Замолчать, заставить

Женские книжки в магазинах – что-то вроде женского щебета в офисной столовке: очень много, очень навязчиво, очень ярко, но постепенно привыкаешь и начинаешь воспринимать как фон

Имена:  Жиль Леруа · Ребекка Миллер · Эльфрида Елинек

Ладно избирательное право — тут обратно уже не отнимешь, но вот как бы женщин замолчать заставить? Они, главное, почти все делают вид, что покорно выполняют мужскую волю, с лозунгами «Женщину — в президенты!» не ходят, сидят дома или в офисе, работают, потом ужин готовят, потом детей рожают. То есть вроде свято чтут эту историю про кирхе-киндер-кюхен. И не жалуются. А почему? А потому что теперь они совершенно свободны. Теперь они (ладно, ладно, я тоже из этих) могут описать каждый свой шаг в блогах, романах, колонках и рассказах, а потом издать это дело пусть даже и пробными, для начала, тиражами. Киндер? Да пожалуйста, десятки книг про то, как киндеров вынашивают, воспитывают, выслушивают, не замечают. Кирхе? Это тоже есть, и прекрасного, надо сказать, качества, если еще не читали Майю Кучерскую, самое время. Кюхен — ну, тут нужна не женская сила воли, чтобы не написать какую-нибудь книгу вроде «Моя жизнь с микроволновкой», не начать вести гастрономический блог или хотя бы не вписать в свой новый роман рецепт сельди под шубой. Еще три женские темы — это мода, мужики и путешествия. Про моду мужики пишут лучше, чем женщины, про мужиков писать уже не очень модно, но очень хочется, потому что сюда можно выдавить весь накопившийся яд. Про путешествия, как ни старайся, все равно все сводится к «есть-молиться-любить» — то есть те же кюхен, кирхе и, в проекте, киндер.

Женские книжки в магазинах — что-то вроде женского щебета в офисной столовке: очень много, очень навязчиво, очень ярко, но постепенно привыкаешь и начинаешь воспринимать как фон. В столовке не вслушиваешься, в магазинах — не вглядываешься. Лежит такая бесконечная дамская книжка, детектив с элементами драмы, основанный на сплетнях и тонком психологизме (тонкий психологизм в описании женской прозы, как «глубокий психологизм» в описании мужской, — мучительная неизбежность). Не берите в руки, заболтает до смерти.



«Частная жизнь Пиппы Ли» Ребекки Миллер выделяется на общем фоне офисного щебета в первую очередь экранизацией с Моникой Белуччи, Вайноной Райдер и другими не умеющими щебетать актрисами. Во вторую — именем родственников автора: Ребекка Миллер, как сплетничает аннотация, дочь Артура Миллера и жена Дэниела Дэй-Льюиса. Тонкий психологизм «Пиппы Ли» — взаимоотношения дочери с матерью, подсевшей на таблетки от лишнего веса; надуманные взаимоотношения девочки-подростка с извращенным миром секса, драгзов и рок-н-ролла; мужики и бабы, не желающие нормального секса; наконец, пожилой муж постаревшей героини, который решил завести интрижку с ее же подругой. Ни одна из линий не выглядит достоверной, а может, и не должна так выглядеть. Но очень мешает ощущение, что Ребекка Миллер пересказывает бесконечный телесериал, который видела в детстве по телевизору. Персонажи множатся, появляются откуда-то, бродят потерянно и исчезают. Правда, в романе есть достойный эпизод. Когда героиня начинает подозревать своего мужа в том, что он по ночам бродит по дому, она устанавливает на кухне видеокамеру. После очередного ночного дебоша-лайт (обнаруженной утром грязной посуды с остатками неполезной еды) Пиппа Ли просматривает запись. Оказывается, что лунатик — это она сама. Читатель тоже смотрит на этот невнятный пересказ придуманных жизней как на чью-то случайную видеозапись, заставшую героиню врасплох.

Сборник старых пьес Эльфриды Елинек можно назвать женской прозой лишь потому, что любой из яростно-брезгливых текстов нобелевской лауреатки — это монолог разгневанного гендера. На самом деле в этих пьесах нет никакого авторского щебета, а героини (от Клары Шуман из «Клары Ш.» до Норы «из одноименной пьесы Ибсена» — героини пьесы «Что случилось после того, как Нора оставила мужа, или Столпы общества») щебечут вполне осознанно. Это пьесы 70—80-х годов, но звучат актуально — возможно, потому, что героини плюют на тонкий психологизм, и их щебетание состоит из отстраненных сентенций о мужчинах и женщинах. Каждый персонаж Елинек ведет себя так, как будто он одновременно выступает на митинге; знает, что выступает на митинге; знает, как выглядит со стороны, и знает, что ничего не добьется, но все равно продолжает свою бессмысленную борьбу с собственным мифом. Каждый из героев — функция, их задача — лишь понять это и назвать словами. Можно считать это феминизмом, можно — патологией деструкции, можно придумать еще какие-нибудь красивые слова, но тогда критик будет похож на елинековую Нору, которая сообщает своему мужу: «Маленькая девочка нетерпеливо смотрит на дверь и спрашивает, в какую чудесную игру мы сегодня сыграем».

Третьим у нас сегодня будет мужик, который считает, что он разбирается в женской психологии. Еще точнее, в психологии жены Фрэнсиса Скотта Фицджеральда — Зельды. Жиль Леруа в книге Alabama song (Гонкуровская премия, между прочим) придумывает жизнь Зельды, почти все письма Зельды и Скотта, все ее разговоры, охи, ахи и страдания. Он настаивает на том, что это художественное произведение, а не документальный роман, и буйная южанка Зельда выглядит действительно как плод воображения — не то Жиля Леруа, не то коллективного бессознательного, не то ее самой — пациентки психушки. Пациент психушки может придумывать что угодно, всю свою жизнь, наполненную «излишествами, делавшими нас священной частицей светского общества». Зельда — саламандра, которая не могла сгореть в огне; дочь судьи, влюбленная во французского летчика; Зельда — больная, сама гений и жена гения, который крал у нее целые страницы текста. Зельда — женщина как она есть. Как ее нет. Хорошо написанная книжка про каких-то совершенно неизвестных людей, которых по нелепой случайности зовут смутно знакомыми именами Зельда и Скотт.

Почитаешь такое — и поверишь мужикам из пьесы Елинек «Болезнь, или Современные женщины»: «Вот вы лежите раскрасневшись, — говорит он. — Больше вы ничего не можете».

Ребекка Миллер. Частная жизнь Пиппы Ли. М.: Рипол Классик, 2009
Перевод с английского Аллы Ахмеровой

Эльфрида Елинек. Болезнь, или Современные женщины. М.: АСТ, Астрель, 2009
Перевод с немецкого Ольги Козонковой и Владимира Фадеева

Жиль Леруа. Alabama Song. СПб.: Амфора, 2009
Перевод с французского М. Петрова

Ссылки

• Юрий Буйда. Харуки Мураками, Жиль Леруа, Пол Доуэрти, Евгения Вестенра и Ольга Назарова, 26.03.2009