Татьяна Малкина: «“Отечественные записки” не были адресованы интеллектуалам»

Главный редактор «Отечественных записок» объяснила ГЛЕБУ МОРЕВУ, почему закрылся ее журнал

Имена:  Татьяна Малкина

Татьяна Малкина – журналист, в 1990–1993 годах сотрудник «Независимой газеты», в 1993–1997 годах – заведующий отделом политики газеты «Сегодня», член редколлегии газет «Время МН» (1998–2000) и «Время новостей» (с 2000 года). С 2007 года – ведущий телепрограммы «Ничего личного» (ТВЦ). В 1991–2003 годах входила в т.н. «кремлевский пул» журналистов. В 2001 году основала «журнал для медленного чтения» «Отечественные записки». Последний номер издания датирован декабрем 2008 года.

— Давайте коснемся фактической стороны дела: насколько я понимаю, в этом году не вышел ни один номер «Отечественных записок». Что происходит — журнал закрыт, приостановлен?

— Журнал приостановлен. Закрывать его нет никакого желания. Доминирующая причина здесь, конечно, кризис. А кризис подразумевает конец кризиса, поэтому теоретически журнал не закрыт. На сколько он приостановлен — сказать трудно. На сегодняшний день я по-прежнему продолжаю поиски денег, хотя сейчас, как вы понимаете, для этого плохое время. Как бренд «Отечественные записки» существуют. Редакция готова возобновить работу, как только возобновится финансирование.

— В какой момент деньги кончились?

— Нехватку средств мы почувствовали сразу, еще в конце прошлого года. Какое-то время люди работали без зарплаты. Наш спонсор с большим трудом наскреб денег, чтоб закрыть последний, шестой номер за прошлый год, поскольку у нас обязательства перед подписчиками, перед агентствами. Да и психологически было важно завершить годовой цикл. Из-за денег мы закрыли год с опозданием, и где-то с весны мы в «неоплачиваемом отпуске».

— «Отечественные записки» не просто гуманитарный журнал, существовавший довольно долго, по меркам некоммерческого издания, но журнал, с самого начала принципиально настаивавший на своей экспертности. Это было отражено не только в концепции «Отечественных записок», но поначалу определяло способ и сферу распространения издания — в подписных бланках «Записок» сообщалось, что журнал распространяется исключительно по подписке и едва ли не в первую очередь среди членов правительства РФ, Администрации Президента, депутатов Госдумы и т.п. Издание явно задумывалось как адресованное людям, что называется, принимающим решения.

— Не только им. Вообще людям, которые хотят понять, что происходит в той или иной важной области.

— На мой взгляд, адресация органам власти выделяла «Отечественные записки» среди некоммерческих медиа, отличала их, к примеру, от «Нового литературного обозрения» или «Художественного журнала».

— Решительно не согласна! Ничто, с моей точки зрения, в содержании «Отечественных записок» не свидетельствовало о том, что они адресованы органам власти. Мы ведь с вами хорошо знаем, что никаких органов нет и власти никакой нет, а есть примерно пять с половиной, если не четыре с половиной человека. Так было, так и есть. Бессмысленно предполагать, что среди власти есть много людей, которые умеют читать книжки без картинок. Я думаю, этот миф — об адресации «Отечественных записок» власти — возник потому, что в тот момент, когда я начинала журнал, я фактически десять лет «прожила» в Кремле, просто потому, что писала о нем, дружила и до сих пор дружу с небольшим количеством любимых людей там. И этих людей я, буквально взяв за горло, заставляла писать нам, а также присылала так называемым органам так называемой власти продукты наших трудов. Вся эта история с властью — из-за моей наивности. Я предположила, что раз нет такого издания… Ведь каждый наш номер — это фактически проектное исследование, ужасно трудоемкое и дорогое. Не все они удались, но некоторые, надо сказать, вполне. Идея собрать всё по тому или иному поводу, где бы оно ни жило и ни творило, как я теперь понимаю, была с моей стороны совершенно завиральной, потому что соответствующих мощностей у нас, конечно, не было. Я предполагала, что если нам удастся создать такой продукт, поднимающий проблему и рассматривающий ее во всех аспектах, то кто те первые люди, которые должны стоять у типографии и протягивать руки к такому изданию? Конечно, те, кто у нас занимается разруливанием, как это принято говорить, этих самых проблем! Но эти иллюзии я утратила довольно быстро.

— Расскажите, как вам пришла в голову идея «Отечественных записок», в какой обстановке формировался журнал?

