Оцените материал

Просмотров: 8675

Дзига Вертов. Т. 2: Статьи и выступления

22/05/2008
Человеку с киноаппаратом стыдно перед машинами за неумение держать себя. Манифест режиссера-документалиста в трех цитатах

©  РИА Фото

Дзига Вертов. Т. 2: Статьи и выступления
Дзига Вертов (настоящее имя — Давид Абелевич Кауфман, 1896—1954) — советский кинорежиссер, один из основателей и теоретиков документального кино. Вместе со своей группой «киноков» фактически создал основы будущего телерепортажа. Самые известные фильмы Вертова — «Кино-Глаз» (1924) и «Человек с киноаппаратом» (1929) потрясли мир и повлияли на весь последующий кинематограф вплоть до Жан-Люка Годара. Эйзенштейновский центр исследований кинокультуры наконец-то издал архив Дзиги Вертова — его статьи и выступления, многие из которых при жизни режиссера не публиковались: от первых манифестов до попыток защититься от обвинений во время травли «формалистов». Книга немедленно получила премию Гильдии киноведов и критиков «Слон», которая присуждается за наиболее значительные работы по истории и теории кино. ВАРВАРА БАБИЦКАЯ выбрала три цитаты, иллюстрирующие творческий метод Вертова
        Мы. Вариант манифеста

        «Мы приглашаем:
        — ВОН —
        из сладких объятий романса,
        из отравы психологического романа,
        из лап театра-любовника,
        задом к музыке,
        — ВОН —
        в чистое поле, в пространство с четырьмя изменениями (3 + время), в поиски своего материала, своего метра и ритма.
        «Психологическое» мешает человеку быть точным, как секундомер, и препятствует его стремлению породниться с машиной. У нас нет оснований в искусстве движения уделять главное внимание сегодняшнему человеку.
        Стыдно перед машинами за неумение людей держать себя, но что же делать, когда безошибочные манеры электричества волнуют нас больше, чем беспорядочная спешка активных и разлагающая вялость пассивных людей.
        Нам радость пляшущих пил на лесопилке понятнее и ближе радости человечьих танцулек.
        МЫ исключаем временно человека как объект киносъемки за его неумение руководить своими движениями.
        Наш путь — от ковыряющегося гражданина через поэзию машины к совершенному электрическому человеку.
        Вскрывая души машин, влюбляя рабочего в станок, влюбляя крестьянина в трактор, машиниста в паровоз, —
        мы вносим творческую радость в каждый механический труд,
        мы родним людей с машинами,
        мы воспитываем новых людей»

        О моей любви к живому человеку

        «Работала я в пролете 34... подавали туда бетон... три крана... сделали мы 95 бадей... когда выверили, значит, бадью... бетон, значит, растоптали, я вижу — упала толь... Я, значит, пошла подняла... Подняла... Стала только оборачиваться обратно, когда, значит, этот самый щиток потянуло туда за каркас... и туда меня, значит, втащило... я сейчас схватилася за эту, за лестницу... А руки мои и сползают с лестницы... И все попугалися, а там была гудронщица-девочка... все кричала... подскочил куркум, подхватил, вытащил меня, а я вся в бетоне (смеется)... мокрая... вода была там за каркасом... все лицо мокрое... гудроном руки попекло было... Вытащили меня и бадью наверх... я пошла в сушилку... ну, сушилась возле печки... печка была там такая маленькая... и обратно в бетонную... доску забили... и опять стала три крана давать. И опять на своем месте и до смены, до 12 часов... (пауза) ...и наградили меня за то (смущенно улыбается, отворачивается, стесняется, как ребенок, искренне)... Орденом Ленина за выполнение и перевыполнение плану... (стыдливо отворачивается)».

        Нужна ли кровь на экране?

        «В отношении Кино-театра, т.е. в отношении игровой фильмы, злоупотребление кровью на экране надо рассматривать, как расписку кинотеатральных работников в бессилии,
        как результат провала целого ряда попыток подать на экране революцию в плане так называемой художественной кинематографии.
        Злоупотребление смертью («Бухта смерти», «Минарет смерти», «Броненосец Потемкин», «Крест и Маузер», «Трипольская трагедия», «Северное сияние» и т.п.) пришло на смену злоупотреблению «любовью» на всем фронте худ-драм психологических, детективных, крестьянских и художественно-производственных.
        Голая баба или «смакование убийства» — вот чем вертит наша художественная кинематография.
        «Красотка и большевик» (американское название «Комбрига Иванова») или «Советский госзнак Зеро» — вот подход к построению советской игровой фильмы».



Еще по теме:
«Человек с киноаппаратом» Дзиги Вертова

Ссылки

 

 

 

 

 

Все новости ›