Свежий и самостоятельный жест

Седакова в разных изданиях, важные поэты разных поэтов, «Дебют» vs «Транслит» и снова о Гюнтере Грассе

• «Интерпоэзия» публикует в новом номере (№ 1, 2012) среди прочего стихи Людмилы Херсонской и prose poetry Инги Кузнецовой. Кроме того, вниманию читателя предлагаются переводы Инны Кулишовой из Звиада Ратиани, а также Иосифа Мокова и Виталия Шнайдера — из Хольгера Швенке: «В огромном обозримом пространстве дня / ясно видно, как история Европы / идет к концу / и даже война / не может ничего изменить. // Знамена полощутся где-то под / ветром, и в пригороде перемирие / длится всего один день». В критической части имеет место эссе Бориса Херсонского о русско-еврейской поэзии «Нераздельно и неслиянно». В «Урале» (№ 3, 2012) Борис Кутенков рецензирует книгу Елены Сунцовой «После лета».

• В «Звезде» (№ 4, 2012) — стихи Василия Бетаки, а в критической части — эссе Елены Невзглядовой «Афины и Иерусалим в русской поэзии»: «видно, что за двадцать лет Мережковский ничему не научился», заумь у Хлебникова и футуристов «лишена смысла в угоду пластической выразительности» etc. Публикуется также статья Александра Жолковского «Сохрани мою речь — и я приму тебя, как упряжь: Мандельштам и Пастернак в 1931 году»: «Там, где Мандельштам лишь предлагает условия трудного для него договора, Пастернак формулирует его как заведомо гарантированный и не сомневается, что в обмен на принятие упряжи он получит признание современников и потомков. Конечно, по сравнению с совершенно безусловной пушкинско-горациевской констатацией уже достигнутого бессмертия (я... воздвиг) Пастернак менее категоричен, почему и вынужден прибегнуть к «сделке», но по сравнению с мандельштамовскими модальностями его последовательно изъявительное наклонение звучит очень уверенно. В итоге, Мандельштам готов отдать гораздо больше (вплоть до собственной жизни и, говоря словами из другого его стихотворения, чести своей) за гораздо менее верные шансы на сохранность. В своем «коллаборационизме» он заходит много дальше, чем Пастернак, а его расчеты при этом много менее реалистичны. Но именно таково было соотношение их поэтических, да и человеческих темпераментов: Мандельштам бросался из одной крайности в другую: от СМР — к «Квартире» и антисталинской эпиграмме — и обратно к «сталинской» «Оде», Пастернак же следовал более прагматичным умеренным курсом на выживание со всеми сообща и заодно с правопорядком (который лишь много позже — и в менее рискованных условиях оттепели — сменил на более или менее открытый вызов истеблишменту)».

• В новой «Волге» — стихи Ольги Баженовой, Рафаэля Шустеровича и Евгения Стрелкова: «и редкие пассажиры / на перекур застывшие / (лишь дымков колыханье) / на перроне станции — её названье / табличка / на водокачке: / ртищево-один. // и каждая дама, каждый господин / суть солнечные часы». «Арион» (№ 1, 2012) публикует стихи Феликса Чечика, Бориса Херсонского, Аркадия Штыпеля, Ларисы Миллер и Веры Павловой: «Письма на соседнюю подушку / не доходят: то ли почтальоны / их впотьмах читают почтальоншам / на ушко, и почтальонши, плача, / к почтальонам льнут под одеялом, / то ли адресат уснул так крепко, / что рожка почтового не слышит, / то ли просто адрес изменился». В материале «Мой важный поэт» Виктор Куллэ, Олеся Николаева и Мария Галина пишут соответственно об Олеге Чухонцеве, Николае Кононове и Олеге Юрьеве. Вот, в частности, Галина: «Крупные вещи еще и освобождают от сентиментальности: люди для Юрьева не точка схождения интересов мироздания, а некие встроенные части общей картины. Предназначение человека здесь — описывать эту картину, поворачивая ее то так, то эдак, возможно, при косвенной помощи других людей, описывавших этот мир в свое время (литературных отголосков у Юрьева немало). Описание мира и себя как незначимой составляющей этого мира, наблюдение за наблюдателем — дело бесстрастное; вернее, это иная, суховатая страсть научника, сочетанием несочетаемого и привлекательная». В смысле критики Леонид Костюков выступает с программной статьей «Стихи и поэзия», последняя часть которой посвящена собственно критике — и вызывает как минимум недоумение. Вероника Зусева читает Андрея Родионова. Увы, познавательная ценность статьи едва ли отличается от нулевой. В части переводов публикуются стихи Луи-Филиппа Эбера в переводе Михаила Яснова.