— В свободное от работы в кремлевских кабинетах — от интервьюирования, подслушивания и кражи документов (смеется) — время я ходила как безумная, каждого встречного брала за пуговицу и говорила: «Послушайте, уважаемый, вот есть такая идея, понимаете, ведь без этого нельзя, мы должны создать — я очень хорошо помню эту свою довольно мерзкую формулу — питательный бульон». Ну и далее по тексту. И вот с этим «бульоном» я всех буквально мордовала — и домордовалась до того, что один человек поддался. Это был [тогдашний руководитель Администрации Президента Александр] Волошин. Он сказал: «Ну хорошо, давай поищем, кто мог бы заинтересоваться твоим питательным бульоном». Таким человеком оказался [Александр] Мамут — один из немногих у нас интересующихся «бульоном» людей, из тех, кто вообще читает книжки без картинок. Лучшим людям всегда свойственно заблуждаться — «бульон» оказался никому не нужен, кубики в лучшем случае, а так можно и всухомятку.

Мамут финансировал «Отечественные записки» вплоть до отставки Волошина [в октябре 2003 года]. Через некоторое время после нее наше сотрудничество прекратилось, начались трудности, и журналу очень помогли другие люди. Например, Олег Киселев, которого я прямо попросила: «Олег, дай мне, пожалуйста, двадцать тысяч долларов, которые я тебе никогда не отдам». Он спросил только: «Надо?» — «Да, у меня в редакции люди, у них дома дети; дети хотят кушать». — «Вот деньги». Другим был Анатолий Карачинский из IBS.

Через три месяца с помощью Волошина я нашла еще одного человека, отозвавшегося: «Питательный бульон? Да!» Этот человек финансировал нас, не отказывается и сейчас, просто лишен этой возможности из-за кризиса. Не на что.

— Вы можете назвать его?

— Это совершенно неожиданный человек, про которого я тогда ничего не слышала, — Вячеслав Маркович Аминов. Классический московский деловой человек, не крупный, не мелкий, с диверсифицированным бизнесом. Все эти годы он нежно и терпеливо финансировал журнал. А это ведь то, что называется словом, которого нет в русском языке — superfluous, то есть без этого не просто можно обойтись, без этого легко обойтись. И в этой ситуации «обрезания костов» — я поражена его щедростью и великодушием.

— Все годы существования «Отечественных записок» журнал обращался не просто к культурно-исторической проблематике, но и к вещам достаточно специальным, связанным с экономикой, государственными реформами, госаппаратом. Вы выпускали номера, посвященные государству и церкви, административной и военной реформе, СМИ, налоговой системе и т. д. и т.п. Оправдались ли ваши надежды на взаимодействие с властью? Ощущали ли вы влияние «Отечественных записок» на нее?

— Я хотела сразу сказать вам: «Нет, не оправдались». Но это неправда. Потому что — смотря что считать результатом. Уже сам разговор о чем-то существенном, саму остановку на бегу и попытку посмотреть на что-то серьезное внимательно я считаю достижением. Несколько наших номеров безусловно сыграли свою роль. Строка из специально написанной для первого же нашего номера статьи про военную реформу вошла в президентское послание. Очень продуктивным кажется мне наш выпуск, посвященный образованию...

— Была ли какая-то динамика в восприятии журнала властью, которую можно было бы сопоставить с динамикой общеполитической?

— Нет. Никакой динамики, никакой такой корреляции не было. Мои предположения о необходимости «питательного бульона» не оправдались. Думающих людей во власти всегда было не так много. Думать — вообще неприятное занятие. Экспертное знание не только в нашей стране не востребовано в должной степени. В развитых супердемократиях разрыв между теми, кто принимает решения и исполняет их, и экспертным знанием считается главной проблемой, препятствующей здоровому политическому развитию. Это великая gap. А у нас, собственно, и традиции такой нет.

— Вы много лет работали в федеральных медиа, а теперь еще имеете и опыт издания некоммерческого экспертного журнала для элит. Имеет ли, на ваш взгляд, перспективы подобная деятельность в России? Ведь если взять за скобки случаи удач, определенные, прежде всего, благоприятным стечением обстоятельств частного свойства (случай «Нового литературного обозрения»), — примеров изданий-долгожителей очень немного. Зато обратных, так сказать, примеров хоть отбавляй.

— Я думаю, что мы еще не там. Если говорить о России сегодняшней — общество еще не доросло до понимания необходимости подумывать. Речь не идет об интеллектуалах, потому что не им был адресован этот журнал, — речь идет о людях, которые не читают книжки без картинок. С другой стороны, я, конечно, не считаю, что «Отечественные записки» были безупречно задуманы. Я задумала журнал чрезвычайно антитехнологично, изначально ужасно трудо- и, соответственно, деньгоемким. И ответственность здесь лежит на мне.

— Что будет с сайтом «Отечественных записок»?

— Сайт будет существовать. Уже на мои личные средства.

— Имея такой сложный опыт, взялись бы вы — при благоприятной финансовой ситуации — продолжить журнал?

— Да. Если бы нашлось хотя бы три человека, которые подошли бы и сказали: «Есть замечательный журнал, и мы хотим это финансировать». Да, я до сих пор настолько наивна и энтузиастична, что этого мне хватило бы, чтобы начать все сначала.