О пакте Молотова — Риббентропа

Подписанием пакта «Молотов — Риббентроп» Гитлер получал полную свободу рук в развязывании войны с Польшей и на какое-то время выводил СССР из числа своих потенциальных противников. Кроме того, в Берлине уже 21 августа 1939 года был подписан немецко-советский торговый договор, предоставляющий СССР крупный кредит и открывавший Германии доступ к стратегическому сырью и материалам из СССР. Сталин же получал от Гитлера то, в чем ему упорно отказывали западные демократии, — обширную буферную зону на своих западных границах и свободу действий в ее пределах.

Его выигрыш состоял не во времени — предотвращении или отсрочке германского нападения на СССР (такое нападение Гитлер в 1939 г. не планировал, да и не мог осуществить из-за военной слабости и отсутствия общей границы), а в пространстве. Германия, имея в 1939 г. 52,5 дивизии, 30,6 тысячи орудий и минометов, 3,4 тысячи танков и 4,3 тысячи самолетов, не могла напасть на СССР, который имел в составе своих Вооруженных сил 147 дивизий, 55,8 тысячи орудий и минометов, 21 тысячу танков и 11 тысяч самолетов.

В результате договора у Сталина появлялась возможность продолжить полюбовный раздел сфер влияния с Германией и ее союзниками. Но важнее всего этого был сам факт начала войны. Сталин добился реализации своей цели: капиталисты воевали друг с другом, а он оставался в роли «третьего радующегося», готового вступить в дело тогда, когда Германия и англо-французы окончательно измотают друг друга и будут согласны на его, Сталина, условия.

Ценой сговора двух диктаторов для Москвы стала война в Европе, которая в июне 1941 г. обрушилась на Россию. Гитлер, завоевав, в результате пакта от 23 августа, практически всю континентальную Европу, смог значительно обогатить свой тыл и укрепить тем самым военный потенциал. В июне 1941 г. Германия уже была в два-три раза сильнее, чем в августе 1939-го. В результате пакта «Молотов — Риббентроп» резко ухудшились отношения СССР с западными демократиями, его будущими союзниками.

«Правда» от 24 августа назвала советско-германский договор «инструментом мира». Гитлер со своей стороны заявил на совещании с генералитетом 22 августа: «Теперь, когда я провел необходимые дипломатические приготовления, путь солдатам открыт». То есть без договоренности со Сталиным он бы на Польшу нападать не решился.


О Катыни

Красная Армия взяла в плен более 240 тысяч польских военных. Солдаты были тут же отделены от офицеров. Большинство солдат в октябре были освобождены, но 25 тысяч отправлены на строительство дорог, а 12 тысяч — в качестве бесплатной рабочей силы в распоряжение наркомата тяжелой промышленности. В Старобельске, Осташкове и Козельске были созданы специальные офицерские лагеря. К концу февраля 1940 г. было оставлено в лагерях 8376 офицеров и 6192 полицейских, пограничников и приравненных к ним лиц военного звания. Их собирались обвинить по ст. 58 ч. 13 (борьба с международным рабочим движением) и отправить в лагеря в Сибирь и на Дальний Восток.

Но 5 марта 1940 г. Политбюро, по предложению Берии, решило убить узников офицерских лагерей, а также 11 тысяч поляков (в основном из образованного слоя — учителей, профессуры, священников, инженеров, фабрикантов, чиновников), находившихся в тюрьмах на занятых территориях. Приговоры 21 587 полякам были вынесены «тройкой» в составе Ивана Баштакова, Бачо Кобулова и Всеволода Меркулова. Предложения Берии были завизированы личными подписями Сталина, Молотова, Ворошилова, Микояна, а также заочно — Калининым и Кагановичем. Тысячи украинцев и белорусов из культурной части польского общества также были интернированы и убиты. Убийство западно-белорусской интеллигенции было совершено в лесном массиве Куропаты под Минском, украинской — в тюрьмах западноукраинских городов.

С 3 апреля по 13 мая все приговоренные военные были убиты и захоронены в Катыни под Смоленском и у деревни Медное в Тверской области. Убитые в харьковской тюрьме были захоронены в 6-м квартале лесопарковой зоны под Харьковом и в других местах. В живых осталось не более 400 офицеров — главным образом осведомители НКВД или просоветски настроенные лица. Семьи убитых, которым ничего не сообщили о трагической судьбе их близких, были сосланы в Сибирь и Казахстан (более 60 тысяч). Многие из сосланных погибли от невыносимых условий в пути или на месте ссылки.

О судьбе убитых офицеров три года ничего не было известно. Польское лондонское правительство не раз запрашивало СССР о судьбе военнопленных. Ответы были туманны, вплоть до того, что офицеров отправили в Китай. В апреле 1943 г. немцы в Катынском лесу под Смоленском раскопали одно из массовых захоронений убитых поляков из Козельского лагеря. Комиссия Польского и Международного Красного Креста установила, что расстрел произошел весной 1940 г. Но большевики всячески отрицали свою вину и утверждали, что поляков убили сами немцы. Большевики заставили и Православную Церковь лгать вместе с ними, взваливая вину на немцев. Только в 1989 г. Советский Союз признал свою ответственность за совершенный акт массового убийства и передал Польше ранее секретные документы.

Нюрнбергский трибунал объявил военными преступниками и сурово наказал тех немцев, которые отдавали приказы на убийство военнопленных. Но никто из большевиков — убийц польских военнопленных — не был осужден и не понес наказания. Кобулов и Меркулов были расстреляны по делу Берии в 1953 г. Обвинения им были предъявлены в сталинском духе, как «шпионам» и «агентам империализма», о расстрелянных в Катыни офицерах не было сказано ни слова.


О начале войны

Упредив Красную Армию в развертывании и мобилизации, немцы получили возможность бить застигнутого врасплох противника по частям. Однако немцы могли добиться лишь тактического успеха — общее превосходство в силах, средствах, резервах, казалось, позволяло Красной Армии парировать удар. Однако летом — осенью 1941 г. РККА потерпела сокрушительный разгром, потеряв за пять месяцев около 18 тысяч самолетов, 25 тысяч танков, более 100 тысяч орудий и минометов. 2,2 млн бойцов и командиров погибли и умерли, 1,2 млн дезертировали, оставшись на оккупированной территории, 3,8 млн попали в плен. Враг овладел Минском, Ригой, Смоленском, Киевом, блокировал Ленинград и вышел к Москве. Стратегический план Красной Армии — «война малой кровью на чужой территории» — оказался мифом.

Главное преимущество Вермахта заключалось в профессионализме кадров и гибком управлении. Немцы сохранили старый генералитет, преемственность со времени Второй Империи офицерского корпуса с высоким уровнем культуры, совершенствовали вековые опыт и традиции. Немецкий солдат был хозяйственным крестьянином-фермером или горожанином — активным, хорошо образованным и инициативным. Безликая масса красноармейцев состояла из забитых и замученных беспросветной жизнью пассивных колхозников. Командиры и генералитет РККА преимущественно происходили из социальных низов старой России, с низким уровнем образования и культуры. Немыслимо, например, чтобы в царской (или в немецкой) армии офицер бил подчиненного ему офицера, а для советских маршалов вроде Жукова, Еременко или Кулика рукоприкладство было обычным делом. Генералы РККА не имели знаний и опыта Первой мировой войны, были несамостоятельными, их поведение строго контролировали партийные органы и особые отделы НКВД. Глубокие пороки большевицкого режима привели Красную Армию летом 1941 г. к невиданным в русской истории поражениям.