Розовый клоун

Рассказ Леонида Шевченко из сборника «Русская книга мертвых»

Леонид Шевченко – поэт, прозаик. Родился в 1972 году в Волгограде. Учился год в Волгоградском университете, затем два года в Литературном институте. Публиковался в журналах «Знамя», «Арион» и др. Работал сторожем, дворником, могильщиком, библиотекарем, журналистом. Редактор-составитель первого номера литературного альманаха «Шар». Автор трех книг стихов. Погиб в 2002 году.
Сборник рассказов Леонида Шевченко «Русская книга мертвых» вскоре выйдет в издательстве «Коровакниги».

РОЗОВЫЙ КЛОУН

Под Новый год поставили елку и вытащили из-под кровати ящик с игрушками. Жена Инна сидела в сортире и шуршала газетами, дочка возилась с красными шарами и серебряным дождем, а муж Максим, выключив у телевизора звук (какой-то рождественский американский фильм с гнилыми персонажами), неожиданно вспомнил праздничную шутку своих родителей и дрожащей рукой запустил в штору лохматый тапочек.

Давным-давно. В семьдесят каком-то году. Эпические времена. Когда будущий антиквариат радовал глаз (посуда, шмотки, мебель), а будущие покойники двигались по улицам в ритме «Арлекино» или «Школьного вальса».

В тот день тоже поставили елку и вытащили из-под кровати ящик с игрушками.

— Почему мама и папа сделали это? — спрашивал у молчащего телевизора (рожа американского Деда Мороза) Максим. — Что они имели в виду? Какие преследовали педагогические цели? — уже не спрашивал, а цитировал он, запуская в желтую штору второй тапочек.

Папа говорил Максиму, что Максим уже взрослый (десять лет) и должен пройти определенные испытания, прежде чем ему подарят удивительные игрушки и посадят за новогодний стол. Мама вполне соглашалась с папой, потому что работала новомодным детским психологом и даже собиралась защищать диссертацию по методикам новатора Липмана.

— А если мой собственный ребенок остается в стороне от этого процесса, то мне как ученому грош цена, — говорила она, закрывая глянцевую книжку с пестрыми картинками, где символические киндеры плевали в тарелку, а метафорический воспитатель держал наготове какой-то хитрый прибор с антеннами и периодически вспыхивающими лампочками.

— Завтрашний мужчина должен столкнуться с ужасным как можно раньше, — наизусть повторяла мама, а папа качал бритой головой.

Максима посадили в полутемную комнату и заперли дверь. И тогда появился Розовый Клоун с розовой погремушкой, в розовом колпаке с розовыми кисточками.

— Ну что, маленькая сволочь, поиграем с тобой в урода? Ты спрашиваешь, что это за игра? «Урод» — это такая игра, когда ты превратишься в такого же красавца, как я, — посмотри на мои торчащие уши, на мой толстый нос в прыщиках — ты станешь таким же. Вот сейчас я шлепну тебя своей погремушкой.

И монстр ударил мальчика розовой погремушкой по лицу.

— Ой! — закричал мальчик и подбежал к зеркалу. Из зеркала на него смотрел Розовый Клоун, только более страшный и уродливый.

— Теперь мы друзья, — засмеялось привидение в колпаке с кисточками. — Нет-нет, теперь мы братья. Я старший, а ты младший. И как старший брат я приказываю тебе вот что: возьми ковбойский кольт (откуда-то свалился блестящий пистолет с присоской) и убей их. Когда они умрут, поверь мне, нам станет намного лучше.

На стене Максим увидел живые изображения своих родителей: мама вытирала платочком слезы, а папа грозил волосатым кулаком. Загипнотизированный ребенок выстрелил, но не попал. Две присоски ударили мимо, а живые фотографии исчезли.

— Мазила! — заорал старший брат. — Трусливая сволочь и говно!

И Розовый Клоун пропал, словно провалился сквозь паркетный пол. Дверь распахнулась.

— Браво! — воскликнула мама.

— Поздравляю,— ухмыльнулся папа,— ты выдержал испытание. Но в следующий раз не торопись и целься аккуратнее.

Они умерли нечистоплотными маразматиками. Три года тому назад.

Мужчина прибавил громкость. Новости: Кавказ, ваххабиты, взрывы. Дочка, обвешанная серебряным дождем, подошла к креслу.

— Пойдем, кое-что покажу, — торжественно заявила она и, схватив отца за рукав рубахи, повела в свою комнату. На обои девочка пришпилила кнопками карандашный рисунок — жуткие физиономии. И подпись: «Я люблю маму и папу».

— Молодец, продолжай в том же духе, — похвалил растерянный мужчина и обнаружил на ковре розовый колпак с розовыми кисточками.

— Людочка, что это?

— А-а,— махнула миниатюрной рукой девочка, — ерундовина.

— Запомни, моя хорошая, ни в коем случае не верь клоуну, — тихо сказал Максим и вздохнул. Ему показалось, что в спину ударили две присоски, выпущенные из блестящего пистолета. Но это только показалось. В конце концов, у него дочка, а не сын. В конце концов, теперь не семидесятые.

А когда он ушел, Людочка подняла с ковра розовый колпак с розовыми кисточками и, аккуратно сложив, спрятала под подушку.

— Какой неряха, — шепнула она, зевая.


Леонид Шевченко в сети:
Страница на сайте «Новая литературная карта России»
Тексты в «Журнальном зале»

Другие материалы рубрики:
Владимир Сорокин. Занос, 04.05.2009
Людмила Петрушевская. Ошибка планктона, 27.12.2008
«В Вашингтоне я чужая». Поэзия Сары Пэйлин, 06.10.2008