Сапожник много ездит по регионам, и его зарисовки провинциальной жизни порой бывают весьма любопытными — ему вообще удаются бытовые сценки. Разбирая трудовые конфликты, он попутно рисует беспросветную картину: забитость нещадно эксплуатируемых работяг и звериную алчность их хозяев, помноженные на тупость и недальновидность тех и других. Примечательно, что и здесь Сапожник не видит противоречий — ратуя за бесконтрольный рынок, он сам же показывает, к чему последний приводит.

Сильная сторона Сапожника — способность давать четкие характеристики научным языком. Он умеет блестяще формулировать и мастерски владеет логикой. Сапожник очень находчив в спорах, уверен в себе, и, как у настоящего пиарщика, на любой вопрос у него тотчас готов ответ. Читать его дискуссии в блоге одно удовольствие. К тому же он остроумен, интеллигентно корректен, его фраза никогда не дрябла и всегда разит в цель.

Сапожник обладает способностью привлекать читателей к обсуждению даже пустяковой проблемы. В Живом Журнале все великие стратеги и знатоки; все разбираются в финансах, политике, науке, истории. И он знает, как играть на струнках самомнения и тщеславия обывателей — надо только дать им повод высказаться. Сапожник этот повод с неистощимой изобретательностью находит. Часто он предлагает поломать голову над «простыми» вопросами в стиле Мартина Гарднера или журнала «Наука и жизнь» (например, спрашивает, зависит ли скорость работы СВЧ-печи от массы загруженных продуктов). Или провоцирует споры вокруг последних открытий в науке или событий, муссируемых в прессе.

Когда Сапожнику нужна посещаемость, у него имеется неотразимый прием — он вбрасывает что-нибудь эдакое про ВОВ, и тут комментарии сыплются сотнями. В исторических спорах он любит занимать позицию антипатриота, что сразу приносит дивиденды — дискуссия разгорается не на шутку.

Сапожник вполне на уровне своих читателей. В отличие от Мальгина он не возвышается над ними. Если последний редко включается в споры, то Сапожник, как правило, их активный участник. Один из секретов его успеха — это то, что он сам рядовой «маленький человек», как и посетители его блога. Неслучайно его так разозлила фраза Дмитрия Волчека (завязавшего с ЖЖ) — «самый отвратительный тип дневника — дневник мнений. Когда маленький человечек рассуждает о больших событиях, объясняет, кто виноват и что делать». Сапожник имеет успех у маленьких людей именно как их персонификация, лучше их умеющая артикулировать принадлежащие им мысли и чаяния.

Время от времени Сапожник печатался под своим настоящим именем в СМИ, но статьи не имели того успеха, что его ЖЖ. Вот вам лишнее доказательство принципиальной разницы между жанрами. Такой блогер, как Сапожник, силен исключительно на своей площадке, где он царь и бог и задает свои правила игры. Там же, где надо писать по жесткой системе формальных правил, он сразу тускнеет и теряет свое обаяние.

Заметим кстати: значительная часть постов Сапожника посвящена откликам на публикации в мейнстримных СМИ. И тут-то выясняется его наивное отношение к массмедиа. Он не понимает разницы между подлинно талантливым и сиюминутным; как-то невинно по-детски (точнее, подобно домохозяйке, живущей сериалами) переживает за издания и журналистов, из последних выделяя любителей парадоксов и хлестких фраз, — типичный признак поверхностного отношения в предмету. Вообще у Сапожника, при всей его наукообразности и принципиальной критичности, немало поползновений в сторону откровенной лженауки. Он всерьез и с увлечением обсуждает бредни Паршева и «психолога» Афанасьева, называет Галковского «глубокоуважаемым мэтром» и, видимо, всерьез считает его гением.

Часто его вообще «заносит», как выразился один из его читателей, и Сапожник способен, увлекшись, нести откровенную чушь, демонстрируя свое вопиющее невежество. Например, он может утверждать, что Америку создали беглые уголовники и бывшие каторжники, очевидно, не зная, что ее строителями выступали пуритане и прочие преследуемые религиозные меньшинства. А из-за этой фундаментальной ошибки дискредитируется все его интеллектуальное построение.

Сапожник много пишет о массовой культуре, перебирая какие-то незначительные мелочи, даже не понимая, что это масскульт и что культурному человеку невозможно в принципе рассуждать об этом всерьез. Он смакует стихи Виктора Цоя, готов с восторгом обсуждать, что, оказывается, Брусникин и Б. Акунин — это одно лицо, и рекомендовать книжку первого! Таких масскультовских книжек он рекомендует немало, но, впрочем, таковы правила им созданной игры: он пишет не для высоколобой публики. В противном случае к Сапожнику потеряют интерес.

Есть у нашего блогера и еще один способ подзуживания споров. Сапожник — великий борец с религией вообще и с православием в частности. В наше время и при отсутствии серьезных конкурентов это также гарантирует массу откликов. При этом задаваемые им вопросы об абсурдности религиозной веры на редкость наивны и обсосаны со всех сторон еще в XIX веке. Сапожник абсолютно не понимает ни религиозной психологии, ни того, что наука и религия — это две непересекающиеся плоскости.

Подобно тому, как у Мальгина есть рубрика эстрадного обозрения, у Сапожника имеется обозрение футбольное; он еще и специалист по этой игре. Правда, футбол настолько дисгармонировал с остальным содержанием его ЖЖ, что автор в итоге перенес спортивную тематику в отдельный блог — правда, без особого успеха.

В чем Сапожник действительно силен и в чем ему нет конкурентов ни в рунете, ни в СМИ, ни в науке, так это в вопросе дедовщины. Он едва ли не лучший специалист по этой теме в России. Московский интеллигентный мальчик из МГУ попал в советскую армию в середине 80-х, в период расцвета «неуставных отношений», и был настолько «контужен» увиденным, что до сих пор не может прийти в себя и живо переживает случившееся с ним двадцать пять лет назад.

Я лично ничего более убедительного по проблемам возникновения дедовщины не читал, хотя стоит отметить, что Сапожник не предложил главного — алгоритма противодействия этому феномену. Написав целых пятнадцать главок-постов о дедовщине, вынесенных в раздел «Избранное» в его ЖЖ, он так и не дал советов, как вести себя призывнику. И это тоже характерно.

В этом же «Избранном» есть любопытные воспоминания Сапожника о различных избирательных кампаниях: «Записки старого пиарщика», забавный цикл «Уроки Джобсикера (как искать работу)» и еще кое-что из «жизненного». В подобных рассказиках вся его суть — просматриваешь с интересом, но тут же забываешь прочитанное.


***

Подведем итог. Читать Сапожника надо. Я сам это делаю почти ежедневно — вместе с Мальгиным и Пионером он входит в тройку моих читательских предпочтений в ЖЖ. Не вписавшийся ни в медийный, ни в политологический истеблишмент, Сапожник смог все-таки прорваться к славе и значимости, причем исключительно своим трудом. Он смог создать себе имя вне «официальных» путей успеха — и это весомое достижение; капитал, имеющий стоимость. Число подписчиков и читателей у Сапожника побольше, чем у многих газет.

Чтобы разбогатеть, надо заниматься бизнесом, получить Нобелевскую премию за открытие или роман, стать высокооплачиваемым специалистом. Но можно удачно выйти замуж, выиграть в лотерею или посвящать свободное время валютным спекуляциям и игре на бирже. Итог все равно один. Так и Сапожник — он достиг своего через открывшуюся возможность блогерства. Не могу представить, что бы он делал без ЖЖ. Все-таки технологический процесс — великая штука.