Карло Шефер. Жертвенный агнец

Несмотря на трагические события и жуткую, без преувеличения, развязку, общий тон романа – лирический юмор

Несмотря на трагические события и жуткую, без преувеличения, развязку, общий тон романа – лирический юмор

Список моих любимых литературных героев пополнился полицейским по фамилии Тойер из книги Карло Шефера «Жертвенный агнец». Тойер огромен, мускулист, немало прожил, любит выпить и живет с прокуроршей-турчанкой. В одно непрекрасное утро Тойер и его команда выезжают преступление, неординарное для тихого Гейдельберга: под стенами старого замка найден труп девушки, сброшенной с большой высоты. Это не самоубийство, так как судмедэксперты обнаруживают, что уже после смерти девушки над ней был совершен акт насилия: ее девственную плеву проткнули веткой дерева, растущего поблизости. Отец девочки, когда ему сообщают о смерти дочери, проявляет поразительное — и подозрительное — равнодушие. Вскоре следы выводят на некого пастора, с которым религиозная девочка общалась незадолго до смерти. Подозреваемых много, всех надо отрабатывать, да и других несчастий — например, поджоги — никто не отменял; а тут еще Тойер поссорился со своей командой (он вообще постоянно ссорится). В общем, дел невпроворот.

Несмотря на трагические события и жуткую, без преувеличения, развязку, общий тон романа — лирический юмор. Мне нравится и то, что автор не громоздит философских концепций, предпочитая им здравый смысл, буржуазную мораль и человеческое сочувствие. Гейдельберг — не Чикаго, и полицейские в романе хоть и циники (в силу профессии), но им не окончательно отморозило эмоции. В конце романа один из них признается, что убитого сотрудника команды ему жалко гораздо больше, чем девочку-жертву: «Я дал бы обоссать себя с ног до головы, если бы Штерн мог сейчас пойти и отлить». Кстати, в этой фразе виден единственный недостаток книги — невнятный язык перевода. Читаешь, как будто скачешь по торосам. Или как будто ясную, сочную картинку слегка заштриховали простым карандашом. «Если бы» вместо «чтобы», «наконец» вместо «в конце концов», «хоть» вместо «хотя бы», а вместо точек — запятые. В результате сквозь текст приходится продираться. Впрочем, тут трудно отделить одно от другого: может, это сам Шефер так пишет. Что с немца-то взять.

Но вернемся к главному. Детективы пишутся давно, и каноны жанра так отработаны, что сочинить криминальный роман может практически любой образованный человек. Однако не факт, что произведение будет живым. Необходимо, прежде всего, отказаться от восприятия детектива как логической головоломки или компьютерной стрелялки. Придется вспомнить очевидное: убийство — это смертный грех и трагедия. Причем любое убийство. Несмотря ни на какой на разгул преступности, человеческая жизнь бесценна, и обрывать ее никто не вправе. Кстати, в реальной жизни и читатели, и писатели детективов прекрасно все понимают. Но читая (или описывая) криминальную драму, мы готовы бесконечно следить за самыми чудовищными сценами, испытывая разве что легкий дискомфорт.

В этом причина безликости многих детективов: они не привязаны к земле, точнее, к душе... Вот если «вернуться на землю» и наполнить детектив теми эмоциями, которые люди ощущают, столкнувшись с реальным преступлением, - тогда автору не придется, для пущего эффекта, множить количество трупов и изобретать немыслимые орудия убийства. Тогда детектив будет жить, как живет «Жертвенный агнец» Карло Шефера.

Карло Шефер. Жертвенный агнец. М.: Иностранка, 2008
Перевод с немецкого И. Гиляровой