

Дело не в том, что они существуют, пока мы о них пишем (тем более что это не так; существуют они, пока на них тратят деньги). Дело в том, что, соглашаясь с тем, что они заслуживают право на существование, мы тем самым признаем те правила игры, по которым играют они. Грубо говоря, тот, кто едет на Селигер — не важно, писать репортаж или читать лекцию, — подписывается под тем роликом с песней «На трибунах становится тише», по поводу которого даже там, за гранью, тоже, кажется, что-то поняли.

Автор — корреспондент ИД «Коммерсантъ»