• В «Новом мире» (№ 3, 2012) — стихи Александра Самарцева, Инны Лиснянской и Натальи Горбаневской: «Шел ночью дождь? Или не шло дождя? / А что ж тогда не шло, но топотало, / рвалось, и рокотало, и роптало, / и на стекло губами припадало / безжалостно, нещадно, не щадя, // не различая, где светло-темно / и где стекло, где неприкрытый ставень, / расшатан, проржавел, богооставлен, / над сиростью, над сыростью проталин». В этом же номере — путевые заметки украинского поэта Василя Махно, тоже проходящие, пожалуй, по ведомству prose poetry. В критической части Дмитрий Кузьмин выступает со статьей «Поколение “Дебюта” или поколение “Транслита”?»: «литературное творчество и его экспертная оценка — это, вообще говоря, две разные специальности. И не потому, что, согласно старому анекдоту, чукча не читатель, а писатель (хотя иной раз и так бывает), а потому, что эти два вида деятельности предполагают различную профессиональную этику — особенно в культурной ситуации постмодерна, навсегда отменившей «большой стиль», то есть твердую гегемонию некоторого определенного типа письма. Писатель имеет полное право интересоваться в литературе преимущественно или исключительно тем, что созвучно его собственной манере, — окрестностями его собственного места на литературной карте. В хорошем случае он при этом про другие участки на карте не высказывается, в плохом — бранит их и объясняет, что во всех краях и областях, кроме его собственного «субъекта поэтической федерации», обитают бессовестные обманщики народа, да еще и с песьими головами. Задача эксперта, вообще говоря, строго противоположная. Ему важно определить, в каких регионах происходит наиболее интенсивный рост (пресловутые «тренды»), в каких инновационная активность себя практически исчерпала, в каких на фоне преобладающего холостого хода творческих механизмов («автоматизация», по Шкловскому) вдруг возникает неожиданный свежий и самостоятельный жест, — словом, разобраться в том, что в целом происходит, потому что только в контексте этого целого становится ясно, чем те или иные конкретные сочинения замечательны». «Южное сияние» (№ 1, 2012) предлагает вниманию читателя стихи Елены Кацюбы, Александра Петрушкина, Нади Делаланд и Ольги Брагиной.

• На сайте «Православие и мир» опубликована видеозапись поэтического вечера Ольги Седаковой, разбитая, что редко бывает, по отдельным стихотворениям, а в «Русском журнале» — ее интервью, правда, в основном не о поэзии: «Светское, секулярное — это, в замысле, нейтральное пространство свободного обсуждения разных вещей. Как раз с такой светскостью, со способностью к свободной дискуссии наше общество незнакомо. Оно только начинает этому учиться. В современных спорах мы видим все ту же неспособность к диалогу, неспособность обсуждать проблемы, а не решать их раз и навсегда и для всех, объявляя несогласных врагами. А эта способность к свободному обсуждению и есть примета светского общества в лучшем смысле этого слова (среди значений «светскости» — и «воспитанность», «учтивость»). Свобода критики и рефлексии — вот чего не хватает. Критик здесь сразу же окажется «русофобом», или врагом народа, или агентом чьего-то чуждого влияния. И в этом я вижу наше огромное — может быть, одно из основных — отличие от Запада, который свободно себя критикует, не прячет собственные слабости, а открыто обсуждает их». Еще одно объемное интервью Седаковой — в «Русском репортере».

Стихотворение Ольги Седаковой «Походная песня»


• Как бы в продолжение темы на сайте телеканала «Культура» выложена запись передачи «Вслух» о поэзии и вере с участием Олеси Николаевой, Бориса Херсонского, Марьи Куприяновой и Галины Рымбу. Надо иметь в виду, что записывалась передача в декабре. Ex Libris «НГ» рецензирует книгу Игоря Сида «Коварные крымцы (Восемь с половиной поэм)», а Polit.ru сообщает о выходе книги Константина Вагинова «Песня слов» и публикует несколько стихотворений из оной. Кроме того, как сообщают иностранные источники, поэтический фестиваль в Афганистане закончился стрельбой, а в Германии разгорается скандал вокруг Гюнтера Грасса, опубликовавшего антиизраильское стихотворение, которое кое-кто называет антисемитским.